Я прикрыл свой отряд корабельным щитом.

Ружьё перезарядилось.

Выстрел!

Отлично.

Положив ружьё на траву, я взял подзорную трубу. Как же они там внутри засуетились! Больше никто расслабленно яйца не чешет. А то ишь! Врага приметили, но не восприняли всерьёз! Мол, никто не пройдёт мимо пушек.

Может, они и правы… Вот только пушек…

Выстрел!

Уже осталось две.

— Готовиться к бою! — рявкнул я, когда врата базы начали открываться.

Разозлённые и разгорячённые пираты вырвались из лагеря. Они знали, с какого фланга мы находимся, и сразу рванули нам навстречу, стреляя на ходу из пистолей.

Мы тоже не сидели на месте.

— Мортиры! — гаркнул самый мощный из пиратов.

Сразу три ручных орудия уставились на нас своими дулами. Это даже опаснее, чем их пушки…

— БАК-Х-Х!!!

Энергетические шары врезались в щит, поднятый Марси.

Мы не заставили себя долго ждать — все, у кого были пистоли-кулеврины, выстрели, выкашивая врага.

Мы сошлись в рукопашной схватке. Уклонившись от топора одного из пиратов, я росчерком ятагана прикончил противника. Краем глаза увидел дуло пистоля — успел активировать кольцо-щит.

Мы теснили врага, пираты это быстро поняли, и некоторые попытались сбежать.

Заскрежетало с той стороны базы, где ещё оставались две пушки.

Проклятье! Вы там что, совсем сдурели?

— Тео! Они хотят выстрелить внутрь базы! — изумлённо выкрикнула Марси, только что одолев толстяка с распоротой губой.

— Вижу! — крикнул я и со всех ног бросился к открытым воротам.

Я ворвался во внутренний дворик их лагеря как раз в тот момент, когда громыхнул взрыв. Мощный энергетический шар, выпущенный из импульсной кулеврины, разметал бы хиленький склад в щепки, но…

Врезался в мой щит.

— Проклятье! — выругался я, видя, что не смогу блокировать выстрел из другой кулеврины. Точно не с такого ракурса! А перед ней начинает закручиваться энергия.

Раздался грохот.

Мысленно я уже простился и с шёлком, и со всем добром, что успели натащить к себе в норку пираты, и, конечно же, с компроматом, который можно нарыть на таких базах.

Однако уже через миг понял, что громыхнул не выстрел — бойница и часть забора разлетелись, а канонира просто смело.

— Берг… — хмыкнул я.

Наш боцман успел вернуться и, ударив своей Альвидой (артефактной трофейной палицей) снаружи, разнёс всё к чертям.

Выстрел тоже громыхнул, но удар Берга сдвинул кулеврину, так что она разнесла часть забора и пальмы за ним.

Битва выиграна.

Осталось разобраться с пережившими эту битву пиратами.

И, конечно же, разобрать трофеи.

— Шёлка гора! — одобрительно закивал Берг и хитро уставился на меня. — Будем менять паруса Франки-Штейна?

— Разумеется! — обернувшись, ответил я. — Иначе нам ни за что не догнать Лудестию.

А затем принялся вновь разбирать то, что хранилось на складе, кроме шёлка. Нет, ну провизия, ремкомплекты и даже кой-какие полезные травы — это здорово. Однако основную ценность здесь представляло совсем другое.

— Дерьмовое дерьмо! — раздражённо выкрикнул я.

— Капитан? Что-то не так? — на склад осторожно заглянул губернатор.

Поднявшись, я указал на вскрытую коробку.

— Радужная соль, — только и сказал я.

Смитт недобро сверкнул глазами и быстро подошёл к коробке. Сунул руку и посмотрел на разноцветный порошок на своей ладони. Даже принюхался к нему.

Затем взглянул на меня.

— Вы уверены?

— Да, — я пнул ногой коробку с этим мерзким наркотиком. — Она тут доходит.

— Тео! — на склад ворвалась Марси. — Там в одном здании подобие лаборатории. Хочешь взглянуть?

Повернувшись к губернатору, я многозначительно указал на своего старпома.

— Это дерьмо приготовить не сложно, даже обезьяну можно научить, — изрёк я. — Были бы ингредиенты. Ладно, давайте взглянем на лабораторию. Берг, наркоту не трогай. Остальное на корабль.

