— Вполне. Но такой отважной девушке вроде бы и незачем мы и наш поселок… Есть еще, какая-нибудь, причина?

— Да! — она опустилась на землю и поджала под себя ноги. — Ты! Я слышала — Стара и Сова предрекают тебе роль вождя для всей долины, в будущем. Если это так — я хочу видеть все своими глазами. Я в прошлом — историк, и мне интересно, как начнется среди этих трав и холмов новая жизнь, с чистого листа. Если найду, на чем — стану все фиксировать в письменном виде.

Я пожал плечами:

— Как хочешь… Один учитель у нас уже есть. Я не против того, чтобы жизнь долины, кем-то записывалась — для наших потомков. Если они, конечно, будут. Да, мы защищаем своих женщин — и мужчин тоже. В форте действует одно непреложное правило — все за одного!

— И одна — под всех! — сострил вдруг Блуд, делая глазки вспыхнувшей от гнева, Элине.

— И один — за всех! — жестко закончил я. — А наши девушки… и женщины — сами выбирают себе спутника. И принуждать их к этому не смеет никто! А если отвергают, чьи-либо, приставания — то тому следует сразу понимать, что его настойчивость может быть пресечена самым решительным образом. Это понятно всем?

Я обращался к собравшимся, но все прекрасно поняли, что слова адресованы именно Блуду. Тот тоже догадался и виновато заерзал на месте.

Не обращая на него внимания, я четко произнес:

— Раз вы сюда шли — то не можете не знать, какие здесь действуют установки. Череп должен был предупредить — не так ли?

Охотник утвердительно кивнул.

— Они просты. Все ответственные решения здесь принимаю я. Это не диктатура, и, в какой-то мере, я всегда выслушаю любого, кто захочет со мной поспорить, и доказать обратное тому, что я решу. Но, повторяю! Если я говорю — все, это значит — все. Вас никто не будет неволить, и вы можете всегда уйти назад — если не понравиться. Но постарайтесь определиться со своим выбором поскорее — от этого зависит, сколько новых проблем ляжет теперь на наши общие плечи. Кажется, уже не секрет, что в форте возникнет надобность в новых постройках, а работы это только прибавит. Мы лишь временно живем в землянках или шалашах — как это принято везде, в прерии. И только в походах ставим жилища из шкур — как типи индейца. У нас будут дома. Кроме этого — общее укрепление, в которое, как видите, не так-то легко попасть со стороны. В долине больше нет бандитов — но это не значит, что угроза нападения извне отсутствует совсем. Даже один огромный, перерожденный медведь, легко может разметать половину из нас — в этом случае, стены будущего форта послужат надежной защитой.

— Добавлю, — прогудел над ухом бас Стопаря. — Слова Дара — это не просто, слова… Это — слова вождя. Или, если хотите — закон. Потому у нас и нет бардака — как в поселке у озера, или где еще там. Всех устраивает?

Поморщился несколько недовольно лишь один Блуд — все другие согласно кивнули. Они знали, куда шли и зачем… Ната, выжидающе помалкивая все это время, подошла к Анне и взяла ее за руку:

— Пойдем со мной. Первое время поживешь у нас — пока мы не построим достаточно жилья, для того, чтобы ты могла жить самостоятельно. — Она обвела всех теплым и ласковым взглядом. — Меня зовут Ната. Сова называет меня Маленький Ветерок. Я жена Дара. И я приглашаю тех, кого он уже опросил, проследовать за мной — под защиту стен форта.

Я кивнул некоторым, кого не собирался более расспрашивать. Люди встали и направились к стенам — наш костер был разведен за его пределами, чтобы вновь прибывшие сами убедились в том, что порядки здесь более строгие, чем в тех местах, откуда они прибыли.

Блуд прошептал, вставая и обращаясь к Клешне — его я уже видел пару раз, и потому решил поговорить с ним попозже.

— А эта, рыженькая — кто она?

— Огненный Цветок? Вторая жена Дара. — Клешня усмехнулся в густые усы. — И лучше бы тебе сразу позабыть о ней. Эта девушка нанизывала на свои стрелы бандитов с такой же легкостью, как ты укладывал своих подружек! Усек? А разговаривать она не любит — сразу хватается за оружие!

— Ничего себе! — Блуд слегка присвистнул.

— Этот парень не слишком-то учтив… — Стопарь глухо буркнул мне в ухо.

