— Красношкурый уже не сможет, как прежде, властвовать в стае, — Чер спокойно наблюдал за побоищем, шепча мне на ухо. — Его стая будет уничтожена, или сольется с другой. Но ему, в любом случае, плохо!

— Кто знает… Эти новые собаки умны — ты мог это увидеть на примере Угара. Мне кажется, что красный, все-таки, сумеет выправить положение…

— Но не сейчас. Они пришлые в этих местах — так что ему придется еще и драться с местными псами.

— Как и у людей, Чер…

Охотник кивнул, и, сложив руки рупором, громко крикнул:

— Иэх! Ргау! Оэхэ-эй!

Получилось что-то, похожее на волчий вой — только более сильный и зловещий. Кони перестали обнюхивать своих погибших собратьев и сразу навострили уши.

— Иэх! Хау!

— Оэхо-эй!

Мы поддержали Чера — крики понеслись отовсюду. Пхаи ломанулись с места прочь — на этот раз уже ничто не могло их удержать. Кони справедливо рассудили, что еще одной схватки, с еще более грозным врагом, им нипочем не выдержать, и предпочли спасаться бегством!

Возле туш уже началась тихая, подземная возня — кровь впиталась в почву, вызвав своим запахом, появление подземных обитателей, чующих ее за многие расстояния. Те являлись всякий раз, едва теплый еще труп оказывался на поверхности земли. Мы увидели, как буквально из ничего вырос небольшой холмик, потом появилась яма, две пары мощных коричневых лап — они сграбастали тушу зверя и резко втянули ее внутрь. Еще одна из лежавших собак, словно ожила и стала задом уползать куда-то в заросли — там тоже появился собрат первого трупоеда.

— Только представить себе, что тебя после смерти, вот так…

— После смерти, не все ли равно?

— Нет…

Ната переговаривалась с Клешней. Я взирал на происходящее и понимал Сову, решившего сжечь Дину на погребальном костре, вместе того, чтобы спокойно оставить ее в той расщелине, в которую она попала во время землетрясения…

— У нас — хорошая добыча, Дар.

Чер вывел меня из раздумий — он указывал на туши убитых животных и зверей. Я очнулся — о такой удаче можно иной раз только мечтать. Охота и на тех и на других сопряжена с большими трудностями — а в этой ситуации было бы полной глупостью наблюдать, как свинорылы утаскивают так необходимое нам мясо и шкуры под землю.

— Быстро! Свинорылов — бить! Пхаев и собак — на песок и камни!

Почему-то, подземные жители не любили чистого песка — и никогда не появлялись из него, даже если он весь был залит кровью. После многих замечаний на этот счет, охотники стали пользоваться своим открытием, спасая добычу на насыпи из валунов, или втаскивая туши на проступавший кое-где, в прерии, песок. Благо, его тоже хватало — как и самой земли. Без таких участков, любая наша охота превращалась в пытку — или сражение с серьезным врагом, стремящимся урвать свою часть от нашей добычи. Побеждали, конечно, люди — но эти стычки выводили из себя, мешали отдохнуть после тяжелого труда и вообще, доводили до каления усталых охотников. Наглость подземных тварей была просто поразительной, и мы били их везде и при каждой возможности — что, по общему мнению, практически не сказывалось на их численности. Хорошо хоть то, что в прерии почти перестали появляться стаи крыс — те казались еще более настырными, и нам не раз приходилось уступать им без боя. Но последних, почти полностью истребили собаки и волки. Лишь какая-то часть, еще водилась возле северной границы, у самых болот, где периодически совершала набеги на людские поселения, расположенные в том краю долины.

Возле убитых животных раздался резкий визг — я вскинул голову, встревоженный этим звуком. Чер успокаивающе взмахнул рукой:

— Царапина! Трясун решил у свинорыла добычу отобрать.

Я кивнул. Скорее всего, нашему незваному гостю и попутчику досталось за дело. Не так-то просто вырвать кусок туши из лап подземного жителя.

— До форта доживет?

— А то! — Чер уже перебинтовывал охающего мужчину, отказавшись от помощи девушек. — И дойдет сам.

— К-как? Он мне ппол-ноги отхватил!

