К этому времени толпа заключенных уже хлынула вниз по склону, сопровождаемая выстрелами уцелевших охранников. Вольдемар решил, что теперь и ему пора. Вести дальнейший бой в одиночку в его планы не входило, впрочем, уже не в одиночку. Сдергивая с убитого первым ремень с подсумком, штык-ножом и флягой, он увидел, что охранников у транспортера смяли и, завладев их оружием, пытались вести огонь по охране, прикрывая бегство других заключенных. Дескин еще успел подхватить свой котелок, прежде чем скатиться по склону вслед за остальными. Оставаться на месте никто не захотел, массовый побег с убийством десятка охранников тянул уже не на три года, а на вышку. Остаться — верная смерть, уйти — хоть какой-то шанс, авось не поймают.
В самом низу склона Вольдемар увидел среди камней черную спину, приглядевшись, узнал Сиплого. Не повезло старому вору, буквально десяти метров не дотянул до спасительного гребня, судьбу не обманешь. Дескин подобрал отлетевший в сторону котелок Сиплого и скрылся из поля зрения охранников. Котелок проверил на ходу, как и ожидал Вольдемар, свою хлебную пайку вор приберег для побега и спрятал в нем. Кроме хлеба, там же обнаружился бумажный сверток. Не разворачивая, сунул в карман. Если Сиплый с собой тащил, то и ему, Вольдемару, сгодится.
Теперь, когда горячка боя закончилась, Вольдемар попытался проанализировать ситуацию. О побеге уже доложили наверх, и там начался обычный для таких случаев бардак. Первым делом постараются эвакуировать раненых охранников. Много ли у полиции атмосферных катеров? Пока еще ни одного он не видел, в охоте за спецназовцами участвовали только катера ландсгвардии. В данном случае гвардейцев привлекать не будут, заключенные не вражеская диверсионная группа, это дело полиции. Тогда будем считать, что сразу поиск не начнут. Сначала доставят подкрепления, потом вывезут раненых, опять привезут полицейских. До темноты не управятся точно, а до этого времени пять-семь километров отмахать вполне реально. К тому же в темноте эффективность поиска существенно снижается. Отличить беглого заключенного от потерявшегося барана на экране тепловизора не так-то просто. Еще побегаем, тяжесть оружия в руках придавала уверенности.
В сгущавшихся сумерках Вольдемар решил сделать передышку. Полицейские катера так и не появились. Один рейс к месту побега, оттуда в госпиталь, потом обратно, а пилоты у них не железные, им отдыхать надо, значит, до рассвета не появятся. В пакете Сиплого оказалась смесь табака с какой-то вонючей дрянью — антисобакин. Если опытный вор учитывал возможность встречи с собачками, то надо быть к этому готовым. Все, вперед. Куда? Все равно, лишь бы подальше от этого места.
Вольдемар шел всю ночь, благо местная луна позволяла немного видеть дорогу. Сориентироваться по звездам не удалось, слишком мало он знал о рисунке местных созвездий. По дороге попался ручей. От мысли пройти по его руслу, чтобы сбить со следа собак, Вольдемар отказался. Вода холодная, а русло каменистое, споткнешься — можно разбитым лбом и не отделаться.
К утру Дескин решил, что пора подумать и о преследователях. Выбрав место, где на каменистом склоне не оставалось следов, сделал несколько петель. Дорожку отхода присыпал смесью Сиплого. Метров через восемьсот повторил операцию и снова присыпал дорожку отхода, потом еще один набор петель через километр от второй. На этот раз Вольдемар вернулся к первой ловушке другой дорогой и устроил засаду в двухстах метрах от нее. Если разгадают все хитрости, то по открытому склону, где ни один камень не давал надежного укрытия, им до него долго добираться, если только катер не вызовут. Кстати, о катерах. Сверху Вольдемар наложил на себя мелких камней, не бог весть какая маскировка, но другой все равно нет.
Преследователи появились, когда местное светило было почти в зените, то есть ближе к полудню. Десять полицейских, вооруженных винтовками, и собака вышли на рассвете. Они преследовали одиночного беглеца уже почти шесть часов. Днем они двигались намного быстрее, чем Дескин ночью, и к полудню здорово вымотались. Только крупная черная псина бодро тянула поводок, ее лай и разбудил Вольдемара. Продрав глаза, Дескин просунул винтовку между камнями и приготовился наблюдать за действиями погони, жаль, что оптики никакой не было.
