Мечников уровня Гельмута или Мольта среди них точно не было, не то заставили бы меня по быстрому склеить боты. И щупленькие они все по сравнению со мной. Но их, сука пятеро, а я один! Хотя уже меньше, подраненный командором степняк потерял много крови и сильно хромает. Активного участия в драке не принимает, держится где-то на периферии. Еще двое тоже не бойцы, и даже уже не жильцы. Лежат в сторонке в кровищи и постепенно тихо отходят, возносятся духом к своему Небесному Отцу. Ну или куда им положено по религии и по карме. Мне тоже сильно досталось, щит раскрошен до огрызка и немало ударов прилетело по шлему и кольчуге. Зацеплены и ноги, но пока еще могу перемещаться. Фатальных повреждений организма пока нет или я их не ощущаю, так что сопротивляюсь как могу. Постепенно темп схватки нарастал с каждым ударом, становясь запредельно высоким. Дальше все превратилось в какое то безумное рубилово. Как будто я превратился в свихнувшегося Железного Дровосека, включившего режим берсерка. В кровавой мути обмениваемся яростными ударами с двумя последними противниками, уже не помышляя о защите. Они тоже озверели от крови и ран и еле стоят на ногах. Про таких говорят " пошли на все деньги ". Голова гудит колоколом, в глазах туман, машинально отмахиваюсь страшно тяжелым мечом, не воспринимая окружающую действительность. Даже не улавливаю сколько их осталось передо мной. Удар. Удар, еще удар. Бум! и сознание кратковременно вылетает из моего изрубленного тела...
Последний обрывок из воспоминаний. Вроде бы валяюсь на полу в луже крови а склонившийся ко мне кочевник колет и колет кинжалом в грудь, не в силах пробить изрубленную кольчугу. Сам он тоже ранен и похоже не соображает что делает, орудует на одних инстинктах. Руки и ноги у меня не действуют, в теле сильная слабость, подняться вовсе не могу. Но дикая злоба во мне живет сама по себе и не дает израненному телу сдаться. Поэтому из последних сил, рывком дернулся и вцепился зубами в небритый кадык, неосторожно склоненного к моему лицу противника. Дикий визг переходящий в хрип, и рот наполненный солоноватой теплой кровью, и все, я в небытие... Это последнее усилие оказалось для меня критическим. Душа прошлась по краю жизни и смерти, заглядывая в самую бездну нави - как там оно? Стоит ли туда окунуться или еще побыть здесь, в бренном теле?
Мойры, плетущие нить моей жизни, оказались прилежными ткачихами и не стали обрезать или рвать ее. У них свое видение на это действие и не мне их упрекать. Видно недостаточно я молод для смерти и придется еще покоптить местное небо. Не выполнил пока предначертанного и не достоин перерождения. Говорить - виноват! исправлюсь! пока повременю. Искренне согласен как можно дольше потрепыхаться и помучаться. В этом вопросом я полностью солидарен с легендарным красноармейцем товарищем Суховым. Жизнь - увлекательный процесс, понаблюдаю пока за его развитием...
Приходил в себя постепенно. Вначале пришла БОЛЬ во всем теле и голове. Каждая жилочка болела наособицу, сама по себе, словно выделяя свое существование отдельной строкой. Подавая тревожные сигналы моему мозгу и душе.
- Дескать, ты чего хозяин так плохо заботишься о временно доверенном тебе хрупком сосуде? Нисколько не оберегаешь и не хранишь его? За такое пренебрежительное отношение следует наказать тебя как следует. Чтобы впредь бережливо и аккуратно относился к футляру для души. Сохранял в полной комплектации, некоцаным и умеренно юзаным. Холил и лелеял, не подвергал излишним утратам отдельных частей организма и общим повреждениям.
И я снова отрубился... Второй раз пришел в себя оттого, что кто-то целует меня в лицо и тоскливо вздыхает. Прислушался к собственным ощущениям, как бы неплохо. И вроде боль поутихла, лишь страшная слабость сковывает все тело, не позволяя даже пошевелиться. Даже мыслительные процессы в голове и те замерли, и не собираются активироваться. А ну-ка, марш, марш! За дело бездельники, хватит прохлаждаться. Сколько можно лентяйничать, за работу негры, солнце еще высоко! Давайте трудитесь лодыри, вытягивайте мое сознание из сновидений и дремотности. Таким образом пытаюсь сам себя подстегнуть, поскорее включить отупевший от бездействия мозг. А это кто так странно себя ведет, Вика или Лена? Или может Маша? Все время молчит, вместо того чтобы чего нибудь сказать. И как-то странно дышит. Героическим усилием разлепляю глаза и не менее титаническим напряжением сил поворачиваю голову влево. Поворот головы отдает дергающей болью в шею и почему то в подбородок.
