– Так точно, господин генерал-лейтенант, знаю.

– Вот я и хочу знать, как Каурбарсу удалось преодолеть пустыню. Не по воздуху же он летел!

– Осмелюсь предположить, господин генерал-лейтенант, а не может быть так, что численность отряда была слегка преувеличена?

– Нет, – решительно отмел такую возможность Скоблин. – Все архивы сохранились. Вместе с генералом одних только полковников пропало четверо, да подполковников – девять, прочих служилых больше пяти тысяч.

Да, пожалуй, квартирмейстер прав, при таком количестве старших офицеров численность отряда никак не могла быть меньше трех тысяч, а скорее, приближалась к названной генералом.

– Я не требую от вас найти воду в пустыне, этим занимались специалисты и ничего не нашли. Возьмете в Зубурукском полку полтора десятка солдат, пройдите по караванной тропе и попытайтесь понять, как это удалось Каурбарсу. Задача ясна?

– Так точно, господин генерал-лейтенант!

– В конце концов, Каурбарс был пехотинцем, как и вы. В Зафар вам соваться нельзя, там эмирский гарнизон, дойдите до Сфагана, может, чуть дальше. Конспирацию вам соблюсти все равно не удастся, но руоссийские мундиры лучше напоказ не выставлять. Есть вопросы?

– Так точно, господин генерал-лейтенант, есть! Столь пристальный интерес к этому маршруту может насторожить гохарцев.

– Не думаю, что предыдущие пять экспедиций прошли незамеченными, тем не менее численность зафарского гарнизона не увеличилась ни на один штык, – возразил Скоблин, – они твердо уверены в непроходимости этой тропы для большого отряда.

– Понятно, господин генерал-лейтенант. Когда необходимо приступать?

– Немедленно. У вас есть какие-то дела в столице?

– Так точно. Через четыре дня я должен присутствовать на большом приеме.

– Награждение за перевал, – догадался Скоблин.

– Так точно! И еще один вопрос, господин генерал-лейтенант, могу я взять с собой двух унтеров из своей роты?

– Зачем?

– При них я буду спокоен за свою спину, – пояснил Алекс и торопливо добавил: – Они смогут прибыть в столицу в течение четырех суток.

– Хорошо, – согласился квартирмейстер, – я дам распоряжение полковнику Новославскому. Но на пятый день вы должны отправиться в дорогу. Все необходимые бумаги вам начнут готовить немедленно, послезавтра сможете их забрать у подполковника Тришина, с ним же согласуете все детали. Еще вопросы?

– Никак нет, господин генерал-лейтенант!

– В таком случае можете идти. И постарайтесь разгадать секрет Каурбарса.

– Слушаюсь, господин генерал-лейтенант!

На этот раз Алекс покидал штаб не так быстро. Затея с академией провалилась, вместо обещанной отцу спокойной жизни ввязался в очередную авантюру, теперь дома предстоит пережить нелегкий разговор. Выйдя на улицу, лейтенант подозвал извозчика.

– Куда прикажете?

– На главпочтамт.

Прежде чем возвращаться домой, где его ждали тяжелые разговоры сначала с отцом, а потом с матерью, Алекс решил дать телеграмму в полк.

Поведением своего младшего сына Виктор Магу был недоволен. Крайне недоволен.

– Как ты мог?! Нет, как ты мог влезть в такое дело? Вспомни, что ты мне обещал! А сам, едва только вышел из госпиталя, как опять лезешь под пули! Ты о матери подумал?

Алекс постарался притушить отцовский гнев.

– Подумал, папа, я обо всем подумал. Всего-то и надо – проверить караванную тропу. Вся поездка туда и обратно займет не больше месяца. У меня будет полтора десятка солдат и опытный проводник. Никакой стрельбы или поножовщины, никакого риска. В конце концов, я офицер и обязан выполнять приказы начальства.

Приведенные сыном аргументы на позицию банкира почти не повлияли.

– А тебе известно, что этот Скоблин был главным противником вашего плана? Ах, известно! Так какого же черта… И не надо мне рассказывать, что вы встретились случайно! Не верю я в такие случайности. А начальство твое сидит в Текуле.

– Он же генерал-квартирмейстер, то есть имеет право распоряжаться всеми военнослужащими руоссийской армии.

О некоторых моментах в разговоре со Скоблиным Алекс благоразумно умолчал.

