Свистун высказал всеобщее пожелание… Если он прав — нам можно прекращать погоню. Но я уже решил, что наша задача заключается вовсе не в ликвидации остатков деморализованной и потрепанной банды…

— А точно — Он? Может, Бурые напали на них ночью?

Череп пожал плечами и внимательно рассмотрел мертвеца. От тяжелого запаха, начинающего загнивать, тела, всех чуть не стошнило. Но Череп был словно лишен обоняния — он наклонился и стал рассматривать рваную рану на трупе.

— Удар нанесен лапой с пятью когтями… Так, как если бы это рука большой обезьяны, обладающая чудовищной силой. По сути — примерно тоже, как если бы это была лапа леопарда! То, что он смог доползти до кустов, просто невероятно… Но это его не спасло — сдох после. Все случилось не позже вчерашнего вечера — еще удивительно, как трупоеды не прибрали все, подчистую.

— Они, наверное, побоялись. Его запах мог отпугнуть, — Чер осматривал ближайшие кусты. — Иначе, тут бы и костей не осталось.

— А зверь, по-видимому, оставил этого на потом, — Свистун, никогда ранее не слышавший о зверочеловеке, был встревожен меньше прочих. — Наверное, торопился прикончить остальных.

— Это точно Он. Не крысы. Не Бурый. И точно не медведь, — Чер выступил вперед. — После его лапы никто бы не смог подняться! И после его удара человек уже не встанет — вспомни Чагу!

— Ну, так этот тоже не встал… Вся челюсть раздроблена, нос сворочен, а глаза просто вылетели! Скажи, у кого из ныне живущих, может быть столько силы? Не хотел бы я оказаться с ним один на один, на ринге…

Стопарь угрюмо огляделся и сжал топор покрепче:

— Наплодилось дряни, мать твою… Что делать будем?

Ответ на этот вопрос волновал всех. Одно дело, выследить и прикончить остатки банды, другое — наткнутся на неведомого никому, кроме меня, человекоподобного хищника.

— Оставлять его свободно бродить по лесу нельзя. Рано или поздно, он выйдет в степи.

Мне пришлось сказать вслух то, о чем думали все:

— Он представляет для нас гораздо большую угрозу, чем эта банда. Мы преследовали Беса. Бес — вон он, лежит в кустах. Теперь будем искать зверя… некому больше это сделать.

…Прошло еще несколько дней. Совершенно измотанные и уставшие, пройдя по каменным вершинам и близлежащим сопкам, по следам уходящего оборотня несколько утомительных переходов, мы вновь приблизились к южной оконечности Скалистого озера. Монстр вел нас, словно на поводке — не давая подойти ближе, ни отстать совсем…

— Угар снова взял след. Хотя, на его морде явно написано полное нежелание, следовать за этим чудовищем. Может быть, и нам следует прислушаться к голосу разума?

Клешня устало присел на валун. Я не ответил — что толку спорить? Во время войны приходилось ходить и чаще и больше, и тогда мы были в качестве дичи для охотников на людей, а сейчас — сами охотились на неведомого монстра. Но так уж ли неведомого? Сколько раз я видел его в своих кошмарах, словно воочию… И, сколько раз он пытался со мной говорить? Вот и поговорим… если получится.

Череп измученно прислонился к дереву. Я присел рядом, давая возможность всем остальным собраться вместе.

— Мы должны найти его раньше, чем он выйдет в долину! Путь зверя идет по большому кругу, постепенно закручиваясь в спираль. Мне почему-то, кажется, что он преследует кого-то, кто успел уйти от побоища…

Свистун отпил из своей фляжки, и устало произнес:

— Кого? Там были только кости и куски мяса. Крысы подберут все, что осталось. Вряд ли кто-то смог уйти… Дар, Мы можем бродить здесь неделями. Мой вождь считает, что он прав?

Чер возразил вместо меня:

— Угар пока еще держит след, значит, зверь досягаем… Да, он идет немного быстрее нас, но и часто останавливается. Если бы это был человек, я бы сказал, что он знает о погоне! Возможно, ему приходится о ком-то заботиться… не уверен точно, но очень похоже!

— Ты считаешь, он думает, как человек?

— Не знаю. Я не встречал таких раньше. Только по твоему описанию… И еще — ему надо есть.

— И пить! — Свистун показал на Волоса, вслушивающегося в наш разговор и делающего какие-то знаки. — Видите? Волос прав! Ему надо пить! Нам еще ни разу не попадалось, ни ручья, ни родника. Зверь ищет воду! Его мучит жажда — пусть он и набил досыта свою утробу мясом человека, но вряд ли он умеет носить с собой запас воды!