Мы с Натой лишь усмехнулись — способность Трясоголова превратить мелкую ранку в увечье, была известна давно и всюду. Впрочем, я помнил его отношение к нашей борьбе с бандой, и то, как он предупреждал меня о возможной засаде у берегов Змейки.

— Ладно, хватит. Посмотри рану внимательно — не хватало еще заполучить заразы. Когти у свинорыла не только крепкие, в них всякой гадости полно… трупы жрут, не только свежие. А он, все-таки, гость…

Убитых животных общими усилиями вытащили из оврага, после чего быстро разделали. Шкуры Чер смотал в большие тюки — за ними вернемся позже. Следовало лишь подвесить их повыше, на нижние ветки деревьев, на наше счастье растущих почти рядом с местом бойни.

— Готовь веревки!

Тюки втащили, пользуясь своеобразной конструкцией, типа лебедки — заслуга Бена, которую по достоинству оценили все мужчины Форта. Несколько хитроумно перевязанных меж собой палок, что-то вроде ворота — и, даже грузные туши овцебыков, иной раз попадавшие в наши ловушки, вытаскивались из ям всего парой охотников. Требовалось только дерево — в чем сейчас недостатка не было.

Я не зря слегка подтрунивал над Чером или Совой — все, что они называли прериями, на самом деле, не совсем ровная, с множеством расщелин и оврагов, местность, поросшая чудной травой и неведомыми растениями. Но, надо отдать должное — уже и не столь неведомыми… За прошедшие годы мы научились в них разбираться, если и не во всех, то, в большей их части. Сильно помогал Док — его скитания по травам приносили не только образцы последних, но и его рассказы. И мы уже заранее знали, с чем можем столкнуться во время бесконечных походов. У Дока училась Ната — и сейчас, отойдя на несколько шагов от добычи, согнулась над каким-то кустиком…

— Ты осторожнее… — я вздохнул. Ната мало обращала внимания на мои предупреждения, считая себя, куда большим знатоком. Но и я слишком хорошо знал, к чему может привести излишняя самоуверенность.

— Хоть рукавицы надень.

— Одела! — Ната демонстративно показала мне ладошки, спрятанные в вязаные подобия перчаток. — Я все помню. Это болиголов. Ядовит и раньше был… а теперь, наверное, даже дышать рядом не стоит.

— Так какого! — я метнулся к ней. Но Ната предостерегающе подняла руку еще раз:

— Стой! Я — с подветренной стороны. А ты закрыл меня от притока воздуха.

Она спокойно срезала несколько венчиков со стеблей и спрятала их в свою сумку — такую же, какая была у Дока.

— Зачем?

— Сейчас перетру… Потом кашицей смажем стрелы. Чер, или ты, выпустите парочку — да хоть в свинорыла! — вот посмотрим, зачем?

— Вспомнила яд, какой из того скорпиона вырезала? Только от него, вернее. После него, у зэков раны в пару часов чернотой покрывались! Зачем нам такое мясо? Самим отравится?

— Кровь в пищу не употребляем? Нет. Почему должны отравиться? К тому — еще вопрос, подействует ли…

— Стопарь из крови колбасу варит. Вместе с зернами. Так что, еще вопрос. Другое дело, что мы эти туши сливать не станем — далеко от форта. А он только из свежей готовит.

— Вот и не нужно бояться. Ваша задача — подкараулить свинорыла. А там — посмотрим…

Я пожал плечами — резон, как ни крути, имелся… Яд растения, от которого в прошлом не раз травился домашний скот, мог пригодиться. В конце концов, случайную встречу с зэками еще никто не отменял…

— Кроме прочего, Док просил несколько листиков принести…

— А ему для чего?

Ната подняла глаза, полные немого укора…

— Ты что? Он же свои снадобья из чего только не готовит. И травы у него всякие, ядовитые тоже имеются. В малых дозах вреда не приносят, наоборот. Вот и эта… Тоже.

Спорить с упрямой последовательницей нашего признанного целителя — только время терять! Я отошел, давая ей возможность завершить начатое. Пусть пробует…

Чер, услышав о пожелании жены «вождя», развел руками — свинорылы уже успели уползти в свои норы, а в степи, после схватки собак с пхаями, вся живность разбежалась на несколько часов хода. Выход подсказал Трясун — как охотник, мало на что пригодный, но довольно ловкий во всем остальном. Он указал на верхушку дерева, стоявшего поодаль от остальных.