— Не знаю, Дар. Однажды меня и Сову такая туча настигла на открытом месте, в Низинах. Это еще до того, как вы появились… Нас было пятеро — троих унесло, и мы их больше не видели.

— Хорошо. Ищем место.

Череп исчез в траве. Ульдэ тоже тревожно посматривала на небо.

— Ты чувствуешь?

Я кивнул на вопрос Элины. От темноты исходила опасность…

— Ульдэ знает — будет большой ветер. Надо прятаться.

— Череп уже ищет для всех укрытие. Он скоро вернется.

Место, для того, чтобы переждать непогоду, нашлось в стороне от нашего маршрута к дому — Череп бывал здесь и искал не наугад. Впрочем, многие из нас исходили прерии вдоль и поперек, как в поисках зверя, так и во время войны с бандой… Это оказалась небольшая ложбина, способная укрыть весь отряд, и добычу в придачу. Тучи тем временем заполонили все небо, стало так темно, как было в первые дни после того, как я выбрался на поверхность…

— Похоже, сейчас начнется…

Песок поднялся в воздух мгновенно. Вместо тяжелых и мокрых капель ожидаемого дождя, его секущие струи стали с размаху бить по лицам, больно иссекая незащищенную кожу. Теленок протяжно и жалобно замычал. Ульдэ накинула ему на морду одеяло и заставила улечься оземь — несмотря на свой небольшой рост и кажущуюся хрупкость, девушка обладала недюжинной силой! Она примостилась возле животного, а мы все прижались друг к другу, стараясь не растеряться среди внезапно наступившей темноты.

— Откуда здесь песок? — Блуд с удивлением держал в ладони горсть, как пыль, протекающую сквозь его пальцы.

— Ветром принесло из пустоши! Из желтых земель! Там, где пронесся ядерный смерч, его хватит на настоящую пустыню!

— Я только слышал о ней! — Блуд недоверчиво слушал ответ Чера. Тот невозмутимо продолжил:

— А мы с Даром — видели. Его там много — хватит, чтобы заблудиться.

— Так как вы вышли? То есть, как туда попали?

— Когда с бандой воевали… Только не вздумай проверять! От края до края, никто из наших не ходил! А кто из долины пытался — обратно не возвращались! — Чер отвечал, стараясь перекричать завывания ветра.

Мы перестали разговаривать — песок сразу попадал в рот, начиная скрипеть на зубах. Подобная буря когда-то почти засыпала нас с Угаром — когда мы впервые покинули город в поисках людей, а наткнулись на свинорыла…

Слышался неумолкаемый гул. Над головами проносились клубы песка, которых бешеные порывы швыряли на кустарники и траву. Последние вырывало вместе с корнем — тогда растение поднимало в воздух и несло так же легко, как если бы это были обрывки бумаги… В нашей яме было лишь ненамного спокойнее — но зато все оказались погребены под слоем желтой взвеси. Угар, которому доставалось не меньше, чем остальным, прикрыл морду лапами и протяжно взвыл.

— Да уйми ты его! И так тошно!

Блуд, с перекошенным от злобы лицом, перекатился от нас в другую сторону. Я и не заметил, как он оказался подле Элины, когда мы устраивались пережидать бурю… Она прокричала мне на ухо:

— Говорила тебе — а ты не верил! А теперь еще и нервы не в порядке!

— Не обращай внимания! Прижмись ко мне! И вместе — к Угару! Так будет лучше!

Элина послушно приткнулась под мою руку. Я вцепился в шерсть пса — она стала похожей на желтую подушку, столько песка застряло в густых и кучерявых волосках!

Гул стих немного — основная масса улетела с ветром мимо, проложив себе дорогу среди зарослей далеко на северо-запад.

— Волкам да собакам не повезло…

— Теперь они придут сюда, так что это нам не повезло, — Чер с сомнением повернул голову на слова Элины. — Придется отбивать добычу из их пасти… Не так-то легко.

Раздался возмущенный крик. Блуд, отпрянув от Ульдэ, схватился за руку, на которой показалась кровь. Он с яростью и гневом смотрел на свою рану, переводя глаза то на руку, то на насупившуюся девушку:

— Ты что, сдурела совсем?

Смуглолицая молчала.

Элина отряхнула с головы песок и подползла к приятельнице:

— Что опять случилось?