Упс! Я не разу не угадал. Это Найда, положив передние лапы на край кровати, облизывает мне лицо шершавым языком, и радостно поскуливая, глядит на меня с обожанием. Увидев что я открыл глаза, собака негромко тявкнула, дескать - ну сколько можно лежать без движения? Давай вставай и пойдем куда нибудь побегаем, поиграем на дворе. Вставать мне пока рановато, уже хорошо что в себя пришел. Интересно, сколько я так лежу? И чем там все закончилось? Судя по тому что лежу в собственной постеле, для нас все закончилось неплохо. В противном случае лежал бы где нибудь в канаве, или вовсе, эфирным сгустком улетел на очередное перерождение.
А все ли мое при мне? - ожгла сознание неприятная мысль. Вдруг я уже инвалид, без руки или ноги? Или без того и другого сразу? Полеживаю тут ни к чему не годным обрубком и фантазирую на отвлеченные темы. От такого предположения вмиг стало тревожно и сумрачно на душе. Хотя если руки - ноги ощущаются и даже болят, то наверное присутствуют? Или это могут быть фантомные боли, когда ампутированная конечность еще долго напоминает хозяину о своем присутствии, болит или мерзнет. Скосил взглядом вниз, вроде все нормально. Пф - ф, аж сразу полегчало. Под одеялом проглядывают очертания моего тела, никаких пустот не заметно. Очень хорошо и радостно, на душе стало веселей, ей, ей. Теперь проверка функционала. Так, пальцами на руках шевелю, они нехотя, словно онемевшие, слегка сгибаются. Отлично! Теперь ноги. Тоже есть контакт. Слегонца дрыгаются, но как- то вяло. Но это просто оттого что долго лежал без движения. Судя по освещению, сейчас раннее утро, со двора не доносится ни одного звука. Поворачиваю осторожным движением голову вправо. Рядом со мной на кровати кто-то лежит и еле слышно посапывает во сне. Это Вика, сразу определяю навзлет. Запах ее духов четко сигнализирует об этом. Видно все время со мной находится кто-то из жен, одного не оставляют. Интересно, сколько времени я так лежу? Попытался сосредоточиться на своих ощущениях. Внутренние часы на этот вопрос никакого ответа не дают. Может пока слегка размять затекшие руки и ноги? Надо пробовать. Но как только попытался сжать левый кулак, в ответ плеснуло такой болью, что не выдержал и застонал. Лежавшая и мирно спавшая жена тут же подскочила и сидя на кровати сонно уставилась на меня.
- Живой! Слава богу наконец то ты очнулся! Бедненький мой, израненный весь. А то лежишь и лежишь а в себя не приходишь. А мы все волнуемся.
И она наклонясь, с мгновенно появившимися слезами на глазах, прикоснулась губами к щеке. Попытался ответить ей, но ничего сказать не мог, воздуха не хватало и даже вздохнуть глубоко не получалось. Ребра пронзает болью при попытке просто сделать вдох. Ладно, буду дышать по чуть - чуть. Лишь моргнул глазами и попытался улыбнуться. Оказалось, этого делать тоже не следовало. Щеку и губу моментально хлестнуло болью и на глазах невольно появились слезы. Вика увидев мои потуги, тотчас затараторила.
- Ни в коем случае не шевелись, не говори и старайся не улыбаться. У тебя мало сил и сплошные переломы и раны. Левая рука в двух местах, правая в одном. Ребра повреждены, ноги порублены. Голова - сплошные ушибы, порезы и гематомы. Таня запретила малейшее движение. Я буду тебе все рассказывать и спрашивать, а ты если что, моргни глазами. Ты меня слышишь?
В ответ, я послушно закрыл и тут же открыл глаза.
- Вот и молодец, ты просто умничка, так и поступай - обрадовалась Вика. - Сейчас пойду позову Таню, она сказала ее известить как очнешься. А ты лежи смирно, никуда без меня не уходи а то я рассержусь! Понял? - с притворной суровостью обратилась жена ко мне.
