– Полковник Новославский к стрельбе готов!

– Огонь! – разрешил Алекс.

Выпустив три пули, полковник продемонстрировал пустой патронник, поднялся и вернул винтовку Фелонову.

– Хорошая винтовка, побольше бы нам таких. Ну что, пойдемте, посмотрим результаты.

Все три пули попали в мишень, но в нарисованный на ней силуэт – только две.

– И как вы оцениваете мой результат, лейтенант?

– Для первого раза из незнакомой винтовки неплохо.

– И только-то?

Алекс подвел полковника к солдатским мишеням. К счастью, оба рядовых не подвели, все пулевые пробоины были в силуэте, и кучность была лучше.

– Убедили, – хмыкнул Новославский. – И что, в вашей команде все так стреляют?

– Только новички, остальные выполняют данное упражнение на шестьсот шагов. У «шапсо» легкая пуля имеет намного большую скорость, а следовательно, и настильность траектории. Поэтому из нее попасть намного проще, чем из нашей винтовки, к которой вы привыкли, господин полковник.

– Не умеете вы льстить начальству, лейтенант.

Алекс не удержал свой язык и ляпнул:

– А зачем?

– Да, действительно, незачем. – Командир полка несколько секунд рассматривал Алекса, как будто выискивал в нем какой-то изъян или подвох. – Отправляйте солдат обратно в расположение, а мы с вами пройдемся, по дороге и поговорим. Для вас есть новости, лейтенант.

Новостей было две. Первым делом полковник сообщил, что вышел императорский указ о награждении лейтенанта Магу орденом Владислава третьей степени с мечами и Анненским крестом.

– Не припомню такого, чтобы армейский лейтенант меньше чем за год после выпуска из училища был награжден двумя орденами.

Случай был, действительно, выдающийся. Красный Анненский крест получить было относительно несложно, достаточно поучаствовать в какой-нибудь небольшой перестрелке и хотя бы пару раз пальнуть в сторону неприятеля. Некоторые офицеры даже непочтительно называли его «Анькой», но это были по большей части те, кто и его не имел. С орденом Владислава все обстояло иначе. Восьмиконечная звезда на бело-синей ленточке, даже третьей степени, давала некоторую прибавку к жалованью, а потом и пенсии. Потому и являлась объектом вожделения всех бедных чиновников и офицеров. Но и раздавали их весьма туго. Военному надо было непременно проявить личную храбрость, подвергнув свою жизнь серьезной опасности.

– А потому, – продолжил Новославский, – решено их вам вручить на большом императорском приеме. Собирайтесь в столицу, лейтенант.

– Но, господин полковник…

– Никаких «но», лейтенант, для вашей поездки есть и более важная причина. Вы не хуже меня знаете, что патроны к вашим винтовкам подходят к концу.

Действительно, казавшийся огромным запас патронов, закупленный еще Хамиди, без пополнения вдруг начал катастрофически таять, а попытки изготавливать патроны в полку потерпели фиаско, слишком много было осечек.

– Интендантство отказалось закупать патроны для ваших винтовок, тем более что планируется принятие на вооружение отечественной винтовки. Переписка с этими чинушами может длиться не один год. Поэтому поезжайте и постарайтесь разобраться с ними на месте, ведь возможности для этого у вас есть.

Алекс кивнул.

– Ну, вот и отлично. А пока вы будете отсутствовать, и страсти вокруг вашей персоны понемногу улягутся.

Страсти разгорелись в самом деле нешуточные. Никакую информацию в провинции, вроде Текуля, скрыть невозможно, зато исказить можно запросто. Точную причину самоубийства полковника Вернова знали очень немногие, хотя слухов ходило множество. А вот о том, что самоубийству предшествовал визит в полковничий кабинет лейтенанта Магу, знали все. Естественно, эти два события тесно связывали, приплетая свои собственные догадки одна фантастичнее другой, в которые сами же потом и верили.