— Ничего. Обломается, — спокойно заметил я. — Пообщается в форте, с нашими — станет иным.

— Такие не исправляются. Зря ты ему позволил остаться!

— А ты бы отказал? Он проделал далекий путь, чтобы попасть сюда. Значит — заранее выяснил, что в форте ему будет лучше, чем на прежнем месте. И мне неважно — почему он так решил. Лишние руки не помешают, а он мужчина, значит — воин. Я рад тому, что к нам идут. Если уж Сова предсказал мне быть вождем в долине — то пусть это будет настоящее племя, а не несколько семей. Хватит с меня одной войны, когда мы оставались совсем одни, против целой сотни убийц. Теперь я приму всех, кто к нам придет — чтобы в прерии знали, что на берегах Синей реки есть сила, способная сломать хребет любому захватчику!

— Не руки у него — а член… Рабочий.

Я обратился к двум девушкам, сидевшим чуть стороне от прочих:

— А вы? Кто и откуда?

— Джен. И Птаха.

Последняя, на самом деле, напоминала собой маленькую пичужку, с таким же юрким хвостиком и живыми глазами-бусинками. Она всему была рада, и без умолку что-то тараторила со своей, более серьезной на вид, подругой. Та же смотрела на меня с нескрываемым интересом и старалась держаться более скромно. Джен была крупнее и крепче, и, держа в руках, неплохо изготовленное копье, а также связку дротиков — кроме Наты, подобным оружием в долине почти никто не владел! — являла собой внушительно зрелище. Она вытерла выступивший пот с лица и вопросительно остановила на мне свой взгляд:

— Мы тоже хотели бы остаться с вами — если можно.

— С вашим приходом девушек в форте становится все больше и больше…

— А вы бы предпочли мужчин?

— Сложный вопрос… Если ты владеешь своим оружием так же ловко, как твоя подруга — языком! — то не вижу особой разницы.

Джен кивнула, и, ни слова ни говоря, встала и, выбрав место, указала:

— Смотри сам…

Она резко взмахнула рукой — ее легкое копье пролетело все расстояние и точно попало в выбранную девушкой, цель. Элина, с некоторых пор весьма уважающая в женщинах умение владеть оружием — и лишь потом, все остальное! — захлопала в ладоши.

— Браво!

— Неплохо… — я покосился на красавицу, а Ната быстро ее прикрыла от моего рассерженного взора. — Где так научилась?

— Мы били рыбу в реке — копьем получалось намного лучше, чем, когда сидишь с удочкой, — она вдруг улыбнулась. — Терпения не хватает!

— Птаха — это ясно. Наверняка, Сова постарался. А ты?

— А это мое имя.

— Разве?

— Ну, немного переделанное… Ты ведь, тоже — не Дар, на самом деле? Я такого раньше не слышала!

— У меня редкое имя. Даромир. И его, действительно, не часто можно было встретить. Я тоже его не слышал. Что ж, Джен, так Джен.

— Мы обещаем, что станем выполнять все твои распоряжения, честное слово! — Птаха, испуганная моим интересом, выскочила из-за плеча подруги.

— Почему?

Мой вопрос застал их обеих врасплох — они повернулись лицом друг к другу и Джен, как лидер этой маленькой группы, первой ответила:

— Потому что во всей долине говорят только о вас и вашем селении. И о том, что только здесь, девушки могут чувствовать себя в безопасности!

— Вот как? Разве после разгрома банды, есть еще кто-то, кто покушается на вашу свободу и жизнь?

Череп кивнул мне, не сходя с места. Джен, увидев его знак, подтвердила:

— Кремень! Наш поселок почти рядом с его стойбищем — а у него такая неприятная манера… и наши девчонки от него плачут — он приходит и делает все, что вздумается! Наши все разбежались — кто куда. Вот мы и ушли.

— Опять Кремень… — Стопарь чуть заметно мне кивнул, тоже нахмурившись. — Я уже не в первый раз слышу это имя. А… ваши мужчины?

— Их нет больше… — глаза Джен на мгновение затуманились. — Пришли синие, все разграбили, а охотников увели в горы. Кто сопротивлялся — убили на месте. Половину девчонок — тоже… Остались два старика, которые уже не могли работать — ну да они быстро погибли. Те, кого увели — назад не вернулись.