– Превин!

Лейтенант глазами указал унтер-офицеру на уже прилично принявшего и не в меру разошедшегося ефрейтора. Унтер кивнул, стащил готового разбушеваться вояку с лавки и что-то ему на ухо пообещал. Ефрейтор тут же затих, но обратно за стол ему вернуться уже не дали, отправили отсыпаться на сеновал. В целом застолье прошло прилично, если не считать пары мелких инцидентов, смычка между армией и местным населением удалась, что бывает нечасто. Фелонов отыскался только под утро. Судя по довольной роже, время провел хорошо и не один. Тоже на сеновале связь с местным населением налаживал.

Выждав, пока охотники изобразят нечто, хоть отдаленно напоминающее строй, лейтенант «опустил их на землю».

– Амуницию привести в порядок, оружие, само собой, чтобы блестело, сапоги тоже. На все про все даю час. Выступаем ни минутой позже. По прибытии нас наверняка захочет увидеть полковник Вернов. Все ясно? Тогда р-разойдись!

Упоминание фамилии командира полка подействовало, зашевелились сонные мухи. Несмотря на то, что около трети личного состава охотничьей команды были завсегдатаями полковой гауптвахты, а хоть единожды ее посетили почти все, лишний раз туда попасть никто не стремился.

Настроение было паршивым. При солдатах полковник воздержался, зато наедине высказал ему все. И за самовольную вылазку, и за убитого и двух раненых, и за… Нет, конечно, во многом Вернов был прав, но действуй они по всем правилам, вполне могли никого и не спасти. А могли и спасти, и потерь избежать. Потом похоронное извещение родителям убитого писать пришлось, а завтра предстояли похороны… Короче, на душе было гадко.

Ужинать Алекс решил в ресторане. У госпожи Сетниковой готовили как минимум не хуже, но там за столом собиралось какое-никакое общество. Поэтому предстояло выслушать наставления Аврелии Архиловны на путь истинный, остальные постояльцы свой нос совать начнут. Лейтенанту же хотелось побыть наедине с самим собой, но не удалось.

– Вы позволите?

Алекс оторвался от своей тарелки. Мужчина, лет сорока, в сером сюртуке, но офицерскую выправку ни под каким сюртуком не спрячешь.

– Конечно, присаживайтесь.

Мужчина опустился на стул напротив Алекса и тут же представился:

– Подполковник Дережицкий.

– Лейтенант Магу, – в свою очередь представился Алекс, – но что-то не встречал я вас раньше в Текуле. Недавно прибыли?

– Как сказать. Пятнадцать лет назад. Мне-то казалось, что любая собака в округе меня знает, но вам простительно, я по другому ведомству служу.

Алекс догадался, по какому именно.

– И с каких это пор жандармы начали совать нос в дела военных?

– С февраля месяца пятого числа сего года. Согласно императорскому указу все дела по государственной измене проходят по нашему ведомству, – пояснил подполковник.

– Но передача части трофейного оружия гражданским подданным империи государственной изменой никак являться не может. Ведь граждане эти ни против государя-императора, ни против империи не злоумышляли.

– Господь с вами, – театрально взмахнул руками жандарм, – я про этот случай и не извещен еще. А что, кому передали-то?

Алекс проклял свою несдержанность.

– Да так, по мелочи. Может, вас и не известят даже.

– Ну и ладно, – не стал обострять жандарм, – особенно если гражданам империи. У нашего ведомства к вам никаких претензий нет, да и быть не может. Во-первых, как вы справедливо заметили, в государственной измене не замечены. Во-вторых, персон вроде вас трогать – для карьеры далеко не полезно будет. Тут же адвокаты налетят, прокурор свой нос совать начнет, начальство столичное все грешки припомнит. Расследовать ничего толком не дадут, а потом еще и сам крайним станешь. Мне же до полной пенсии меньше пяти лет дослужить осталось.

– Так зачем же я вам понадобился?

– А вот содействие должностного лица в похищении руоссийских граждан иностранными бандитами, – проигнорировал вопрос лейтенанта Дережицкий, – под государственную измену подвести можно. С определенной натяжкой, конечно.

