— Чем? — удивлённо переспросила мама. — А ты не понимаешь? Я же говорила. Пусть обращается ко мне, как все, и не несёт бред о том, что является дочерью моего сына, тогда я буду относиться к ней ровно.

— Но… — начал было парень, но Марси сжала его за плечо ещё сильнее.

— Прошу, Шон, хватит, — она попыталась оттянуть его назад.

— Но, эта женщина…

— Хватит! — рявкнула Марси ему в лицо. Однако тут же добавила чуть мягче: — Спасибо. Но я сама разберусь. Бабушка… Что бы ни случилось, я всегда буду звать тебя бабушкой.

В глазах мамы вспыхнула ярость, она готова была отшить Марси крепким словцом, но…

— Хах, — усмехнулся я, сбив ей весь настрой.

Мама гневно уставилась на меня. Я улыбнулся и развёл руки в стороны:

— Марси хорошая и милая девочка. А ещё она очень упёртая.

Мама цыкнула.

— И этим очень похожа на вашего сына, как я понимаю, — добавил я.

— Что ты…

— Ничего-ничего, мадам Джонсон, — я не дал ей вновь разойтись. — Мне тоже говорят, что я похож на вашего сына, но я ведь ему не родственник. Возможно, это духовное родство? У Марси оно есть с капитаном Джонсоном. Вы и сами должны были заметить.

Мама вновь цыкнула.

Марси, затаившись, как мышка, переводила взгляд с меня на маму и обратно. Шон хмурился, сверля нас недовольным взглядом и не обращая внимания на то, что девушка до белых пальцев впилась ему в плечо.

— Я выслушала тебя, мальчик, — наконец, изрекла мама. — Но не думай, что твои слова смогут повлиять на меня.

— Конечно-конечно, — я знал, что спорить с ней сейчас не надо.

Мама поджала губы и перевела взгляд на Марси. Высокая худенькая старушка глядела сверху вниз на боевую девушку.

Марси отвела взгляд, но я толкнул её локтем в бок.

Марси резко вскинула голову, встретив взгляд моей матушки.

— Хм… — криво хмыкнула мама. — Говоришь, теперь ты в команде, мальчика? Повторю — тебе повезло. Я буду наблюдать за успехами мальчика Тайона.

— Тайона? — Марси, как и Шон, удивлённо уставились на меня.

— Моё… — протянул я и повёл рукой в воздухе, пытаясь подобрать слова. — Моё алтийское имя. Но вы зовите меня как раньше.

Друзья кивнули, переваривая новую информацию. Я же подумал, что уже немало времени провёл, общаясь с матушкой в своём новом теле. Пожалуй, о Теодоре Лаграндже она знает даже по более, чем Марси и Шон.

— Хорошо, — резко сказала Марси, снова впившись взглядом в глаза моей матушки. — Ты обязательно услышишь об успехах нашей команды. И будешь гордиться! Бабушка!

Марси поклонилась и зашагала прочь.

Шон последовал за ней.

Что-то меняется, а что-то нет.

Несколько секунд матушка разглядывала спины ребят.

— Думаешь… Они будут для тебя хорошей командой? — тихо спросила она.

— Я соберу команду, которая ничем не уступит команде Лудестии в её лучшие годы, — хмыкнул я. — А мой первый помощник превзойдёт Джекмана Барбароссу.

— Хм, — ехидно ухмыльнулась матушка. — И кто же им станет?

«Его дочь», — мысленно ответил я, наблюдая за тем, как Марси что-то эмоционально объясняет покрасневшему Шону.

Спустя неделю я в одиночку прогуливался по улицам Торвиля. Нужно было посетить парочку магазинов.

То и дело до моих ушей долетали обрывки фраз горожан:

— Смотри-смотри! Вон идёт тот золотоголовый алти! Слышал, он больше всех накеров зарубил на их экзамене!

— Ага, а ещё говорят, он чуть ли не один из лучших курсантов.

— Может, неплохой парень? Вдруг из него выйдет толковый капитан?

— Вот! Я тоже так думаю! Только дураки верят в слухи, что алти приносят беды.

Я улыбался во весь рот. Такие речи — услада для моих ушей. Наконец-то народ подуспокоился. Время лечит, как говорится. А ещё помогли: мои личные успехи; поддержка портовых нищих деньгами грудастой охотницы за карликовыми баранами; ну и, конечно же, то что дель Ромберги оказались правы. Пытаясь задушить остров Бун, Вице-Премьер Шестого моря рубил один из суков, на которых разместилась его жирная задница. Почувствовав это, он поумерил пыл.

