Снял оружие с предохранителя, прицелился в грудь командиру и плавно потянул спуск.

  - Бах, грохнул выстрел. Рядом раздался другой. В последний момент конь под " моим " седоком переступил копытами и пуля попала не в грудь как метил, а куда то в бок. Но я уже на него не смотрел, передернул затвор и выцеливал следующего. Опешившие на мгновение всаднники, представляли из себя отличную мишень и очередным выстрелом я сразу поразил высокого крепкого бойца в кольчуге и с черной короткой бородкой. Снова перезарядка, прицеливание, выстрел.

   Нам с Леной удалось сделать всего по четыре выстрела, прежде чем противник кинулся в атаку, опустив копья и пришпорив лошадей. Пятый выстрел я успел сделать, а Лена уже нет.

   Наши дружинники, ведомые Гельмутом, тоже рванули вперед, желая набрать хорошую скорость при столкновении и сразу же перекрыли нам сектор обстрела. Рядом с нами остался только Вернер и откуда то вылезший Питер, с кинжалом в одной руке и моим щитом в другой.

   Что это с ним, мелькнула короткая мысль где-то на задворках сознания, неужели мой слуга почуял силу в коленках и решил покрыть себя неувядаемой воинской славой? Вид парень имел бледный но решительный.

   - Перезаряжаемся Лена - только и успел произнести я, и тут две волны всадников, со страшным грохотом сшиблись друг с другом. Треск копий, крики воинов, ржание коней, слились в один непрерывный рев. Первое столкновение прошло и бой превратился в отдельные схватки и полную неразбериху. Поначалу было не ясно кто одолевает, слишком быстрым и хаотичным было движение сражающихся. Но затем несколько всадников вырвались из общей массы и направили коней на нас.

   Я снова стал стрелять, уже не целясь, лишь бы попасть в силуэт лошади и наездника. Несущуюся галопом лошадь трудно сразу остановить, даже раненная она по инерции летит вперед подгоняемая седоком. Лена взвизгнула и бросив винтовку, отскочила назад к повозке, одновременно выдергивая пистолет из кобуры. Двоих из четырех всадников мы спешили, убив или ранив под ними лошадей. Еще одного принял на себя Вернер, ловко уклонившись от удара копьем и подрубив секирой заднюю ногу коню.

   Я тоже откинул винтовку, и начал лихорадочно стрелять из пистолета в последнего всадника, который скакал на меня низко пригнувшись в седле и выставив вперед копье. Не помню попал в него, или хотя бы в лошадь, но меня сбила с ног летящая навстречу широкая конская грудь. От удара, казалось потерял сознание буквально на одно мгновение.

   Пришел в себя от выстрелов, бухающих над головой. Начал подниматься с земли, тут же закружилась голова и стало подташнивать. Снова померкло сознание...

  Постепенно перед глазами разъяснилось. Я лежал недалеко от нашей повозки, надо мной стояла Лена и пыталась выстрелить из разряженного пистолета. Курок щелкал вхолостую, но она этого не понимала. Лицо ее было белым а глаза какие то шалые. Приподнялся и сел, опираясь руками о землю.

   - Смени обойму - сказал я ей, и сам не узнал своего голоса.

   Огляделся. Перед нами метрах в семи, рубился Вернер, сразу с двумя воинами. Они то сразу, то попеременно накидывались на него с разных сторон и пытались достать длинными выпадами мечей. В них и пыталась выстрелить моя защитница. Здоровяк ловко отбивал их нападки щитом, не отступая ни на шаг и словно перышком размахивал тяжелой секирой на длинной рукоятке. Сам постоянно пытался перейти в наступление, но искалеченная нога не позволяла добиться успеха в нападении. Противники резво отскакивали от угрожающих замахов его страшной секиры и затем снова атаковали. Пистолета и винтовки рядом с собой я не видел, поэтому протянул руку к Лене и сказал.

   - Дай!

   Она никак не отреагировала на мой голос, все так же пытаясь выстрелить из разряженного Люгера. Тогда я поднялся и левой рукой потянул ее за рукав, развернул к себе, а правой выдернул пистолет из одеревеневшей ладони. Лена моментально отмерла и стала осмысленно оглядываться вокруг. С оружием в руке, сразу почувствовал себя здоровым и бодрым, головная боль бесследно испарилась. Сбрасываю пустой магазин, вместо него вставляю запасной из кобуры. Взвожу затвор и сразу же стреляю в одного из противников Вернера, который очень удачно стоял ко мне вполоборота.

