На какое-то время воцарилось молчание… Стопарь тихо кашлянул:

— А лекарство. Вы нашли, что-нибудь?

— Вождь… Путь на восток занял большую часть того времени, которое мы отсутствовали… Приходилось осматривать все, более или менее похожее на то, что указала Стара. Я нанес их на карту, вы можете посмотреть! — Леший потупился от вопроса. Я кивнул. Он протянул мне тонко выделанную шкуру, с нарисованными на ней знаками…

— По прошествии трех недель, после того как мы ушли с западной оконечности, начались самые сложные участки. Те, громадные скалы, которые преградили нам путь вначале, даже не шли ни в какое сравнение с тем, что мы видели там. Если не считать это полным бредом… Дар, они достигают неба!

Все дружно выдохнули…

— Да! — Элина вновь вклинилась в рассказ Лешего. — Там отвесные скалы, прямо из ледника. Они настолько высоки, что приходилось задирать голову, чтобы увидеть их окончание. Возможно, они достигают семи или восьми километров, если не больше! Ни обойти их, ни, тем более, подняться, нет никакой возможности…

— Мы решили спуститься вниз. В Предгорья… — Леший старался не смотреть на Стопаря. Я уже понял — ответ кузнецу будет неутешительным… Но, разведчики еще не знали, о находке Совы!

Вместо Лешего заговорил Утес. По обрывкам фраз, мы уже знали, что свободолюбивый охотник вел себя в походе очень мужественно, не раз помогая, а то и спасая тех, кто оказывался в беде. Впрочем, иначе и не могло быть — весь отряд подобран из людей, знакомых друг другу и уже испытанных в самых сложных ситуациях.

— Мы поднимались до самых вершин. И уперлись в лед, на котором уже не встретилось ничего живого. Только гигантские орлы внимательно следили за нами — пришлось даже прятаться под снегом, когда они спускались ниже. Вы знаете, что может представлять собой нападение такой махины…

— Что-то, необычное, видели?

— Следов, от проникновения в предгорья и горные леса, ваших оборотней? — Леший усмехнулся. — Нет, не было. А если и был кто — затеряться на таких просторах не составит труда. Но ты и сам представляешь, как сложно обнаружить того, кто не хочет стать увиденным. К тому же — имея в виду это существо…

Они прошли несколько ущелий — все они заканчивались одинаково. Сплошной стеной камня, по которому невозможно подняться. Чер пытался несколько раз взобраться, но все это заканчивалось ничем. Горы не пропускали через себя никого. Отряд метался из стороны в сторону — задача, которая оставалась главной, оставалась нерешенной… Даже он — признанный, среди следопытов прерий, ничего не мог сказать по этому поводу. Не мог помочь и Угар. Хоть преданный пес всегда находился рядом с Элиной, при всех своих талантах, он все же был лишен дара речи, и не мог указать разведчикам, что и где искать.

Еще один вопрос — откуда в долину проникают животные и звери — тоже остался открытым. Уже мало кто сомневался, что он существует — в прерии иной раз встречались такие существа, что их появление невозможно объяснить лишь одним перерождением. Памятуя о мгновенной мутации Угара, мы допускали такую возможность, но, по прошествии столь долгого времени, после Катастрофы, подобное становилось все реже. А странных зверей — больше. И лишь по счастливой случайности, среди них почти не встречалось хищников, способных нанести вред людям. Никто из отряда не заметил и малейшего знака, указывающего о подобном проходе сквозь горы. Хотя все понимали, что он должен быть! Они нанесли на карту множество высот и лугов, все встречавшиеся по пути реки и мало-мальски приметные места.