– Тоже мне высшая инстанция, – фыркнул Виктор. – Над ним тоже начальники найдутся: начальник штаба, министр, император, наконец!

– Папа, скажем так, я не очень возражал против этой командировки.

– Говори уже прямо, ты на нее с радостью согласился, едва только предложили.

– Не сразу и без радости, но согласился. А отказываться уже поздно, приказ подписан. Я даже Фелонова и Ивасова из полка вызвал, поедут вместе со мной.

– Спасибо, успокоил. Я могу не волноваться, когда ты путешествуешь за границу империи в такой компании. Один громила с пудовыми кулаками, не упускающий случая помахать ими, а второго хлебом не корми, дай только подпалить фитиль, ведущий к бочке с порохом.

– Не преувеличивай, папа, они вполне приличные люди.

– В свободное от службы время, – подхватил мысль сына Виктор, – а на службе твоему Фелонову что закурить, что глотку кому-нибудь перерезать, никакой разницы.

– Так в этом и есть его основная добродетель, он режет глотки только тем, на кого я укажу!

– Ладно, – подвел итог разговора банкир, – вижу, что ты для себя уже все решил и отговаривать тебя бесполезно. Езжай, но с матерью будешь объясняться сам, здесь я тебе не помощник.

Первый барьер был взят, но уходить к себе Алекс не спешил.

– Хорошо, объяснюсь. Но я хотел бы посоветоваться с тобой еще по одному делу.

– Что ты еще задумал?

– Ничего для меня опасного, хочу заказать и поставить два креста, один на перевале, второй на могиле. Думал, вернусь после экзаменов и займусь, а теперь даже и не знаю.

– Найди в полку заслуженного и всеми уважаемого инвалида, поручи ему. А лучше… пусть соберут деньги по подписке, так дольше помнить будут. Сам дай сотни две-три.

– Спасибо за идею, папа. Надо будет действительно сбор денег организовать. Но двух сотен хватит на оба креста, еще и останется.

– А на оставшееся пусть помянут солдатиков, – подсказал банкир. Виктор достал из шкафа пузатую бутылку темного стекла и пару рюмок. – Давай и мы помянем. Не хотел тебе говорить, да чего уж теперь, Лисово убили.

– Как? Кто убил?

– Когда он вам второй караван готовил, кто-то его опознал как руоссийца. Толпа растерзала его прямо на улице.

– Хамиди – сволочь.

– Кто? – не понял банкир.

– Бей, который меня похитил, – пояснил Алекс, – после того, как стал инвалидом, перебрался в Гатуни, других знакомых у Лисово там не было.

Надо, надо было навестить Хамиди, когда была возможность. И удавить гада. Тогда маленький серый человечек был бы жив. А может, и запас дров на перевале удалось пополнить. Теперь уже поздно, остается только сожалеть об упущенной возможности.

Виктор разлил коньяк по рюмкам.

– Хороший был человек, преданный.

Выпили, как полагается, не чокаясь. Вкуса дорогого коньяка Алекс не ощутил.

Если подготовка к первому награждению лейтенанта Магу протекала в обстановке немалого волнения и суеты, то сейчас все было намного тише и спокойнее, над всеми довлело скорое расставание и отъезд Алекса в опасную, что бы он ни говорил, командировку на одну из отдаленных границ империи. Тем не менее новые мундир и брюки ему пошили. Купили новые перчатки. Сапоги и фуражка практически не ношенные, сабля уже имелась.

Во дворец Алекс прибыл, сияя как новенький пятак. Выйдя из экипажа, он поднялся по гранитным ступенькам и влился в людской ручеек, втекавший в парадный вход. Суровый гвардейский капитан, бросив на лейтенанта пренебрежительный взгляд, отыскал фамилию Магу в списках приглашенных и коротко махнул рукой стоявшим у дверей гвардейцам, чтобы пропустили.

В вестибюле дворца лейтенанта охватило дежавю. Все тот же гомон ожидающей приема толпы, сверкающей золотом и бриллиантами. Нешуточное волнение провинциальных чиновников и гарнизонных офицеров, впервые попавших на прием неведомо за какие заслуги. И острое чувство одиночества. Не найдя ни одного знакомого лица, Алекс постарался держаться поближе к зеленым армейским мундирам с минимумом золотой мишуры на них. Расшитые золотом и обвешанные орденами генералы и сановники вдруг показались ему чужими.