Место под логотипом «Спейс энерджи» занял представительный мужчина лет шестидесяти, справа от него расположился Тасселер, остальные разместились вокруг стола. Три кресла остались пустыми. Вольдемар пересчитал основных действующих лиц — двенадцать.

«Суеверным становлюсь», — подумал он.

Первым слово взял Тасселер:

— Начнем, господа. Все вы уже получили аналитические материалы по геополитической обстановке на ближайшее время и двадцатилетнюю перспективу и успели ознакомиться с ними…

Со стороны речь сенатора напоминала лекцию профессора, которую он читал пятидесяти— и шестидесятилетним студентам. Слушали его внимательно, не перебивая. Наконец, через несколько минут Тасселер перешел к основной цели встречи:

— На этом совещании нам предстоит решить, надо ли ввязываться в драку за сенатское большинство, к которой мы еще не готовы, или пустить все на самотек. Хочу отметить, что решение должно быть единогласным, нам потребуются все наши ресурсы. Прошу вопросы, господа.

— Насколько мы можем доверять представленным прогнозам?

Широкая спинка кресла закрывала говорившего от Вольдемара.

— У ваших аналитиков не было времени для того, чтобы проверить все цифры, но первичную проверку они, я предполагаю, уже провели. Еще у кого-нибудь есть сомнения?

Ответом было молчание, больше никто не сомневался. Следующий вопрос задал джентльмен, сидевший справа от сенатора:

— А наши… соперники знают о том, куда они ведут Республику?

— Думаю, нет.

— Так может, мы просто поделимся с ними информацией?

— Во-первых, это не остановит наших врагов, проблему с ними все равно придется решать. Во-вторых, получив от нас такую информацию, все лавры миротворца Кагершем просто присвоит себе. Или кто-то думает, что он с нами поделится?

Никто так не думал. Тасселер, выдержав паузу, продолжил:

— Наша задача не просто остановить войну, пока она не переросла во вселенскую бойню, но и вернуть себе власть. А для начала нам нужно получить большинство голосов в сенате. А вот это, — палец сенатора уперся в стоящий перед ним экран коммуникатора, — сильнейший козырь в предстоящей игре.

— Значит, несколько дополнительных голосов в сенате для вас важнее нескольких миллиардов, которые погибнут, если мы…

Говоривший опять был закрыт от Вольдемара массивным креслом.

— Не передергивайте, — вмешался представительный джентльмен, сидевший под логотипом компании. Дескин никогда не видел его раньше, но каждый, кто хоть иногда открывал экономические новости Республики, не мог не узнать Хуго Баумлера — председателя совета директоров крупнейшей топливной и энергетической компании Республики. — Мы сделаем все, чтобы предотвратить дальнейшее расползание войны. Если для этого потребуется отдать информацию Кагершему, то это будет сделано.

— Если этот сценарий реализуется, то мы будем отброшены на сто лет назад, — поддержал Баумлера сенатор. — Нашим внукам придется делать то, что сделали для нас наши деды, а мы бездарно про… профукали.

Похоже, Тасселер был не так спокоен, как казалось. Вон как раскраснелся, как бы его удар не хватил. Все-таки на кону стоит не очередной инвестиционный проект, а судьба двадцати миллиардов жизней. И не похоже, чтобы он на публику работал, телекамер здесь нет, собрались только свои. Кто бы мог подумать, что этот серый кардинал от энергетики глубоко в душе романтик? Ну где-то очень глубоко.

— Все ясно. Предлагаю закрыть дискуссию и перейти к голосованию, — высказал свое мнение кто-то из «невидимок».

— Согласен, — поддержал его Баумлер. — Прошу голосовать, господа. Кто «за»?

Первыми подняли руки Тасселер и Баумлер. Действия некоторых присутствующих были не видны Вольдемару, но по мимике сенатора он понял — единогласно. Вот так, простым голосованием, иногда и решаются судьбы войны и мира. Не при диктатуре живем, при республике.

Дальнейшее обсуждение конкретных шагов по обеспечению большинства в сенате было малоинтересным для Вольдемара. Во внутриполитических раскладах он разбирался слабо, и кого собравшиеся господа собирались перетянуть на свою сторону, а кого просто купить, ему было неинтересно. Звучавшие в зале имена ничего ему не говорили. Вольдемар начал скучать, но втихую смыться с заседания не рискнул. Зачем-то же его пригласили, явно не для того, чтобы выслушивать эту дискуссию. Кстати, Неймана пригласить никто не потрудился.

