За два дня отдохнули, отоспались и отъелись. На третий день Ивасов уже рубил заготовленные на зиму дрова, а лейтенант Брылякин даже начал тайком поглядывать на хозяйскую дочку. Ловкая, статная дивчина с выдающимися формами, сверкала в ответ карими глазами из-под низко надвинутого платка. Понятно, не всерьез. Льстило девице внимание городского господина офицера, хотя и рисковала она немало. Узнает отец – отходит вожжами, несмотря на то, что дочка уже заневестилась.

В тот же день мирную идиллию нарушило возвращение станичного разъезда, ходившего по следам хунхузов.

– На ту сторону ушли, – сообщил бывший в разъезде старшим станичник, – одного мы подстрелить успели, да поспрашивали потом.

– И что он сказал? – насторожился Алекс.

– Их послали вас с того места прогнать. Не убить, не захватить, а просто прогнать. Потому они вам заранее и показались.

По спине Алекса невольно прошлась холодом волна осознания, насколько близко была нехорошая смерть. Будь то обычные хунхузы, их кости отыскали бы в тайге только следующей весной. Если только отыскали вообще. Но и то, что кто-то очень не хотел их смерти, тоже оптимизма не внушало. Этот кто-то явно сидел по эту сторону границы, но немалое влияние на хунхузов с другого берега имел.

Это на лейтенанта Брылякина всем плевать, сегодня есть, завтра нету. Его гибель никому не интересна, и расследовать ее никто не будет. А вот по поводу пропажи штаб-капитана Магу расследование проведут обязательно. Отец нажмет в столице на все, какие только можно рычаги, да и князь Белогорский в стороне не останется. Вот и не хочет этот предполагаемый кто-то шум поднимать. Но это он сегодня не хочет, а завтра?

– Где этот хунхуз?

– Так, помер.

Сам помер или станичники помогли теперь уже не важно. Да и потеря невелика. Что стоит слово какого-то разбойника против слова руоссийского офицера в солидном чине? Ничего. Нет, тут нужно придумать что-то другое, но что именно? И про тайную миссию никому рассказать нельзя, иначе она очень быстро перестанет быть тайной.

– Про разговор этот, никому ни слова!

Алекс обвел взглядом присутствующих. Те дружно закивали головами. Как будет угодно господину офицеру, то дело не их, господское.

– Бажан, завтра возвращаемся на прежнее место, будем продолжать съемку.

Риск, и не малый, в этом, конечно, был. Но если противник не ведом, то надо дать ему возможность проявить себя. Не хочет он, чтобы экспедиция работала в долине Елюя? Так мы именно туда и вернемся, а дальше посмотрим, что он предпримет. Может, и факты, какие новые появятся.

– Господин атаман, сможете выделить нам пяток станичников для охраны?

Оторвать сразу пятерых, да почти на месяц в самый разгар сезона? Поняв всю бестактность такой просьбы, Алекс поспешил подмазать предложение.

– За соответствующую плату, конечно.

– Хорошо, я у поселковых поспрашиваю, может, кто и согласиться.

Поскольку больше препятствий к возвращению не было, решили провести в поселке последнюю ночь, а утром тронуться в обратный путь. Пусть не пятеро, но трое станичников согласились экспедицию сопровождать.

– Не боитесь возвращаться, лейтенант?

– Вы знаете, нет. Это не бравада. Мне почему-то совсем не страшно возвращаться обратно в тайгу. Наверно, это у меня от отсутствия соответствующего опыта.

– Может быть, и так, – согласился Алекс.

На следующий день планам штаб-капитана Магу не суждено было сбыться. Ранним утром офицеров разбудил топот многочисленных конских копыт. Выглянув в окно он увидел как на атаманский двор въезжает целая колонна станичников при погонах и оружии. Служивые. Алекс пихнул в бок Брылякина.

– Подъем лейтенант. В поселок какое-то войсковое начальство пожаловало.

Едва только оба офицера успели одеться, чтобы предстать перед гостями при полном параде, как скрипнула входная дверь. Алекс поспешил навстречу. Поначалу, ему показалось, что в горницу вошел сам Лукий Хролов. Но нет, вошедший был чуть повыше, а самое главное отличие – на плечах его блестели погоны, и не абы какие, а аж подполковничьи. Пришлось представляться первым.