Пройдя по первой петле и вернувшись в исходную точку, собака закружилась на месте, пытаясь поймать свежий запах, но смесь имени Сиплого не давала ей сделать это. Проводник повел ищейку по большому кругу, и вскоре след был найден, ведомая четвероногим другом всего человечества погоня рванула к следующей ловушке. Там история повторилась, но найти свежий след удалось далеко не сразу. Проводнику с собакой пришлось сделать три круга все большего радиуса, прежде чем бодрый лай объявил об удаче. Удачи хватило еще на километр, а там наматывание кругов уже не давало результатов. В конце концов нанюхавшаяся адской смеси собака отказалась работать дальше, да и люди вымотались окончательно. Строгий приказ заставлял их продолжать преследование, но как?
Полицейские попытались организовать прочесывание местности, чтобы визуально обнаружить следы, но на камнях никаких следов не осталось. Пытались опять использовать собаку, но та только скулила и все время норовила лечь. Наконец вызвали атмосферный катер. Тот около часа кружился над горами, время от времени зависая в подозрительных местах. Вольдемару пришлось пережить две неприятные минуты, когда катер, оглушая свистом двигателей, висел буквально в сотне метров от камней, в которых он прятался.
Когда над горами начали сгущаться сумерки, катер забрал группу преследователей-неудачников вместе с собакой и убрался обратно на свою базу. Утром они вернутся, обязательно вернутся, просто так убийцу полицейских они не отпустят. Ну и пусть возвращаются.
Когда стемнело, Вольдемар вернулся обратно к ручью, стараясь держаться своего вчерашнего следа. В темноте это не очень получалось, ну и не важно, здесь они уже прошли, и второй раз начнут поиск с места, где оборвался след. Пусть ищут, пусть носом землю роют, а он здесь тихо посидит. Дескин поднялся вверх по течению и, выглядев подходящее для укрытия место, шагнул туда.
Полицейский комиссар столичного округа потер красные от бессонницы глаза. Четверо суток назад больше шестидесяти заключенных совершили побег, унеся с собой пять лазерных винтовок. Комиссар перебрал четыре оставшихся на столе папки. Четверых так и не поймали, вместе с ними ушли два лазера. В руках оказалась самая тонкая папка, комиссар перебрал листы пластика. Странное дело, посадили этого Мюллера по самой легкой статье, на следствии никакой агрессии не проявлял, бежать не пытался, а тут полицейского ломом по голове приложил, пальчики с железяки уже сняли. Все, хватит! Полицейский бросил папку на стол. Операцию пора прекращать, четверо суток больше пятисот сотрудников полиции по горам лазают вместо того, чтобы в городе службу нести, а если добавить тех, кто на постах стоит, и тех, кто операцию обеспечивает, то больше двух тысяч набирается. Люди устали, а результаты за последние сутки нулевые. Черт с ней, с этой четверкой, с планеты все равно никуда не денутся, рано или поздно попадутся, тогда с ними и посчитаемся.
Комиссар нажал клавишу коммуникатора, вызывая своего заместителя, непосредственно руководившего операцией.
— Сворачивайте поиск и возвращайтесь в город.
— А как же…
— Скорее всего, они проскочили оцепление и уже далеко. Будем искать оперативно-разыскными методами.
Комиссар отключил связь. Завтра предстоит идти на ковер к министру, а перед этим нужно выспаться, больше сегодня он уже ничего сделать не сможет.
Три дня Дескина никто не беспокоил, никто, кроме голода: последнюю крошку хлеба он съел в середине второго дня. Ночью к голоду добавлялся холод. Ближе к утру у Вольдемара зуб на зуб не попадал. Однако вылезти из своего убежища и хоть немного размяться он не рискнул. Во-первых, не хотел попасть в объектив какого-нибудь полицейского тепловизора, во-вторых, экономил энергию. О том, что операция по поиску беглецов продолжается, свидетельствовали полицейские катера, несколько раз появлявшиеся над горами. Дважды он их видел, но чаще слышал, вжимаясь в камни и стараясь не шевелиться.