Наконец собрание закончилось, все стали прощаться друг с другом. Технические сотрудники начали выходить из зала, за ними попытался прошмыгнуть и Вольдемар. Однако попытка оказалась неудачной. На самом пороге его остановил голос Тасселера:

— А вас, Дескин, я попрошу остаться.

Предчувствие не обмануло Вольдемара, с окончанием совещания его неприятности только начинались. Место действия переместилось из зала заседания в кабинет Баумлера, находившийся на том же этаже небоскреба. Кроме хозяина кабинета, естественно, присутствовал сенатор Тасселер. «Дедушка» из комитета по закулисным интригам сразу перешел к сути дела:

— Капитан, вы можете взять в своем штабе месячный отпуск?

— Зачем? — насторожился Вольдемар.

— Поедете налаживать связи с имперской военщиной. С внутренними делами мы как-нибудь без вас разберемся.

Капитан третьего ранга Дескин уже был их, со всеми потрохами, и Тасселер прямо, не стесняясь, отдавал ему приказы. Баумлер пока молчал, но чувствовалось, что их общая позиция уже обговорена и согласована.

— Но почему именно я? Я же не имею никакой агентурной подготовки, — попытался сопротивляться Вольдемар, понимая всю безуспешность своей попытки.

— Во-первых, вы сами этот план предложили, вам и выполнять. Во-вторых, с имперскими военными вы договоритесь быстрее, чем любой наш агент. Вряд ли они вообще будут разговаривать с республиканским шпионом, у настоящего боевого офицера шансов будет больше.

— А агентурная подготовка вам и не потребуется, — поддержал сенатора Баумлер. — Будете действовать под своим именем, а дипломатическое прикрытие мы вам обеспечим.

Если бы Вольдемар не сидел в кресле, то он бы уже лежал на полу. Ноги стали ватными. Вот это подстава! Если его имя где-нибудь всплывет, то кто его будет прикрывать от адмирала Кагершема? Ну, уж явно не эта парочка. Однако вставать и хлопать дверью уже поздно, слишком много услышал, а кое-что и сам предложил. С такими знаниями долго не живут. В одиночку. В команде Тасселера еще есть шанс, он им сейчас нужен. Пока нужен. А дальше? Дальше будет видно.

— Хорошо, я согласен.

Собеседники не смогли скрыть некоторого удивления. Они готовились к долгому разговору, в котором придется ломать и дожимать жертву, а тут она сама бросается в объятия, уже ко всему готовая. Тасселер позволил себе благодушно расслабиться и почесать прирученного зверька за ухом:

— Вот и прекрасно. Ваша миссия будет щедро профинансирована, в представительских расходах не стесняйтесь. Если надо будет кому-нибудь дать для ускорения дела, то дайте. Не стесняйтесь в средствах для решения поставленной задачи, она того стоит. Когда будете готовы к поездке, сообщите мне через нашего общего друга. Время у нас еще есть, но сильно не затягивайте.

— А куда мне предстоит ехать и с кем контактировать? — перешел к деталям Вольдемар.

— Пока у нас нет личности контактера. Вы выдвинули слишком противоречивые требования, — ответил Баумлер. — А пока нет личности, нет и места. Но мы ищем, ищем.

— Ваши психологи согласились со мной, — постарался отстоять свою позицию Дескин.

— Да, конечно, — вмешался Тасселер. — Но, согласитесь, очень трудно найти боевого офицера императорского флота, желательно прошедшего через проигранное сражение, а еще лучше, раненного в нем. К тому же он должен обладать выходом на императорское окружение, а сейчас находиться на нейтральной планете.

— Может, все-таки попробуем через разведчиков? — вмешался Баумлер.

— У нас, конечно, есть свои люди в разведках разных ведомств, но провести целую операцию втайне от наших противников просто невозможно. Кто-нибудь непременно настучит, — отверг предложение сенатор. — К тому же разведчики увязнут в своих шпионских играх, и мы потеряем время. Капитан Дескин прав, военные договорятся быстрее, в конце концов, именно они, а не разведчики, несут на себе основную тяжесть войны. Поэтому антивоенные настроения среди них должны быть сильнее, по крайней мере, у отдельных индивидуумов. Да и такого хода никто от нас не ожидает, а неожиданность дает больше шансов на успех.