— Он лез ко мне рукой в штаны. Ульдэ не любит, когда ее трогают.

— Дура полудикая!

— И когда ее обзывают! — она с размаху ударила Блуда по лицу веревкой, к которой был привязан теленок. На коже парня остался красный рубец, а из разбитого носа побежала кровь…

— Да я тебя!

Череп ловко подставил подножку. Блуд, не сумев дотянутся до Ульдэ, грохнулся оземь. Могучие руки Бугая прижали его к поверхности, и бас великана негромко произнес:

— Ошалел? У нас своих не трогают. А уж девочек…

Я сделал знак Бугаю отпустить охотника.

— Что случилось?

— Да эта бешеная… — Блуд нервно посмотрел на северянку. — Ножом по руке! Я, всего-то, ее приласкать хотел…

Я перевел взгляд на Ульдэ. Та спокойно следила за движениями Блуда, и было ясно, что при попытке последнего взять реванш, нож девушки может причинить ему гораздо больше неприятностей, чем в первый раз.

— Этого вполне достаточно. А ведь я тебя предупреждал. Ты полез… В общем, куда тебя не звали. Ну и получил, что заслужил. И скажу — еще легко отделался. Не трогай ее — все останется между нами. А если тебе мало — что ж, в форте могут разрешить вашу ссору и иначе… Ты понял?

Он недовольно буркнул что-то, но послушался и отполз в сторону. Элина прыснула в ладонь:

— Ой, не могу! Такому красавчику, такому парню — и по пальцам! Ай-ай, как ты могла, Ульдэ?

— Пальцы грязные… — вполне серьезно ответила та и стала невозмутимо подымать теленка, понукая его веревкой.

— У нас раньше никто не смел обижать девушек! — ни к кому не обращаясь, промолвил Череп.

— И впредь не станут, — ответил ему я. — А станут — сами будут обижены. Все. Хватит. И так много времени потеряли. Надо идти.

Буря унеслась далеко на север — наверное, ударившись о хребет Каменных Исполинов, и присыпав развалины мертвого города, обрушилась на мрачные и почти стертые холмы провала…

Мы тщательно отряхнулись — оплавленный песок пустоши был очень мелким, словно мука, и смог набиться во все складки нашей одежды. Труднее всего пришлось псу — он был весь облеплен и походил на громадного желто-кремового медведя. Угар поднялся на лапы, рыкнул и так встряхнул всем телом, что мы невольно присели — будто туча вновь вернулась и обдала нас мельчайшими брызгами. Я протер ему глаза — пес с благодарностью лизнул меня в ладонь.

— Не успеем.

— Нет, — я согласился с Черепом. — Разводите костер — останемся на ночевку.

Элина нарезала из мяса тоненькие полоски. Люди в долине уже научились готовить его по способу индейца — подвешивая над дымом. Так получалось дольше, чем, если жарить в огне, но, зато мясо не пригорало, равномерно пропекаясь со всех сторон. В мешках охотников нашлись травы и съедобные коренья. Жажду мы предпочитали утолять водой. Постоянная жизнь среди прерий сделала из каждого опытных воинов, приучив выживать в одиночку. Мы не стали строить шатра — спать под открытым небом намного приятнее. Да и отсутствие холодов, о которых, казалось, все уже стали забывать, многое упрощало. Но ночевка еще дольше задерживала нас от возвращения в форт — а ноша, в виде взятых с собой громадных шматов мяса убитой коровы, давила на плечи…

— Нужна помощь.

— Дар, что скажешь?

Я кивнул и Бугаю, и Черепу, соглашаясь. Нести всю поклажу самим — застрянем надолго! А бросать — жалко…

На кусочке травы корявыми штрихами — писать приходилось ножом! — было изображено одно слово: «Тяжело». Ната, умница, должна догадаться, что это означает. Я привязал лист к шее Угара и легонько пихнул его в бок:

— В форт. Домой. К Нате.

Мы еще до бури разделили поклажу, и основная тяжесть досталась Бугаю, в виде снятой шкуры и увесистых рогов. Вся эта ноша теперь валялась на земле, полностью засыпанная песком. Пришлось откапывать — а телок только косил лиловыми глазами и шарахался от каждого движения в свою сторону.

— Соображает. — Бугай вздохнул, прихлопнув его по плечу — Что не тронем. Знал бы, для чего тащим, рвался уже…