Дверь в спальню Олафа и Хильды просто выбили поленом, заранее приготовленным для этого дела.
- Хрясь! Вырванный вместе с дверным косяком засов отлетает в сторону. Ошеломленные супруги, не оказавшие никакого сопротивления, толком не поняли что происходит, и были накрепко связаны. Дальше Рольф доходчиво объяснил, что они пришли за своим жалованьем за все эти годы безупречной службы. Что чужого им не надо, и пообещал, что все будет хорошо и даже замечательно, если скупой корчмарь расскажет где запрятана его заветная кубышка с монетами.
Но Олаф был тертый калач, он не поверил ни одному слову бывшего слуги и не желал отдавать свои деньги. Не помогли ни угрозы , ни избиение его и жены. Дальше притащили связанную дочку и на глазах родителей долго насиловали ее по очереди. Девке специально освободили рот, чтобы ее вопли и стоны разжалобили упертого отца. Но Олаф лишь рыдал, заливаясь слезами и божился, что горстка найденных в сундуке серебряных монет, это все что он скопил на старость, что он несчастный бедняк и трактир не приносит прибыли. Он был очень убедителен, но братья ему не поверили. За долгие годы проведенные здесь, Олаф был хорошо изучен.
- Не помогает - устало выдохнул Рольф и скомандовал. - Тащим их вниз, к камину...
И только когда в пламени очага начали гореть голые ступни Олафа, он не выдержал дикой боли, сдался и поведал о заветной кубышке. Лишь только потянуло запахом горелой плоти, жена и дочка счастливо хлопнулись в обморок.
- Эти деньги не принесут вам счастья, будьте вы прокляты, шлюхины дети! - кричал трактирщик и плакал от нестерпимой боли.
Олафу заткнули в рот кляп, собрали одежду получше, увязали и утолкали в заготовленные сумы. Оседлали двух коней порезвее, открыли ворота конюшни и выгнали во двор остальных. Подперли поленом дверь трактира и подожгли. Весело горела харчевня " Жаренный гусь", стреляя искрами и освещая спины двух удаляющихся всадников...
Как можно скорее им надо было покинуть пределы графства Крейц, чтобы избежать ненужных вопросов. По слухам, на востоке королевства разгорался конфликт между герцогом Свентом и графом Гинцельбергом. Там можно было вступить в ополчение или даже в отряд наемников...
Судьба благоволила двум юным преступникам. Так оно все и случилось. Рольф втолковывал своему старшему брату-здоровяку, они были от разных отцов и отличались друг от друга телосложением и цветом глаз.
- Надо держаться вместе, больше помалкивать а окружающим рассказывать почти правду. Мы сыновья трактирщика, отец и мать погибли при пожаре, все добро сгорело. Нам нечем заняться, вот мы и решили послужить нашему славному герцогу и подзаработать деньжат.
На награбленное, в ближайшем городе, у оружейника в лавке, братья приобрели кольчуги, боевые топоры, кинжалы, копья и два простых но прочных железных шлема. Карл все порывался купить себе и брату по мечу, но осторожный Рольф отговорил его.
- Мы все равно не обучены владеть мечом а топором наоборот, вон сколько лет дрова рубили.
Вместо бесполезных но престижных мечей, они взяли по арбалету с железными плечами из пружинной стали и три десятка болтов с разными наконечниками. Как ни торговался Рольф, денег ушло неожиданно много. От полного кошеля золотых и серебряных монет осталось в пересчете на золото всего 5 корон. Оружие стоило дорого, тем более когда шла война и сотни молодых парней кинулись ловить за хвост птицу-удачу...
Спустя неделю хмурый командор крупного отряда придирчиво разглядывал снаряжение молодых бандитов. С недоверием выслушал рассказ Рольфа о их несчастной судьбе, потом устроил учебный бой с одним из ветеранов. По его итогам оба брата были приняты в " Братство волков ", так назывался отряд наемников. Для начала им положили половинную долю жалованья и возможных военных трофеев. Возле шатра командора на шесте висел вымпел отряда - сероватый флажок треугольной формы. На нем вышитая черным, оскаленная волчья голова в круге. Братьев и других оболтусов, примкнувших к наемникам и мечтающих о ратной славе, богатой добыче и последующей красивой жизни, на совесть гоняли бывалые рубаки, которые знали, что половина новичков поляжет в первой серьезной сшибке. Но обеспечивать их добрым доспехом и долго обучать никто и не думал. Доля добычи выживших в очередной рубке, будет больше.
