— Общество не стремится к полной власти на планете. Они просто влияют на события так, чтобы их исход был в их пользу. Изредка подменяют правителей стран или глав корпораций, чтобы продавить нужное им решение о развитии технологий или заключении контрактов.

— Но даже тут им приходится действовать осторожно, — вмешалась Нейля. — Кому-то из членов Общества придётся жить в теле убитого всю жизнь, скрывая смерть истинного владельца тела.

— Почему? — не унималась Дора. — Убили, ну и убили. Они же всемогущее Общество или нет?

Мне захотелось скрафтить лезвие и отрезать ей голову. Выражения лица девушки не видно из-за шлема, но я уверен, что оно было неприятным.

Сдержав раздражение, ответил:

— Потому что, смерть простого гражданина, типа тебя, ещё можно скрыть, а вот смерть британского принца или дочери президента Атлантического Альянса уже нет. Даже одна смерть высокопоставленного человека в игре отпугнёт элиты от техаррации.

— Адамку тогда вообще закроют, — вставил Константин. — Что мы будем все делать?

— Не закроют, — ответил я. — Слишком сильно экономика завязана на виртуальные миры. — Но если в игру перестанут заходить важные люди, то Общество потеряет инструмент влияния на элиты. Поэтому Лабсетэк постоянно работает над тем, чтобы техаррация ещё плотнее вошла в жизнь.

— Причём не твою жизнь, — сказала Нейля, ткнув Дору пальцем в грудь. — Вы и так по уши в игре. А в жизнь важных людей. Простые граждане — расходный материал для Общества.

Остальные игроки слушали беседу. Один остановился и сказал:

— Да ну вас. Херня какая-то.

И рухнул на землю.

— Вышел из мини-игры, — пояснил Константин.

— Он рассчитывал, что за переход на «сторону зла» дадут больше денег, — сказала Дора. — А теперь понял, что вообще ничего не дадут.

Я обвёл команду взором:

— Повторяю, друзья, всё это — не игра. Вы просто поверьте, а поймёте потом.

— То есть денег не будет? — спросил один из игроков.

— Я даже всемирной славы не обещаю. Ведь атака на Общество вполне может закончиться нашей смертью.

СВВиПы опустились далеко от нас и сбросили десант.

— Лучше выходите из игры, если боитесь, — сказала Нейля.

Сразу шестеро тел рухнули на землю. Иори Имамото, Константин Янковски, Дора Шторм и ещё трое игроков остались.

— Мне нравится сюжет, — пояснил Иори.

Остальные игроки согласились, что сюжет прикольный, давненько в Адам Онлайн не было ничего такого.

— Я верю, что это не игра, — сказал Константин. — Поэтому иду до конца. А если всё-таки игра… то очень хочу познакомиться с авторами квестового синопсиса. Очень метамодернистский подход. Игра, заключённая внутрь игры, при этом топология вложенных нарративов остаётся под вопросом: игра ли это или нет? Что-то подобное я читал у…

Константин заметил, что его никто не слушал и замолчал.

Дора ответила последней:

— Мне просто прикольно. Если надоест — отключусь. Деньги для меня не главное. Главное — развлекайте меня.

— Дора, — ответил я. — Если доживёшь до конца миссии, то обещаю тебе несколько вариантов развязки.

#

Выбросив десант, СВВиПы тут же улетели. Иори пояснил, что они вернутся на карту с захватом флага и будут ждать убитых игроков на респауне.

Не нужно быть необычайно умным стратегом, чтобы понять: игроки намного слабее нас, но зато они могут постоянно перерождаться.

Таким образом, для продвижения у нас есть те несколько минут, пока СВВиПы летают туда обратно.

Наш отряд бунтовщиков и игроков разделяло несколько сотен метров, но тут на нас обрушился град выстрелов из «Пенетраторов». Частично это были «Холосы», пролетающие сквозь любые заграждения, частично «Пончики», мгновенно разворотившие скалы и лёд вокруг нас.

— Общество вооружило своих гвардейцев, — сказала Нейля исчезая.

Одного из наших убило моментально. Константину перебило обе ноги. Свалившись в рыхлый снег, он трагично пробормотал:

— Идите без меня, я задержу их…

Но тут с удивлением посмотрел на свои ноги: под действием лечащего поля, разорванные мышцы оргмата зарастали с заметной скоростью.