   - Бах, и один уже не в счет, валится на землю с пробитым брюхом. Второй похоже не осознав изменившейся обстановки, все так же наскакивал на Вернера и старался рубануть его мечом. Пытаюсь подловить его в прицел, но мне мешает мощная фигура нашего защитника, который все время перекрывает мне цель. Делаю попытку обойти его сбоку, и едва сделав шаг правой ногой, шиплю от сильнейшей боли в ней. Наступить на нее просто невозможно. Кое-как скрипя зубами, мне удалось сместиться вбок на пару шагов и я вновь поднимаю пистолет.

   - Бах, грохочет Люгер, и последний упертый дурак, вместо того чтобы стремглав улепетывать, падает на землю. Подстреленный, бросив оружие, корчится от боли, зажимая рану в животе.

   Ему уже ничего не надо, ни щедрой награды за мою голову, которую наверняка посулил барон Хьюго, ни славы, ни высокой должности при его дворе, ни завистливых и восхищенных взглядов его товарищей. Лишь бы унять страшную боль в простреленном брюхе и остановить сочащуюся из раны кровь...

   Вернер поворачивает ко мне совершенно счастливое лицо, залитое потом и потрясая топором восклицает.

  - Мы победили, господин барон! Славная была битва!

   - А где все наши? - задаю резонный вопрос, оглядывая поле боя и наблюдая лишь лежавшие без движения тела бойцов и туши убитых коней.

  Только где-то справа, у опушки леса, стояло несколько лошадей без всадников. Они настороженно смотрели в нашу сторону прядая ушами. Напугались выстрелов, догадался я.

   - Наши гонят и добивают отступающих врагов! - радостно сообщил он мне.

   - Много у нас убитых, раненых?

  - Не знаю - просто ответил он пожимая плечами - неважно это, главное мы их одолели.

   Да уж, подумал я, в это время цена человеческой жизни невысока, а противника так просто ничтожна. Повернувшись к Лене, спросил.

  - Я долго был без сознания?

   Она понемногу приходя в чувство, наконец облегченно выдохнула и внимательно оглядела меня. Не заметив серьезных ранений, ответила.

   - Наверное минуты 2 - 3, я толком не поняла. Что у тебя с ногой?

   - Вывих наверное, ну или трещина. Но точно не перелом. Перелом у меня раньше был, совсем другие ощущения. Лена пройдись, найди наши винтовки и мой пистолет, а то мне трудно ходить.

   Получив простое поручение, моя жена занялась делом, пошла собирать оружие. Прыгая на одной ноге, я вернулся к повозке и поднял сброшенную обойму. Из сумки на поясе снарядил ее патронами и сунул в кармашек кобуры.

   - Питер, где ты есть, ты живой или нет? - громко позвал своего слугу.

   Откуда то из недр повозки, послышался шорох и вскоре показалась слегка бледная физиономия Питера. Не вышло из него воина, констатировал с грустью, у парня при реальном шухере, жопка сжалась в кулачок и он рванул тырсится среди тряпок.

   - Подай мне сумку с красным крестом на боку, и поживее плут, сейчас вы пойдете перевязывать наших раненных.

   На звуки моего голоса из фургонов стали показываться люди.

   - Все идем и ищем наших раненных и убитых! - во весь голос крикнул я - пошевеливайтесь, время дорого, раненым как можно скорее надо оказать помощь.

   Ко мне подошла окончательно ожившая Лена с винтовками и пистолетом в руках.

   - Садись на землю Андрей, надо снять с тебя сапог, пока нога окончательно не распухла, потеряем время, потом придется резать обувь, так не снимешь.

   Они вместе с Питером принялись меня врачевать, возчики и пассажиры фургонов направились осматривать поле боя. Вскоре стали возвращаться наши дружинники, возбужденные и шумные, еще не отошедшие от внезапной битвы. Они вели в поводу коней, нагруженных трофейным оружием, амуницией, снаряжением. Я сидел прямо на земле и шипел от боли, когда Лена вертела мою ногу, осматривая повреждение.