– А сколько раз вы из них стреляли?

– Гаубицы мы совсем недавно получили. Да и дорого очень… Но заряжание расчеты освоили. И наводку тоже. Теоретически.

– Вы же понимаете, что этого недостаточно?

– Так точно, господин полковник, понимаю.

Понимает он! Вот когда сам под артиллерийский обстрел попадет, тогда действительно поймет, как оно на настоящей войне бывает. Практически. Дальнейшее изучение батарейного хозяйства принесло еще одно разочарование.

– А сколько снарядов у вас запасено?

– Два десятка бомб и два десятка картечи на орудие, господин полковник!

– Именно столько у вас находится в зарядных ящиках. А я спрашиваю, сколько у вас лежит на складах?

– Ничего не лежит, – смутился подполковник Ясновский. – Так ведь дорого…

– Война, господин подполковник, вообще не самое дешевое дело, но экономить на подготовке к ней не стоит. Такая экономия действительно может обойтись очень дорого. В том числе и вам лично. Поэтому убедите своего дражайшего двоюродного дядюшку приобрести хотя бы полсотни практических снарядов с зарядами и постарайтесь выпустить их с пользой для дела. Без этого боевая ценность вверенной вам батареи мне представляется весьма сомнительной.

Хотя и сотня потраченных на обучение снарядов дело полностью не исправит, батарее нужен был настоящий боевой командир, а не этот придворный щеголь. Вот только где его взять? Терзаемый этой мыслью Алекс вернулся к себе в штаб.

– Как прошел смотр? – поинтересовался Мартош.

– Прошел хорошо, если бы все не было так плохо. Отличные новые гаубицы, из которых не сделали ни одного выстрела, и бравые артиллеристы, которые ни разу не стреляли из своих гаубиц. И на всю эту красоту – четыре десятка снарядов на ствол. Воюй, как хочешь! Теперь думаю, где для этой батареи хорошего командира найти.

– В этом я тебе могу помочь, – слегка улыбнулся отставной подполковник.

– Кто? Где? – встрепенулся Алекс.

– Тебя тут с утра один господин дожидается с рекомендациями от Гжешко, сейчас я его позову.

Мартош скрылся за дверью, и спустя минуту на пороге возник сурового вида господин в длинном черном пальто. Правый рукав был пуст и заправлен в карман, чтобы не болтался. В памяти тут же всплыла переправа через Мгупту, ожидание санитарного обоза и две старые бронзовые гаубицы.

– Штаб-капитан…

– Гараев, – подсказал вошедший, – в отставке, естественно, с правом ношения мундира и полной пенсией. Честь имею!

– Ка… Полковник Ма… Барти, командующий вооруженными силами «Свободной Себрии».

В который уже раз Алекс испытал неловкость, представляясь своим новым чином и чужой фамилией. Из-за плеча Гараева за этой сценой с большим интересом наблюдал Мартош.

– Господин подполковник, прошу оставить нас для конфиденциального разговора.

Оставшись наедине с одноруким отставником, Магу в очередной раз испытал чувство неловкости, на этот раз еще и от того, что у него обе руки были на месте. Надо было как-то заполнить возникшую паузу.

– Присаживайтесь.

Алекс указал артиллеристу на стул.

– Благодарствую. А почему наедине, не доверяете своему офицеру?

– Не доверяю, – подтвердил Алекс, – шпион он астро-угорский.

– Как шпион?

– А вот так! Удивлены, что я продолжаю держать его при штабе? А где я другого грамотного штабиста найду? Кто этим всем воинством управлять будет? Здесь в Войчетуте шпион на шпионе сидит и болтуном погоняет. Разогнать их всех, так новые появятся. Сейчас я, по крайней мере, знаю, кто чей шпион, и кому что говорить можно. Примите это к сведению и будьте осторожны.

– Так точно, господин полковник! Признаться, меня предупреждали о том, что командующий неприлично молод, но увидев вас, был чрезвычайно удивлен. Слух был, что вы тогда в Мгупте утонули.

– Почти утонул. Воды нахлебался, был без сознания, да нашелся добрый человек, из воды вытащил, откачал… А вы руку свою там оставили?

– Там.