Я протянул Константину руку. Подключился к коннектору и ещё сильнее ускорил регенерацию:

— Вставай боец.

Шквальный огонь прекратился, Нейля добралась до игроков и устроила им очередной расстрел из пустоты.

Столетняя женщина, выработала тактику боя в невидимости. Вместо того чтобы бегать среди жертв, выдавая себя следами на снегу, она запрыгивала на какую-нибудь высокую точку — на ледяную скалу или камень — и оттуда стреляла. Потом спрыгивала, на краткий миг выходила из невидимости, очищая свой УниКом от налипшей на него оргматовой крови или снега и двигалась до следующей высоты.

Её внезапная атака позволила нам добежать до ближайших противников и вступить в бой.

На бегу я подержался за руку Доры, создав ей катану, с долгим периодом распада.

Иори, чьё здоровье восстановилось полностью, мастерски стрелял из дробовика. Один выстрел — один труп.

Я создал лезвие и катану для двух других игроков из нашей команды:

— Бегите вперёд и бейтесь! Спасибо за помощь. Когда мы спасём мир, он вас отблагодарит.

Я говорил так пафосно для того, чтобы те, кто верил, что происходящее — это игра, не бросили играть, в надежде на вознаграждение.

На максимальном «Импульсе» я побежал к ближайшему зданию. Мне предстояло выяснить, где во всей этой громадной структуре прятались камеры с ваннами техаррации.

На перехват вылетели тяжёлые ударные дроны.

Запустив хакерский скан, я отыскал на силуэте одного дрона зелёный квадратик бортового компьютера. Только попробовал использовать стирание памяти, как режим сканирования исчез, а моё зрение покрылось шумом и рябью, как неисправное проект-панно.

Я попробовал сделать то же самое с другим дроном, но эффект такой же — сброс скана и помутнение зрения.

Я догадался, что дронами управлял оператор, а не искусственный интеллект. Только он мог знать о моих хакерских способностях и каким-то образом противостоять им.

Стреляя ракетами, дроны всё так же неслись на меня. От множества попаданий «Дефенсива» снова потеряла немало прочности, даже целостность оболочки просела.

Сменив скан на «Укрепление», открыл ответный огонь из «Пенетратора», используя слабые заряды. Но оператор ловко уводил дроны.

Прекратив борьбу, я использовал остатки «Импульса», чтобы добежать до укрытия — заполз в щель между фундаментом строения и льдом. Как и многие здания в Антарктиде, оно было построено на сваях.

Рассчитывал отсидеться в щели до тех пор, пока не восстановлю УниКом и тело, но тут один из дронов рухнул на землю и взорвался, распространяя серую пыль от наномасштабной катаны.

Мне не видно, кто его сбил, но когда заметил ноги в красном УниКоме — догадался.

— Дора, сюда!

Девушка юркнула в щель и сказала:

— Я не хочу с ними, мне с тобой интереснее. Что ты тут делаешь?

— Ищу способ попасть в следующую локацию.

#

Моё лечебное поле восстановило целостность оболочки Доры, которая пострадала в битве с дроном. Так же помог ей починить УниКом.

Заодно узнал, что прозрачность игроков на карте «Захват флага» всегда оставалась базовой, то есть не больше восьми секунд. Восстановление тоже не ускорялось с ростом атрибутов.

— Понятное ограничение, — сказал я. — Иначе игроки, вместо того, чтобы как можно быстрее сражаться и умирать, будут отсиживаться в невидимости, пытаясь подстеречь друг друга.

— Ну, что дальше? — азартно спросила Дора.

Создав лезвие, я аккуратно поднёс его к металлической поверхности над нашей головой.

Дора поспешно отползла от меня:

— Сейчас взорвётся же!

— Не бойся, если осторожно, то не взорвётся.

Словно хирург на операции, я медленно прикоснулся мономолекулярным лезвием к металлу.

— Вот оно что, — сказала Дора. — Наши лезвия намного меньше. И распадаются так быстро, что мы чаще используем их, как метательное оружие. А твоё лезвие большое, долго держится и хорошо работает.