Не хочу, чтобы мое лицо видели… Но и смотреть на эти бесчинства уж точно не желаю.

В голове возникла совсем уж бредовая идея, которую я поспешил воплотить в жизнь. Сняв пиджак, я взял кусок разбитого стекла и, приложив немного усилий, сделал длинный разрез на спине, справедливо рассудив, что Добрин примет подобное обращение с купленной на его деньги вещью.

Затем я натянул на голову пиджак так, чтобы разрез оказался на уровне глаз и носа, рукава же перекрутил на шее сзади и завязал спереди. Получилась странная и довольно неудобная пародия на балаклаву.

Однако на душе стало спокойнее.

– Бам-с! – машину затрясло от удара, как будто в ее переднюю пассажирскую дверь врезался снаряд. Схватив кусок стекла, я открыл дверь со стороны удара и увидел распластанного на асфальте Фудзиоку Кацу. Голова мужчины была пробита, на правом боку не хватало одежды, кожи и мышц – один из граймов откусил себе кусок.

– Черт, – выругавшись, я опустился на колени рядом с ним и чиркнул осколком стекла свое левое предплечье.

– Кха… – выдохнул Кацу, резко открыл глаза и, схватив меня за рукав, уставился мне в глаза полубезумным взглядом. – Моя… жена… ранена… спаси… и… госпожу… – он выдохнул и снова отрубился.

Все это время он старался биться недалеко от перевернутого «Тодо. Рью». А его супругу среди сражающихся вайлордов я так и не увидел.

Фудзиока Кацу все ещё сжимал в руках свою трость. Я тут же припомнил, как именно он сражался. Макнув указательный палец в порезанное предплечье, я быстро вывел на куске стекла символы: воткнутый в кровавую каплю меч и девять закрученных кругов вокруг. Затем чистым пальцем коснулся разорванного бока мужчины и уже его кровью нарисовал прямую линию на трости. Сверху положил на эту линию стеклянный одноразовый амулет.

– Путь подчинения девять. Замена, – тихо проговорил я.

Амулет замерцал, вспыхнул и мгновенно сгорел в пламени, а трость начала увеличиваться в размерах, пока не обернулась двухметровым посохом.

«Когда человек при смерти, его персональный амулет засыпает. Но это работает и в обратную сторону», – вспомнилось мне, когда я поднимался на ноги.

Отдача от заклинания высшего уровня пронеслась по всему телу тяжестью и онемением и начала медленно отступать. Мне удалось временно заполучить чужой амулет. И пока я им владею, вероятность, что Фудзиока Кацу умрет, заметно меньше, чем была бы, если бы я просто оставил мужчину лежать на асфальте.

Выпрямившись во весь рост, я уверенно пошел вперед.

– Клан Айдо! Я закрою разлом! Прикройте! – закричал я во все горло. После чего сунул в зубы подобранный заранее кусок стекла. Очень рискованное дело, повторять которое я бы никогда больше не хотел. Но мне нужен был материал для амулета, а кроме стекла, ничего под рукой не оказалось. Класть же его в карман брюк может быть еще более опасным.

– А? Посох царя обезьян? – удивленно выпалила Сецука Айдо по-русски.

– Нет! Это… – понять, что же ответил ей Кейго на японском, я не смог.

К этому моменту способны сражаться были только Сецука, Кейго, сильно раненный в ногу, Хаяши Йоширо и Сакамото Нобу, амулет которого напоминал небольшую огненную лисицу. Этот волшебный зверь носился вокруг хозяина, отбивая вражеские атаки и атакуя самостоятельно. Он имел немалый радиус действия – мог отбегать от Нобу метров на десять, но тогда силенок лисе не хватало.

Резко выдохнув через нос, я сорвался с места. Граймы сразу обратили на меня внимание и атаковали с обеих сторон.

Эх, древковое оружие… В свое время мне хотелось владеть одним из его видов, поэтому я много тренировался. И посох теперь в моих руках не был чем-то совсем уж неизвестным.

Резкий взмах! Минус правый грайм!

Быстро развернулся и атаковал левого, но он ушел в подпространство и появился за моей спиной.

Я почувствовал, как позади на миг стало холоднее – морозный луч Сецуки защитил меня. Правда, злобный дух умудрился от него уклониться.