Подполковник Кавелин звание свое сохранил, никаких порочащих его связей установлено не было, как ни старались жандармы. Но он вынужден был покинуть Текуль и отправиться к новому месту службы с понижением в должности. А поскольку и Вернов, и Кавелин были весьма заметными и уважаемыми фигурами в местном обществе, то их лейтенанту Магу не простили. Напрямую высказать лейтенанту претензии никто не рискнул, вокруг него просто образовался какой-то вакуум. С ним никто не общался, его никуда не приглашали. И черт бы с ними, но даже другие офицеры полка при встрече вежливо здоровались, но руки не подавали. Зато доброжелатели любезно сообщили, что за глаза его многие называют «жандарм».

– Когда выезжать, господин полковник?

– Завтра проездные документы для вас будут готовы, и вы сможете забрать их в канцелярии, а послезавтра можете отправляться.

– Слушаюсь, господин полковник!

Южный вокзал столицы встретил лейтенанта остатками грязного, почерневшего снега и вонью сгоревшего угля. Алекс, придерживая саблю, спустился на платформу, принял из рук проводника свой чемодан и влился в водоворот, образованный приехавшими и встречающими. Серое низкое небо и вокзальное многолюдье создавали дискомфорт, успел он отвыкнуть от них в провинциальном Текуле. Мелькнувший впереди господин в штатском показался похожим на подполковника Дережицкого, но проверить, он это или не он, лейтенант не успел.

– Алекс!

– Мама?!

Ирен Магу обняла сына.

– Я мог бы и сам добраться.

– Тогда зачем мы держим собственный выезд? Карета ждет, поехали.

Отчий дом встретил Алекса праздничным ужином по случаю возвращения младшего сына и огромным количеством вопросов. К ночи он настолько утомился отвечать на них, что едва дополз до кровати. Сил на то, чтобы разобрать чемодан, уже не осталось. Зато с утра к этому делу подключилась сама Ирен Магу.

– Это что, парадный мундир? Он уже старый.

– Мне его пошили меньше года назад. Надо только привести его в порядок и…

– И ты собрался идти в нем на прием? Это будет величайшим позором нашей семьи! Сколько осталось до награждения? Четыре дня? Я немедленно вызову портного!

Портной с двумя помощниками примчался через два часа. Потом они еще долго вертели Алекса туда-сюда, снимая с него мерки, выбирали материал. Едва только мучители выпустили лейтенанта из своих лап, как он тут же сбежал из дому, пока за него не принялись вновь.

Вопрос, куда пойти, перед молодым офицером не стоял, пришла пора навестить дедушку по материнской линии. Поймав извозчика, Алекс лихо запрыгнул в экипаж и приказал:

– Гони к заводу Августа Тизеля.

За час извозчик довез лейтенанта из чопорно-парадного центра столицы до закопченной промышленной окраины. Проехав по набережной канала, засаженной чахлыми деревцами, экипаж остановился у заводских ворот. Сунув извозчику двугривенный, Алекс направился к проходной заводоуправления. Здесь его остановил пожилой вахтер.

– Лейтенант Магу к господину Тизелю.

– Вам назначено?

– Нет.

– В таком случае вам надо предварительно записаться…

– В таком случае сообщите дедушке Августу, что его пришел навестить внук Алекс. – Лейтенант еле сдержался, чтобы не засмеяться.

Вахтер тут же вызвал напарника, тот бегом поднялся по лестнице на второй этаж и минут пять спустя вернулся в сопровождении молодого человека в черной тройке и белой рубашке с галстуком.

– Владислав Пеев, секретарь господина Тизеля.

– Алекс Магу, внук господина Тизеля, – улыбнулся лейтенант.

На лице секретаря не дрогнул ни один мускул.

– Прошу следовать за мной, господин Магу, господин Тизель ждет вас.

Привычно придерживая саблю, лейтенант поднялся по лестнице, прошел по длинному коридору, миновал приемную. Секретарь открыл тяжелую дубовую дверь.

– Прошу, господин Магу.

Из-за большого, заваленного бумагами стола поднялся высокий костистый старик. Его мощный лоб переходил в обширную лысину, а недостаток растительности на голове компенсировался седыми усами и бородой.

– В кои-то веки внучок решил дедушку навестить.

– И я рад тебя видеть, дедушка.