— Волос… Волос?

Свистун протянул руку к своему обросшему приятелю. Тот что-то протянул ему, и у Свистуна вырвался сдавленный крик…

— Ччерт!

Он обернулся к нам. В ладони охотника лежал костяной гребень, в котором застряло несколько черных и рыжих волосков. Чер сразу забрал его в свои руки, внимательно осмотрел и вынес решение:

— Самодельный, так в поселке вырезают. Кажется, Одноногого работа… Он здесь недавно. Может быть — день, или два. Земля не набилась в зубья, и сама кость не пожелтела. Где ты его нашел?

Волос указал на камни, по которым мы только что проходили. Я подозвал Угара:

— Ну-ка…

Тот понюхал гребень и сразу отпрянул назад. На морде пса явно нарисовалась настороженность, и даже испуг…

— Ничего себе!.. — Стопарь, которому я передал гребень, тоже обратил внимание на собаку. — Что б его испугать, это ж кем надо быть?

— Рыжий волос — зверя. А черный?

Чер вытянул волосок и расправил его по всей длине.

— Женский. Не зверя — точно. Он длинный… как у Наты.

Все потрясенно смотрели друг на друга. Опять женщина. Кого мы искали?

Немного отдохнув, ускорили движение. Монстр становился нашей навязчивой идеей и уже никто не хотел повернуть назад. Это уже не просто преследование… В долине давно ничему не удивлялись — люди привыкли к полностью изменившимся животным и растениям. А существование Лешего и его товарищей, внешне очень похожих на то, что мы искали, и вовсе представляло задачу вполне по нашим силам. Хоть они и отличались от присущего всем облика, но при этом оставались людьми, с вполне понятными желаниями и возможностями. Только Сова да Чер, более внимательно слушавшие мой рассказ о встрече с чудовищем в провале, понимали всю опасность будущей встречи… И они, тем не менее, полностью одобряли мое навязчивое желание найти и уничтожить это творение природы — даже больше, чем прежние поиски не выживших при подобной стычке, бандитов.

Угар, заразившись общим упорством, тоже помогал нам по мере всех своих собачьих сил. Он и Чер отыскивали то, что ускользало от нашего внимания. Это мог быть вывороченный кусок земли, налипший на массивную лапу, клок шерсти, зацепившийся на кустарнике, примятая трава… Мы его настигали, но и зверь мог нас обнаружить, учуяв, или услышав толпу, спешащую за ним. С каждым часом, с каждой минутой, столкновение становилось неизбежным…

Череп, буквально на корточках осматривающий очередной участок земли, на котором отпечатались несколько больших следов, повернулся и сказал нам изумленно:

— Он идет по следам Блуда!

— Что?! Ты уверен?

Вместо ответа тот показал нам на раскрытой ладони сломанную надвое, пуговицу. Мы сразу узнали ее — такие пуговицы были на куртке, с которой бывший приятель Волкобоя не расставался.

— Быстрее! Нам нужно успеть раньше, чем зверь настигнет этого предателя! Он не мог быть с теми, кого монстр прикончил в горах. Этой скотине повезло, раз сумел удрать. Но зато, и нам нужно его успеть найти раньше, и узнать, где прячутся те, кто уплыл от нас в лодке!

Мы мчались через лес, за Угаром, а тот, словно враг маячил перед ним в нескольких шагах, все увереннее забирался в скалы. Охотники растянулись по всему склону. К моему удивлению, впереди всех был даже не быстроногий Чер, или неутомимый Сова, а Волкобой! Парень словно летел по камням, почти не уступая в скорости, бешено рвущейся вперед, собаке. Я вдруг догадался, почему он сумел выжить в банде — в тщедушном на вид теле, скрывалась небывалая выносливость! Кроме того, он явно вскинулся, когда услышал, про Блуда — и мне показалось, что это главная причина такой спешки… Вторым бежал Сова, за ним — я и Чер. Где-то далеко оставались Стопарь, Свистун и Бугай — им, с их весом и комплекцией, приходилось тяжелее всех. Но мы не могли ждать — поведение Угара говорило о том, что мы настигаем неведомого зверя. То, что встретить его надо всем вместе, пришло мне в голову слишком поздно — мы увлеклись погоней и перестали думать об опасности, которая исходила от лап этого чудовища…