– Штаб-капитан Магу, обучаюсь в академии генерального штаба, нахожусь в командировке для картографической практики по окончании первого курса.

В свою очередь, вошедший станичник представился следующим образом.

– Войсковой старшина Восточного станичного войска Якун Хролов.

Поселковому атаману старшина доводился дальним родственником, отсюда и фамильное сходство. Представившись, войсковой сразу взял инициативу разговора в свои руки.

– Да ты садись, штаб-капитан, не стой столбом. Вот скажи мне, ты же сюда из самой столицы прибыл?

– Так точно, господин войсковой старшина!

– Да ты не тянись, я по-простому. Люди говорят, у тебя полномочия есть границу с цинцами установить?

– Никак нет, брешут люди, господин войсковой старшина! Мы с господином лейтенантом здесь только для картографической практики. А демаркацией границы занимается комиссия господина полковника Лемкова в Уруссийске!

– Да был я у него, – безнадежно махнул рукой Хролов.

– Если господину войсковому старшине будет угодно изложить суть дела…

– Да будет, будет угодно. Две недели назад в станицу Загреевскую заявились цинские чиновники и заявили станичникам – эта земля наша, руоссийским императором нам отдана. А сами не уберетесь, выгоним силой. Люди ко мне кинулись, я в Уруссийск, а Лемков мне говорит, знать ничего не знаю, ведать не ведаю. Люди сказали, офицер прибыл из генерального штаба, границу будет устанавливать. Тебя вот нашел, и тут пустышку вытянул!

Настала пора Алекса задуматься над ситуацией. Достав карту, добытую жандармами в министерстве иностранных дел, штаб-капитан развернул ее на столе.

– А где станица Загреевская находится?

– Вот здесь!

Войсковой Хролов ткнул пальцем в бумагу. Никакой станицы на карте обозначено не было, но Алекс был более склонен верить местному станичнику, чем столичной карте. Как показала практика, не очень точной. А вот место, на которое указал палец станичника, было интересным. Междуречье Верхнего и Нижнего Тикича, размер со среднюю западную провинцию.

– А бумаги какие-нибудь цинские чиновники показывали?

– Говорят, показывали, только не оставили ничего. Обещали вернуться вскоре.

Еще раз, обдумав ситуацию, штаб капитан Магу принял нелегкое решение.

– Господин лейтенант, придется вам практику отработать за двоих. Я вынужден отправиться вместе с господином войсковым старшиной в станицу Загреевскую. Надо разобраться в ситуации на месте.

Не сдержавшись, Брылякин возмутился.

– Господин штаб-капитан, я тоже и офицер и давал присягу!

– Не кипятитесь, – постарался успокоить его Алекс, – я уверен, там просто какое-то бумажное недоразумение. Разберусь и вернусь к вам. Без отчета по практике нас с вами на второй курс не переведут.

Трудно сказать, какой именно аргумент сработал, тем не менее, лейтенант с предложением согласился.

– Господин войсковой старшина, прошу выделить пяток станичников в распоряжение господина лейтенанта для помощи и охраны!

– Выделю, – согласно кивнул старшина. – Когда выехать сможем?

– У нас к выезду все готово!

Простившись с лейтенантом Брылякиным и Бажаном, Алекс с Ивасовым присоединились к станичной полусотне, сопровождавшей Хролова. Первое, что сделали молодые станичники – подняли на смех тяжеловоза отставного гвардейца и его самого. Тот довольно грубо огрызнулся. Среди станичников Ивасов выглядел, как медведь посреди собачьей стаи. Только быстрое вмешательство офицера и строгое внушение пресекли перерастание ссоры в банальную драку.

– Прекратить! Смирно! Р-распоясались тут!

Войсковому старшине было достаточно одного только строгого взгляда, урядник сразу нашел молодежи занятие, а там пора трогаться в путь пришла. На сей раз путь станичной полусотни лежал по дороге. Узкой, едва наезженной телегами и верховыми, но все же проезжей. Воспользовавшись моментом, Хролов подозвал Алекса к себе и на ходу приступил к расспросам.