А на следующий день, в воскресенье десятого июня был мой день рождения. Точнее, день рождения Станислава Георгиевича Лапина – выдуманной личины, под которой я живу уже восемь лет. Однако Вита, Дэн, Миша да и большинство моих друзей и знакомых знали именно об этом дне рождения. Потому с самого утра меня и поздравляли.

Разумеется, настроения праздновать не было. Ведь на этот же день были назначены и похороны погибших.

И все же подарки для меня друзья подготовили заранее. Вита презентовала серебряную шкатулку, украшенную платиновыми пластинами, явно не серийного производства. Внутри на черном бархате лежал набор целебных мазей. Эдакий подарок от всей семьи Добриных. Миша подарил красочную энциклопедию об истории вайлордов и граймов, Дэн – бутылку дорогого вискаря и три сигары. Естественно, и Света не осталась в стороне, подарив мне чехол для телефона, на котором был напечатан чиби-Джек, отрисованный лично моей сестрой.

Были и дистанционные поздравления, позвонили Олег с Таней, Артем (ну этот больше посмеялся) и Сецука. Приятно, что не забывает.

Вчетвером мы, жители гостевого домика, еще утром подняли кружки с чаем и кофе за мое здоровье. Собственно, на этом празднование и закончилось, ибо день предстоял тяжелый.

Мишу удивило, что Добрины практически за сутки с небольшим смогли организовать похороны ста семидесяти с лишним человек. Пришлось объяснять ему, что, как правило, у многих тайных кланов есть свои похоронные компании. Ну а когда идет война, эти компании готовят гробы и могилы заранее. Да, несколько цинично, но такова жизнь.

Для похорон нам четверым принесли арендованные черные костюмы и обувь.

Похороны… Массовые похороны… Очень неприятное времяпрепровождение. Атмосфера гнетущая, еще и дождь шел. Большинство людей хоронили в могилах, но у некоторых в завещании была указана кремация. Мы провели на кладбище часов шесть. За это время дважды появлялись граймы.

На душе было гадко. Особенно смотреть, как сильный вайлорд Илья Добрин, склонившись над гробом, молча целует сына в лоб. Илья не лил слезы, но его лицо… немногим отличалось от лиц погибших. И это, грайм его задери, било по мне сильнее общей гнетущей атмосферы. Черт возьми, глядя на Илью Добрина в тот момент, я отчетливо понял, почему же хороших вайлордов учат с малых лет демонстрировать свою уверенность окружающим в любой ситуации. Ведь когда настолько сильный вайлорд выглядит, как живой труп, легко утратить надежду…

Хорошо, что я теперь сам сильный вайлорд, уверен в своих силах и вполне способен демонстрировать эту уверенность окружающим. Как и многие другие вайлорды из присутствующих, особенно старшего поколения. Тот же Леонид Добрин держался подобающе его статусу брата главы клана. А старший сын главы клана Михаил, стоящий рядом с дядей, хоть и не был вайлордом, но не уступал тому.

После кладбища мы вернулись в квартал. К тому моменту дождь уже пару часов как закончился, и все жители квартала расположились за длинными столами под открытым небом.

Наследник так и не выступил перед народом во время поминок. Зато Михаил и Леонид Добрин сказали свои слова поддержки соклановцам. Их речь звучала мощно и уверенно. С короткой речью выступила и Софья Петровна – жена Льва Алексеевича.

Во время штурма квартала Софья Петровна с Мариной – женой Ильи, Мичико – женой Леонида, и некоторыми другими женами глав родов, находилась вместе с женщинами, детьми и стариками в убежище. Задача женщин-вайлордов состояла в том, чтобы стоять насмерть, если враг ворвется в убежище, чтобы остальные могли выбраться через второй выход.

Когда все приличествующие случаю церемонии и речи были окончены и народ начал расходиться по домам, к нам со Светой подошел молодой человек из помощников по хозяйству:

– Станислав Георгиевич, Светлана Георгиевна, с вами хотят поговорить Михаил Львович и Леонид Алексеевич.

Не скажу, чтобы его слова сильно удивили меня. И все же было немного неожиданно получить такое приглашение именно сейчас.

– Хорошо, – ответил я, глянув на Свету, – веди.

