— Какие?, — Я увлёкся его речью, и сейчас не соображу, о чём он.
— Я не учу тебя лечить. Ты не учишь меня управлять финансами.
— Точно, извините… В любом случае, спасибо.
— Тот случай, когда не за что. Тот случай, когда спасибо говорит КЛИНИКА. Ладно, бывай, я понёсся!
Котлинский снова хлопает меня по плечу и исчезает за дверью, закинув рюкзак на одно плечо, как тинейджер.
А я остаюсь ждать Анну.
* * *
Из клиники меня забирает Лена, которая даже не ходила в душ после своей тренировки, судя по спортивной одежде, надетой на неё.
— Что это с тобой? Смена имиджа?, — привычно кладу руку на её правое бедро после того, как целуемся.
— Да я чего-то подумала, всё равно сейчас вернёмся в зал и ещё пару раз прыгну. Чего переодеваться?, — Лена зевает во весь рот, потом продолжает. — Тут батя звонил, про твоего киргиза, говорит, есть понимание. В общем, этот тип, оказывается, в своей стране медпрепараты через какой-то китайский транзит контейнерами гоняет. В обход таможни. Потом от себя этот контрабас — по всему Таможенному Союзу, что ли.
— Ничего себе, вот тебе и добропорядочный Запад, — бормочу. — В лице ХОСа.
— Запад тут ни при чём, — снова зевает Лена. — Это его личная инициатива. Он договорился вообще с конкурентами, которые делают то ли дженерики, то ли вообще по другой теме, батин товарищ не врач, в детали не вникал. А названия компаний прочёл, как с огурцом во рту — не поняла я; в общем, не важно… Короче, они его будут брать. Сейчас же сентябрь?
— Ну да.
— Ну что «да»? Это последний месяц предпоследнего квартала! Как раз палки за квартал. А там как пойдёт, батя говорит, может, его до нового года крутить будут. В общем, нам команда расслабиться, не вибрировать, там без нас обойдутся. — Немного помолчав, Лена добавляет. — Уход только от налогов на сотни тысяч. А ещё есть таможенные пошлины. Батины «коллеги» с той стороны говорят, они на нём здорово поднимутся. И не только по службе…
— Спасибо. Приятно. Теперь, наверное, надо Саматову сказать? Чтоб от кнопки отказ оформить?
— Вот не надо торопиться, — философски качает головой Лена. — Тут, как говорится, лучше перебздеть, чем недобдеть. Пусть возьмут — тогда поговорим… Эта кнопка всё равно никого не напрягает. Это ж не сопровождение с тобой гонять.
— Слушай, тут понятно, такой вопрос. — Пристально смотрю на Лену. — А ты точно сейчас не уснёшь? Прямо в зале? Ты ж с суток? Оно тебе надо?
— Да я по тебе тоже соскучилась, мррр, — бодает меня виском в висок Лена. — Давай уж бокс отпрыгаем вместе… До вечера как-нибудь доживу. Тем более, у меня получилось всхрапнуть пару раз. Часа по два, хе-хе.
* * *
На боксе Сергеевич раздаёт всем задачи, а сам в углу вначале «прыгает» с Леной, потом они начинают что-то обсуждать в перерыве между раундами, а ещё позже они вообще подходят к рингу, опираются на него спинами и о чём-то оживлённо дискутируют, активно размахивая руками.
Задание на тренировку всем однотипное, без перерывов, потому до меня доносятся только обрывки их разговора, да я особо и не вслушиваюсь:
— … Вы не правы. А если она Вас искренне любит? Вы готовы её размазать только из-за ваших старых психотравм?
— …
— …кстати, давайте и над ними поработаем, а не только надо мной.
— …
— … а Саша Вам не говорил разве о моей профессии?…
— …
— …
— … не так, Лен! Мне уже почитай шесть десятков!… в нашем возрасте, кто кого больше обманет! А не кто кого больше любит…
— … не знала, что вы трус, Сергеевич. А ведь выглядите совсем иначе!
Они периодически оба громко смеются на весь зал.
Кажется, Сергеевич продолжает фрустрировать, не будучи в состоянии сам поверить в своё счастье. Братва из секции, под руководством гения компьютерной безопасности Вовика, отыскала буквально вчера профиль зазнобы Сергеевича в соцсетях. И разобрала по косточкам, вплоть до студенческих лет, которые у неё окончились около двадцати лет тому.