— Капитан, если вы правы, то это улика… — растерянно начал губернатор, но я перебил его:

— Этой дряни на моём корабле не будет.

Затем, чуть мягче добавил:

— Ваше слово тоже будет иметь вес, губернатор, если дойдёт до суда.

Мы продолжили обыскивать лагерь, а ещё я отправил новые группы на то, чтобы прочесать остров. Через три часа ничего для нас ценного в лагере не осталось, и я велел спалить его вместе с наркотиком.

Мы нашли рецепт. И складскую книгу. А ещё допросили пойманных пиратов. Те не стали особо геройствовать и сдали своих капитанов. Одного звали Энрико Гонсалес, а другого Вэйн Симпсон.

— Титосиец и викторианец, — поморщился я, услышав доклад Берга. — Знакомое сочетание, неправда ли?

— Думаешь, опять они? — поморщился мой друг.

Я раздражённо сплюнул на траву и ответил:

— У Вице-Патре и Вице-Премьера достаточно внешних возможностей и внутренней гнили, чтобы устроить подобное. К чёрту! Поджигай!

— С радостью! — оскалился Берг.

Глядя на то, как горят склады с наркотой, я ощущал прилив сил и внутреннюю радость. Мы никого не потеряли, сделали мир чище, нагадили мерзавцам. И… главное — моё судно просто завалено тюками титанового шёлка.

Правда, осталось ещё кое-что.

— Брат! — окликнул меня Починкко.

Я обернулся, предчувствуя хорошие новости.

— Мы нашли его.

Как я и просил, «если будет тело, то не трогать». Поэтому я охотно проследовал за Починкко почти на другой конец острова.

Мужчина в длинном когда-то золотом, а ныне окровавленном камзоле, лежал в кустах. Примятые листья и трава, на которых остались капли крови, ясно давали понять, что перед смертью этот титосиец пытался забраться подальше, убраться с людских глаз и прикрыться обильной растительностью.

Зачем, если он оставил за собой кровавый след?

Потому что, вряд ли он трезво соображал в последние часы своей жизни.

Мужчина умер, прижимая двумя руками к груди огромную шкатулку из артефактного каменного бука и костей морских охотников.

— Доказательств у нас нет, брат, но… — начал было Починкко, но я перебил его.

— Это он, — сухо сказал я, увидев в шкатулке небольшую, круглую выемку.

Потребовалось приложить усилия, чтобы выдернуть из рук мертвеца тяжёлую шкатулку. Да чего уж, это самый настоящий сундук!

Поставив шкатулку-сундук на траву, я достал из кармана печатку, которую в своё время снял с пальца Барта Робертса. На ней был выгравирован круг. Сперва я не понимал, что он обозначает, но сейчас почти не сомневаюсь, что этот круг — полная Луна.

Я приложил символ лунных алти к выемке в центре боковой панели шкатулки.

— У тебя есть ключ? — изумлённо выпалил Починкко, вместе с ещё двумя матросами-алти внимательно наблюдавший за мной.

Я усмехнулся, убирая кольцо в карман.

— Нет. Кто будет давать ключ курьеру-пирату? Это всего лишь колечко для подтверждения личности связного. Хотя… у адресата, вероятно, есть похожее кольцо, но уже с функцией ключа.

— Стало быть, мы не узнаем, что внутри?

Я вновь посмотрел на него, на сей раз со скепсисом и покачал головой.

— Ты за кого меня принимаешь, братишка? Я лучший артефактор Семи Морей. Думаешь, я не смогу открыть эту коробку? — я постучал по дорогой артефактной шкатулке. — Забирай её. На корабле разберусь.

Поднявшись, я бросил ещё один взгляд на тело капитана флагмана титосийского шёлкового каравана. Этому мужчине не повезло оказаться возле острова Лавы, когда началось извержение вулкана. От его каравана остались лишь остовы, выброшенные на берег, а моряков приняла в свои объятья Святая Дева под Килем. И всё же несмотря на это, капитан до последнего пытался выполнить хотя бы своё личное задание, раз уже не смог уберечь караван.

Считал ли я его трусом? Определённо, нет. А вот воли к жизни в нём было хоть отбавляй — недалеко валялись две туши морских крокодилов. Справиться с такими тварями после кораблекрушения и дрейфования по волнам на досках — дорого стоит.