– Стас, Света, проходите, присаживайтесь, – Михаил встретил нас в своем кабинете на втором этаже главного дома и указал на два свободных кресла. Два других занимали Добрины, а в центре стоял столик с четырьмя чашками чая. Михаил любезно указал на две, стоявшие ближе к нам.

Света взяла одну, а я вежливо отказался.

– Прежде всего, хочу поблагодарить вас за ту помощь, что вы оказали нашему клану. Спасибо, – начал Михаил и поклонился.

– Не стоит, Михаил Львович. Мы делали лишь то, что должны, – отозвался я с полуулыбкой.

– И тем не менее сделали вы многое. И спасли немало жизней, – продолжал Михаил. – Но война окончена. И теперь клану нужно быстро восстанавливать свое могущество и набираться сил. Мы с этим справимся, – твердо произнес он. – Но хотелось бы знать, на что нам стоит рассчитывать. На какие силы. Не буду ходить вокруг да около. Мы хотели бы видеть вас в рядах клана Добриных. Не как работников клана, а как полноценных его членов. Но перед этим мы бы хотели узнать о вашем прошлом. Откуда вы такие сильные взялись. Честно говоря, совершенно не верится в вашу официальную биографию.

Леонид и Михаил внимательно посмотрели на нас. Света слегка занервничала и покосилась в мою сторону. Я же несколько секунд разглядывал чашку с чаем, к которой так и не притронулся, а затем поднял глаза на Добриных:

– Благодарю за ваше предложение, – вполне искренне произнес я и слегка поклонился, – но вынуждены отказаться. Война с «псами» закончена, и мы хотели бы идти своей дорогой. Но еще мы бы очень хотели сохранить теплые отношения с кланом Добриных. Многие из членов вашего клана стали нам друзьями. Хотелось бы, чтобы так оставалось и впредь. Потому я готов ответить на ваш вопрос, но рассчитываю, что эта информация останется между нами.

Мы были готовы к разговору с нынешней верхушкой клана. Еще вчера со Светой обсудили, что можем говорить, а что нет. Решили, что можем сказать многое. Свете не нравилось скрывать от Виты и остальных наше прошлое. Пусть Михаил с Леонидом не наши друзья, но они все-таки Добрины. Так что нам мешает рассказать правду? Ничего. Разве что нашего отца может прижать полиция за подделку документов. Нам-то со Светой ничего не будет – мы на момент совершения преступления были несовершеннолетними. Переживая за отца, Света с моего недовольного дозволения написала ему. Он ответил: «Говорите, что хотите и кому хотите».

В общем, он дал добро. Да и вообще, если подумать, ему выгодно вернуть нас под свое крыло, ведь если подделка документов вскроется, «Лапиными» мы быть уже, скорее всего, перестанем. А даже если под крыло не вернемся, снова став Князевыми, так или иначе станем ближе к отцу.

Воспользовавшись моей паузой, Леонид кивнул и произнес:

– Конечно.

– Что ж, в таком случае сообщаю вам, что наш со Светой отец – Владимир Князев, мы воспитывались и жили в его доме, пока не убили нашу мать.

Я замолчал, пристально глядя на Леонида. Тот на мгновение изменился в лице.

– Что ж… – сухо проговорил он. – Спасибо, что поделились. Но должен вам сообщить, что раз уж вы не желаете оставаться в нашем клане, вам стоит немедленно покинуть наш квартал. Мы объявим о вашем решении через несколько минут, чтобы вы могли со всеми попрощаться.

– Спасибо, – удивленно проговорил я.

– Но надеюсь, ты понимаешь, что браслет стоит оставить, – слова Леонида были вежливы, но вежливость эта была ледяной. – Все-таки ты получил его, выполняя работу. Этот трофей принадлежит клану. Он же у тебя сейчас на руке? Как ты его назвал? Какая команда высвобождения?

Я нахмурился, поняв, чего он хочет. Лицо Леонида Добрина выдавало, что он далеко не равнодушен. Откуда такая внезапная перемена? Но что хуже – браслет… Черт подери!

– «Лети, Бог Скорости», – сдерживая ярость, процедил я. Расстегнул пуговицу рубашки, снял с запястья браслет и швырнул его на стол.