Повернувшись к разлому, я вновь продолжил свой бег. Однако спустя несколько шагов сразу три грайма атаковали меня, выскочив из подпространства. Из-за стекла, зажатого в зубах, я был несколько ограничен в передвижениях – например, не рискнул прыгать и уходить от духов перекатом. Все, что мне оставалось – это уклоняться, стоя на ногах, и отгонять врага посохом. Чувствовал я себя танком-монахом из одной популярной онлайн-игры, в которую я как-то попробовал играть.

И если проводить параллели дальше, то я танк, а остальные, видимо, группа атаки (лекаря, к сожалению, у нас в команде нет), которая должна наносить урон из безопасного места. Правда, в играх все проще – если танк с руками, то враги бьют только его. Сейчас же часть граймов продолжала досаждать японцам.

Эту часть взяли на себя Кейго и Нобу, в то время как Сецука и Йоширо, специализирующиеся на дальнем бое, своими атаками оказывали поддержку мне.

Хорошенько вдарив одному из синеглазых духов посохом, я изгнал его и еще на несколько метров продвинулся к разлому. В голове мелькнула мысль, что клан Айдо в конечном итоге мог бы и самостоятельно справиться со всеми граймами… Но какой ценой? Сколько бы японцев пережило эту схватку? А хватило бы у них сил закрыть разлом?

Сложность ситуации, в которой мы оказались, явно вызвана тем, что граймы поступили чересчур разумно и перевернули все три машины. Пока вайлорды приходили в себя, пока вылезали из автомобилей, граймы заполонили всю улицу. Если бы члены клана Айдо выступили единым фронтом, кооперируя действия, против такого количества граймов, что называется, в честном бою, им было бы гораздо легче. Однако после неожиданной атаки…

Но сейчас мы смогли объединить силы.

– Ау-у… – выдохнул я, пропустив очередной удар от грайма. – Мне пока удавалось избегать их зубов, но от прикосновения тоненьких ручек и ножек злобных духов тело немело. А учитывая, что онемение накладывалось на общую усталость, вызванную поддержанием заклинания девятого уровня, мне приходилось довольно тяжко.

Но и граймов становилось меньше. К моменту, когда я решил-таки сражаться, клан Айдо заметно проредил их ряды. Полуоборотом уйдя от красноглазого грайма, я тут же размашисто ударил синеглазого посохом. С первой атаки не смог изгнать духа, он застыл в воздухе. Я ударил еще раз, но посох прошил пустоту – грайм смылся в подпространство.

– А-а-а!!! – послышался крик боли за моей спиной. Я бросил взгляд назад – на асфальте корчился Нобу. Помочь ему сейчас я ничем не мог, поэтому, собравшись с силами, вновь рванул вперед.

Меня атаковал красноглазый грайм, но я оказался быстрее. Удар, и дух изгнан! Еще несколько стремительных шагов, и вот я уже стою около разлома.

В этот момент из него вырвался очередной грайм и застал меня врасплох. Пусть я успел заблокировать его выпад посохом, но дух умудрился отбросить меня на несколько метров и задеть своими ручонками. Правда, в следующий миг в него полетели ледяные лучи, а прикончил его мощный энергетический сгусток из мортиры Йоширо.

Всё тело болело – и после только что пережитого полета, и после всех контактов с граймами, поэтому я не спешил подниматься на ноги. Так и остался сидеть, положив поперек бедер посох. Мне нельзя разрывать с ним контакт, иначе заклинание может развеяться.

Собственной кровью я нарисовал на осколке стекла восьмерку, провел через нее две вертикальные и две горизонтальные линии. Взглянул на разлом еще раз. Большой, конечно, но максимум выдавать не стоит. К чему впустую тратить столько сил? Да и на стекле рисую, а не на бумаге. Все-таки чем прочнее материал для одноразового амулета, тем амулет эффективнее. Правда, с бумагой легче работать.

Я нарисовал вокруг основного изображения семь закрученных кругов. Вскочил на ноги и рванул к разлому.

– Разлом, соединяющий грязь миров, семь! За-хлопнись! – прокричал я, с размаху припечатав стеклянный амулет к дыре между мирами.

Амулет начал сверкать, выпивая из меня силы. Я держался на ногах, опираясь одной рукой на амулет, а другой на посох.