Во многих ущельях произрастали диковинные растения и деревья. Гигантов, подобных тем, на которые взбирались мы с индейцем, в памятные дни борьбы с врагом, они не встретили. Похоже, что подходящие условия для их роста оказались только там, в непосредственной близости от Скалистого озера. Но, хоть таких высоких и не росло, необычных деревьев хватало. И, хоть по логике вещей, в горах должны преобладать хвойные породы — в реальности, они заметили множество иных, от вечнозеленых, до просто — зеленых… а также — красных, черных, синих, желтых и прочая, и прочая… Здесь нашлось место для такого количества фауны, что наша долина показалась им даже несколько скудной. Путники видели остроконечные кипарисы, раскидистые каштаны, могучие дубы — все, что узнавал глаз, выбирая едва заметные очертания в густых и диких лесах. Среди деревьев попадались и такие, которым они не могли дать названия — их никто и никогда раньше не видел. Некоторыми они пользовались, вроде приземистых, даже низких, но с обширной кроной. Под их сенью весь отряд мог укрыться от дождя — сплошная листва не пропускала самый мощный ливень! Были деревья с очень резким запахом, находиться возле них становилось невмоготу уже через несколько минут пребывания. Другие, растущие возле странных, покрытых мхом и плесенью, валунов, становились по-настоящему, опасны — корни, толщиной в руку, стремительно выбрасывались из каменистой почвы и хватали неосторожных животных. Но, в основном, лес оставался дружелюбным для путешественников, и давал им и приют, и пропитание. Временами они охотились — чтобы обеспечить себя продовольствием. Чер и Утес тщетно исследовали желудки убитых ими животных — в них не было обнаружено ничего такого, что было бы неизвестно двум опытным охотникам прерий. Животные питались уже знакомыми растениями, встречающимися как в долине, так и на залитых солнцем, горных лугах. Встречались грибные лужайки, заросли с земляникой или малиной, ягоды которых достигали величины прежних яблок. А если попадались яблони — такой плод осилить могли только толпой, настолько громаден он был для одного. Подобный гигантизм встречался везде и всюду, как в прерии, так в предгорьях. Но в глубине горных ущелий рост растений поражал еще больше!

Идти стало еще тяжелее. Постоянные спуски и подъемы, длительные переходы. Отряд попадал дважды под землетрясение, и только осторожность проводников — Чера и Лешего, чующего беду нутром, спасала их от гибели. В конце концов, они достигли самого дальнего восточного края, где уперлись в каменистый склон, и увидели циклопическое сооружение из нескольких горных пластов, наползших друг на друга. Чер не рискнул вести людей дальше — погода становилась все более непредсказуемой, а обрывистая местность не располагала к преодолению подобного препятствия. После длительного и весьма сурового спора, большинство высказалось за возвращение. Как бы там ни было, такое решение далось всем нелегко. Поставленной перед ними задачи отряд так и не выполнил — ни лекарства, ни прохода через перевалы, обнаружено не было. Но и идти далее, наобум, вожаки разведчиков не хотели. Назад шли, сразу спустившись к Предгорью, где было и теплее и где встречались людские поселения. Кое-кто, из живущих в них, присоединился к отряду, рассчитывая остаться в долине, или даже в форте. Так, не потеряв никого, они возвращались домой. И, хоть на усталых и обветренных лицах виделась печать неудовлетворенности путешествием, мы рады были их видеть и такими.

— Чума отступает…

Док встрепенулся и широко раскрыл глаза. Ната повторила, весело улыбаясь и крепко прижимая к себе Элину:

— Сова нашел средство от черных пятен. Не спрашивай — я все равно не знаю, что это такое! Но помогает!

— Ты хочешь сказать… Вы нашли лекарство? — Леший осторожно посмотрел ей в лицо. Ната повторила, взяв его могучую ладонь своей рукой:

— Нашли! Не мы. Сова. Да… Леший, не надо!

Тот сгреб ее в охапку и высоко приподнял над собой:

— Они! Нашли! В долине! Черт бы вас всех побрал! Пока мы там шлялись и мерзли — они сами со всем управились! А, ты!..

Крики, вопросы, горящие глаза — не мы, теперь сами разведчики стали буквально пытать всех о событиях недавних дней. Все искали главного виновника, но индеец еще не вернулся из трав. Многие обернулись к Зорьке — та, как-то незаметно исчезла, и тоже упорно не попадалась на глаза. Тем не менее, сам собой начавшийся праздник продолжался весь вечер и всю ночь — и те, кто уходил, и те, кто оставался, обменивались впечатлениями и дружно запивали их приготовленным напитком Стопаря.