Фемина и правда знатная. Скажем, красивая и умная. Опять же, врач, почти: своя клиника. Терапия против старения плюс пластическая хирургия. Всё подняла сама, с ноля, а начинала, как Лена, в реанимации. Прошлое, конечно, небезупречно, но все сошлись в одном: двухкомнатная халупа Сергеевича (ну, для неё халупа), без ремонта, не в самом новом, чтоб сказать мягко, доме — это явно не то, что её могло привлечь. Её интерес к Сергеевичу лежит явно не в корыстной области. Да и сам костюм, братва говорит, по стоимости соизмерим чуть не с ремонтом в квартире Сергеевича.
А вот то, что сам Сергеевич — мужик о-го-го и по словам Лены и Асели сегодня более чем дефицит, для него лично значения не имеет. Вернее, этого факта он, в отличие от неё, не готов оценить.
Он как тот механик или рабочий, в старом советском фильме (название что-то про веру Москвы в слёзы): не верит, что его можно любить просто так. Особенно если дама выше его по социальному статусу.
Другое дело, лично я бы не путал финансовый успех с социальным статусом. Если по деньгам дама, конечно, покруче Сергеевича; то об их социальном статусе можно долго спорить, кто круче и у кого больше влияния: к Сергеевичу ездят тренироваться и судьи облсуда — бывшие ученики. И прокуроры, коллеги Бахтина — тоже ученики. Про коллег Кузнецова ничего не скажу — они инкогнито, но они точно есть. И каждый из них сделает для Сергеевича всё, что может. А если взять их усилия в сумме…
Есть прецеденты, когда Сергеевич лично вызывал кого-то из учеников-госслужащих, плюс кого-то из учеников-коммерсантов, просивших об этой встрече, и вместо судьи «разводил» вопросы ко всеобщему согласию и благодарности.
Кстати, все сходятся в том, что лично себе никогда не брал ни копейки. Но наш зал, чуть не лучший в городе, включая географически дорогое место, существует и поддерживается как раз на те регулярные дотации. Которые ученики разных лет делают добровольно.
В субботу, кстати, у нас игровой день. Футбол или, очень редко, баскетбол. Сергеевич ещё играет сам. Делит команды всегда он, под смех одних и мат других. Мы все ржём над одной его слабостью, но изо всех сил ему потакаем: он ВСЕГДА делит нас на две команды так, чтоб ни в коем случае не проиграть. Почему-то получается так, что в его команде оказываются самые быстрые и точные нападающие, самые крепкие и отбитые защитники и самая умная полузащита. А против него играют изрядно раздобревшие, смеющиеся мужики хорошо за сорок лет и за сто килограмм.
Вот во время футбольных баталий и выясняется, кто есть кто. Когда, в пылу игры, братва старших поколений, которой за сорок и которая ходит только по субботам, орёт на весь манеж, не стесняясь:
— … судья, твою мать! Ты не видишь, я открытый?!.
— … Полковник… тебе в гланды! Ели ты так и шпионов ловишь, как мячи, то бедная Родина! А-а-а-а-ага — га-га-га!
— А кто тебе сказал, что я шпионов ловлю?, — удивлённо. — Я уже давно в Центральном Аппарате, встречаю делегации… Причём как раз этих самых шпионов, но прибывающих официально…[32]
И так далее.
Есть пара просто успешных бизнесменов.
В общем, люди очень разные, но общее у них есть: они явно успешны в том, чем занимаются; к силовым структурам принадлежат многие, ещё большее количество выступало за ДИНАМО. И — все они достаточно успешные боксёры в своё время, как правило, не ниже камээса. Кстати, лет тридцать назад, за выигрыш Республики по юношам как раз этого самого камээса, они говорят, и давали. Так что это очень серьёзный уровень. Есть Игорь (тёзка Кузнецова), ничем не примечательный средних кондиций мужик лет под пятьдесят, так он, выиграв нашу республику по юношам, потом три года в армии левой ногой выигрывал Чемпионат Вооруженных Сил по боксу в своей категории. Вот это был уровень… А три года подряд выигрывал потому, что на флоте тогда служили три года. При этом, говорят, его типа даже в спортроту не забрали. Как он там форму на корабле поддерживал, шут его знает.