Чувствовалось, что тема эта очень тяжела и неприятна для Гараева, тем не менее он продолжил:

– Осколком почти оторвало, на одних жилах висела. Я от потери крови в беспамятство впал. Очнулся уже в плену и без руки. Османийцы меня долго держать не стали, как только культя зарубцевалась и смог сам ходить, так и отпустили. Понимали, в строй я уже не годен. Ну помыкался я туда-сюда на пенсии, семьи нет, я всегда одной службой жил, родню не видел давно… Пить начал. А тут как-то подошел ко мне молодой человек с себрийским акцентом, предложил должность командира полевой полубатареи, я и согласился. Подумал, лучше уж в бою голову сложить, чем спиться. Надеюсь, ваше предложение еще в силе?

– Уже нет, – отрицательно покачал головой Алекс, – но у меня есть для вас шесть отличных двенадцатифунтовых гаубиц. Справитесь? Все-таки правая рука…

– Раньше же как-то я с гаубицами справлялся. А что касается руки, то я – левша, господин полковник.

Пообещать Гараеву должность командира батареи было легко, а вот исполнить обещание куда труднее. Перебрав в уме все возможные аргументы, он пришел к выводу, что ни один из них не будет весомым для того, чтобы князь Ясновский отстранил от командования своего родственника и назначил на его место однорукого руоссийца, каким бы опытным артиллеристом тот ни был.

На помощь пришел бюрократический опыт руоссийской армии, вызвав Мартоша, Алекс поинтересовался его мнением.

– Как вы думаете, может, нам стоит ввести должность заместителя командующего по артиллерии? Пушек у нас в последнее время прибавилось.

– Если вы считаете нужным…

– Считаю. Подполковник Ясновский будет отличной кандидатурой на эту должность, а место командира батареи займет присутствующий здесь штаб-капитан Гараев, любить не прошу, но жаловать его нам придется. Вызывайте княжеского племянника!

К удивлению Алекса, подполковник Ясновский не только не поспешил ухватиться за предложение, но еще и уперся.

– Я Королевскую артиллерийскую школу с золотой медалью окончил, восемнадцать лет на службе, погоны свои честно выслужил, потом и кровью, ни разу к связям при дворе не прибег! А когда мне предоставляется возможность свои умения в настоящем деле применить, вы мне предлагаете штабную должность?

Неожиданно оказалось, что под щегольским мундиром скрывается истовый служака, не лишенный честолюбия. Пришлось проигнорировать брошенный в свой огород камешек и надавить.

– Господин подполковник, это приказ! И извольте его выполнить!

Артиллерист оказался куда более твердым орешком, чем показалось вначале.

– Так точно, господин полковник, я выполню ваш приказ, но настаиваю на том, чтобы командиром батареи была назначена наиболее достойная кандидатура! В противном случае я оставляю за собой право подать рапорт его сиятельству!

– И как вы собираетесь достоинствами мериться, господин подполковник?

– Мы будем стреляться. На гаубицах.

Состязание, предложенное подполковником Ясновским, выглядело несложным. Надо было попасть в небольшой скальный выступ, расположенный на склоне горы в паре верст от огневой позиции. Кто меньше бомб на это потратит, тот и выиграл. Чтобы не усугублять конфликт, пришлось согласиться. «Заодно и орудийные расчеты хоть немного потренируются».

Гараев к предложенному состязанию отнесся равнодушно.

– Вы же видели меня в настоящем деле. Справлюсь и сейчас.

– Да, помню, как вы тогда накрыли батальон османийцев в ложбине. Вот только баллистику тех гаубиц вы отлично знали, а из этой будете стрелять впервые.

– Как я понял с ваших слов, господин полковник, мой визави тоже из новых пушек еще ни разу не стрелял и таблицы для стрельбы у нас одинаковые, так что мы будем находиться в равных условиях.

– Желаю вам удачи!

Весть о предстоящем состязании мгновенно облетела офицеров Ясновского княжества. Поглазеть на него собралось довольно много сторонней публики. И хоть пустой рукав отставного капитана невольно внушал уважение, подавляющее большинство явно надеялось, что подполковник утрет-таки нос руоссийцу. Бросили жребий, первым стрелять выпало Ясновскому.