Первый бой случился уже через две седмицы. За это время братья пообвыклись, переняли часть воинских ухваток ветеранов. В бою они остались живы и даже без серьезных ранений, благодаря хорошей защитной экипировке, своей силе и удаче...
Прошло без малого 20 лет с тех пор как юные хищники взялись за оружие. Они служили и сражались за деньги, воевали за тех, кто заплатит больше, убивали, жгли поселки, маленькие хутора и неприступные замки. Грабили, насиловали, занимались мародерством и полностью утратили остатки совести и стыда. Не упомнить, сколько было схваток, налетов, засад, сидений в осаде и просто сидения в ожидании найма хоть от мелкого барона, хоть даже от купеческого каравана или независимого бурга.
Братья заматерели, постепенно поднимаясь от простых бойцов до десятников, набираясь авторитета и воинских умений. С невероятно сильным и свирепым Карлом никто не хотел конфликтовать. Рольф всегда держался в тени брата, постоянно поддерживая его и подсказывая нужное решение вопросов. Четыре года назад командор Гейнц решил уйти на покой, устав от постоянных скитаний. Два фургона с накопленным добром, верная подруга с шестимесячным пузом тянули больше, чем право командования сотней головорезов. Пятьдесят золотых корон, которые пронырливый Рольф сунул поседевшиму Гейнцу, решили дело, когда на совете ветеранов отряда, командор огласил свою волю.
Так Карл стал новым командором. Вскоре его брат стал его заместителем. Прежнего зама, который мечтал занять место Гейнца, но не учел в своих раскладах новых игроков, братья потихонечку зарезали и ограбили. Подкараулили ночью, когда тот возвращался к себе совершенно пьяный и счастливый из трактира.
Дела в отряде шли по разному, кого то убивали в схватке, кто-то умирал от ран. Некоторые ветераны уходили, сумев накопить денег на лавку в городе, трактир у перекрестка дорог, мельницу на реке. Но последний год " волкам" откровенно не везло, свар между благородными господами не было, крупных войн не велось.
Два месяца беспробудных пьянок и безделия расхолаживали бойцов. Отрядная казна пустела и народ стал косо поглядывать на братьев. Поэтому мутный тип, предложивший сомнительный найм за небольшие деньги, был принят благосклонно. Предложение напасть и перебить отряд стражников, сопровождающих карету с некой благородной дамой, которую хотел похитить ее воздыхатель, было неприкрытым враньем и откровенным разбоем. Но Карлу уже давно было плевать, кого резать и грабить, хоть трактирщиков, хоть купцов, хоть баронов с маркизами. Лишь бы платили монеты.
Грамотно устроенная засада на лесной дороге, позволила сделать прицельный залп из арбалетов по всадникам конвоя. Их было всего тридцать, против восьмидесяти наемников. С десяток бойцов слетели с коней, сбитые тяжелыми болтами. Убиты или только ранены, они уже все равно трупы, живых свидетелей творимого беззакония никто не оставит. Остальные охранники не побежали, не стали просить милости, а с копьями и мечами кинулись навстречу вылетевшим на них из леса вопящих бородатых наемников. В исходе схватки никто из наемников не сомневался. Соотношение один к четырем, при прочих равных. Конвойщики были обречены.
Но нет, не все были согласны с таким раскладом. С первым лязгом боевых топоров о щиты и звоном мечей все изменилось. Из передней кареты выпрыгнул рыцарь в полном боевом доспехе и шлеме бацинет с опущенным забралом. Оружия у него не было. На руках боевого мага светились зеленым цветом Кастеты Силы.
- Стреляйте в него - заорал во весь голос Карл, не принимавший активного участия в схватке, поднял свой арбалет и нажал на спуск. Напрасно, все болты отлетали или рикошетили от крепкой блестящей брони, некоторые рыцарь - маг смог отбить воздушным кулаком. На панцире оставались лишь неглубокие вмятины. Только одному стрелку повезло. Выпущенный им болт угодил в сочленения между плечом и грудью, да и то вскользь, застряв неглубоко и очевидно не нанеся значительного урона грозному защитнику.