Я решил выйти к набережной — никогда не упускаю возможность полюбоваться морем, и свернул с широкой улицы в проулок. Здесь было прохладно и сыро. А ещё звуки активной жизни остались позади и…

И толпа людей впереди, на другом конце проулка.

Какие фактурные ребята — даже издали я мог разглядеть грязные пятна на их рубахах, загорелые мускулистые руки. Повязки на головах у одних, засаленные волосы у других…

Одним словом, матросы. И как видно, из не самой чистоплотной и дисциплинированной команды.

Они взяли в кольцо курсанта Академии. Очень приметного и крупного курсанта.

— Да уж, Берг, не думал, что ты правда пойдёшь к этим… — прогнусавил один из матросов.

— Кинул нас ради высокородных детишек, Берг? Что, зелёные курсантки лучше портовых подружек? Они тебе хоть дают?

— Ха-ха-ха!!!

— А эти изнеженные богатенькие сопляки тебе стали дороже братвы, да?

Роджер Берг возвышался над, как можно догадаться, своими бывшими товарищами и со скучающим видом разглядывал карниз ближайшего дома.

— Берг, ты что, совсем охренел⁈- не выдержал один из моряков — единственный, кто мог посоперничать с Роджером в росте и объёме мускул. — Зажрался, тварь, и говорить с нами не хочешь⁈

Роджер тяжело вздохнул и придавил оппонента надменным взглядом:

— Говорить с вами всегда было особо не о чём. Кроме дыр, вас ничего не интересует.

— Каких ещё дыр?

Роджер обречённо покачал головой, но ответил:

— Тех, что у портовых шлюх между ног. Или тех, что служат горлышком у бутылки. Ну и дыры в телах разных тварей да и в пробитых головах противников.

— Э??? — едва ли не хором протянули матросы.

Я не сдержался и начал аплодировать.

Матросы удивились ещё больше и начали оборачиваться в мою сторону.

— Отлично сказано, Роджер. Но не стоит осуждать чужие интересы. Чего ты вообще от них хочешь? Такие они люди, лишь бы выпить, потрахаться и подраться.

Увидев меня, Берг скривился.

— А это ещё что за щёголь? — выпалил матрос, у которого правый ус был втрое длиннее левого.

— Ба! Вы знаете слово «щёголь»? — я уставился на него восхищённо. — Поражён вашим словарным запасом, господин.

— Эм… Спасибо, — смущённо кивнул Разноус.

— Он над тобой издевается, Гарри! — рыкнул самый крупный матрос.

— Что? — опешил Гарри Разноус и снова повернулся ко мне. — Правда?

— Ни в коем случае, — предельно серьёзно ответил я.

— Видишь, Гиггз, он говорит, что нет.

Громила Гиггз с размаху врезал по своему тёмно-коричневому лысому лбу.

— Ты чего здесь забыл, Лаграндж? — хмуро спросил Берг.

— Гуляю, — я пожал плечами.

— Вот и гуляй отсюда!

— Через месяц я буду свободным капитаном. Но уже сейчас свободно и самостоятельно выбираю места своих прогулок.

Матросы с недоумением смотрели на нашу перебранку. Но Громиле Гиггзу она быстро надоела, и он рыкнул:

— Мы вам не мешаем?

— Нет, всё в порядке, — спокойно ответил я.

— Занимайтесь своими делами, ребята, — кивнул Берг.

Мы посмотрели друг другу в глаза и одновременно усмехнулись.

— Нет, ну вы совсем берега попутали, твари! — рявкнул Гиггз. — Вали их, народ!!!

Мгновенье, и могучий кулак врезался в лицо ближайшего матроса. Акульи потроха! Так нечестно! Они окружили Берга, и ему даже шага сделать не пришлось, чтобы вырубить первого!

А мне до них ещё добраться нужно!

Чёрт! Он уже второго вырубил!

Поднырнув под размашистым ударом матроса в тельняшке, я тут же врезал ему в челюсть. Ура! Наконец-то и я в деле.

Меня атаковали трое. Переместив вес тела, я отклонился назад, пропуская кулак противника перед лицом. Схватил его за запястье и дернул вниз, вновь немного отклоняя корпус.

Даже бить не пришлось — его вырубил тяжёлый кулак его же приятеля.

Удар в грудь.

— Кха… — здоровяк крякнул и осел.