– И какое же содействие бандитам оказывается? – заинтересовался Алекс.

– Видите ли, раньше горцы действовали на удачу, хватали первых попавшихся. Но года три назад было замечено, что они стали похищать людей целенаправленно, тех, за кого могут заплатить выкуп.

– Но при чем же здесь военные? Состоятельных граждан в Текуле не так и много, их все знают.

– Совершенно верно, местные все на виду. Но скажите мне, каким образом в числе похищенных оказываются солдаты вашего полка, имеющие состоятельных родителей или родственников? Нет, уважаемый лейтенант Магу, информацию бандитам передает офицер, служащий при штабе вашего полка.

– Почему именно офицер? Может, это какой-нибудь писарь?

– Полгода назад за подобное предположение тарелка с вашим супом уже была бы на мне, и завтра утром мы бы с вами стрелялись с двадцати шагов. А сейчас вы только привели слабенькое возражение. Значит, и вы думаете так же. О том, что вы поедете курьером, вас поставили в известность за сутки, когда вы выехали, об этом в штабе знали многие, но предупредить Хамиди, организовать засаду на вашем пути за столь короткое время просто невозможно. О вашей поездке предатель узнал как минимум накануне вечером, иначе просто не успеть.

Рассуждения жандарма почти полностью совпадали с его собственными. Алекс невольно напрягся.

– И у вас уже есть подозреваемый?

– Даже несколько. Но ничего конкретного я никому предъявить не могу.

– За три года ничего не накопали, господин подполковник?

– Представьте себе, господин лейтенант, почти ничего, одни подозрения. В вашу епархию вход нам закрыт, вот и ходим вокруг. Многие ваши сослуживцы даже просто поговорить отказываются, а уж ответить на вопросы, касающиеся их товарищей…

– Я тоже ничего про них не скажу.

– И не надо, – явно наигранно воскликнул жандарм, – вы ведь его сами найдете! Зная вашу репутацию, могу утверждать, что пока вы его на белый свет не вытащите – не успокоитесь. Я только предостеречь вас хочу.

– От чего?

– Вы ведь захотите покарать изменника собственной рукой, чего я вам настоятельно делать не советую. Это уже будет уголовное преступление. Отдайте его мне, а уж я-то петельку у него на шее затяну, не выкрутится.

Алекс пристально взглянул на жандарма.

– Полковником стать хотите?

– И это тоже, – не стал отнекиваться Дережицкий, – засиделся я, знаете ли, на одном месте, а дело громкое будет, если все грамотно обставить, то и в столицу перевод возможен. Но на ваши лавры я не претендую, нет, только следствие все равно моему отделению вести. Поэтому отдайте его мне, всем же лучше будет.

– Я подумаю, господин подполковник.

– Вот и отлично, – поднялся со стула жандарм, – не буду вам больше надоедать. Уверен, вы примете правильное решение. Счастливо оставаться.

– До свидания.

Жандарм ушел, а Алекс впал в глубокое раздумье. Автоматически он поднес ложку ко рту, поморщившись, выплюнул суп обратно.

– Официант!

Халдей тут же подскочил к столику хоть и не постоянного, но весьма щедрого посетителя. Замер, учтиво склонившись, воплощенная готовность выполнить любую прихоть господина лейтенанта в пределах счета за съеденный обед плюс чаевые.

– Поменяйте суп – этот остыл.

– Сей секунд!

Тарелка тут же исчезла со стола, а официант – за дверью, ведущей в кухню. Алекс проводил его задумчивым взглядом. Нет, прав Дережицкий, прав – надо форсировать поиски предателя. Но как? А что, если… Не дожидаясь официанта, Алекс поднялся, бросил на стол трешку и быстрым шагом направился к выходу. Он еще вполне успевал попасть на телеграф до его закрытия.

– Рукоятку я отлил, паз выточил, только бы лучше это на станке делать, вручную подгонять долго. Защелка осталась, но на нее сталь рессорная нужна. Клинок давно готов. Осталось только собрать. Ну и защелка эта.

Выслушав Наваскина, Алекс только сплюнул, благо стояли они на улице возле полковой оружейной мастерской. И как только Хамиди не прикончил его за такую «сообразительность».