Красноречивая демонстрация осведомленности. Не только меня знает в лицо, но и Раю. Откуда — понятно. Все «беженцы» прописаны в моей подольской квартире. Шустро ребята работают, когда сильно надо. Стоит запомнить.

Быстро приняв решение, я поудобнее взялась за ручку сумки.

— Проспект Мира, дом три. Ведите к вашему железному коню, Максим Игоревич.

— Вы позволите помочь? — взяв у меня ношу, Никольский зашагал к выезду с территории особняка.

Не промолвив ни слова, Копылов подхватил чемодан и пошел следом за фээсбэшником. Взяв под локоть подругу, я неспешно пошла за мужчинами.

— Кто это? — встревоженно шепнула Рая.

— Полковник ФСБ, — так же тихо ей ответила. — Он от Росса. После все-все расскажу.

— Хотелось бы, — пробормотала женщина.

Подойдя к ухоженной черной волге, мы с Раей уселись на заднее сиденье. Положив мои вещи в багажник, полковник сел за руль и через пару мгновений автомобиль поехал.

За окошком мелькали деревья, дома. Вдруг Никольский спросил:

— Ольга Романовна, при каких обстоятельствах вы познакомились с Константином Россом?

Не выдержала душа поэта. И присутствие Раисы не мешает. Видимо, на основании чего-то, уже сделал вывод, что при ней о Косте можно говорить.

Я устроилась поудобнее на сиденье, посмотрела в зеркало заднего вида. Глядя в полковничьи глаза-рентген, спокойно сказала:

— Наше знакомство с Константином Александровичем произошло в лучших традициях кинематографа. Я тонула, он прыгнул в воду и откачал. С тех пор обо мне заботится, как старший товарищ.

— Настоящий мужчина, — полковник ловко переключил скорость передачи. И неожиданно круто сменил тему: — Уверен, знаете о болезни Константина Александровича. Где он умудрился заразиться?

Опаньки. Всего второй вопрос, а уже стою посреди минного поля. Эта игра не моя, но барона. Пора закругляться.

— Максим Игоревич, давайте сразу поставим точки над «i». Я знаю, к кому Константин обратился с просьбой мне помочь. Той, серьезной проблемы, у меня больше нет. В защите силовых структур не нуждаюсь. И это абсолютная правда. Ну а в остальном, все что Росс пожелает рассказать о себе Валерию Викторовичу, он сделает сам.

В салоне повисла напряженная тишина. Спустя несколько минут, фээсбэшник сдержанно произнес:

— Я ни в коей мере не хотел вас обидеть. Если мои вопросы задели, прошу простить. Вы подтвердили информацию, что проблемы больше нет. Однако у меня есть приказ обеспечить круглосуточную защиту Ольге Романовны Рябцевой и членов ее семьи. Боюсь, вам придется смириться с присутствием службы безопасности в вашей жизни.

Он сказал подтвердили? Уже знает, что конфликт с Лаликиным разрешен? Вот это скорость. Впрочем, чему удивляюсь? В МВД существуют отделы по борьбе с организованной преступностью. А ФСБ гораздо круче. Как пить дать, держали руку на пульсе. Скорее всего и про наезд Психа на Смолина знали, и про смену собственника зверофермы.

Ешки-матрешки. Во что мне это все выльется? И почему фээсбэшник настаивает на нашей охране?

Я строго нахмурилась.

— Как долго вы планируете заниматься нашей безопасностью?

— Ориентировочно до Нового года.

Кто установил такой срок? Сам Пылаев? Росс? А главное: для чего?

До пункта назначения мы доехали в полном молчании. Припарковавшись в самом начале длиннющего старинного дома, Никольский полуобернулся ко мне.

— Ольга Романовна, для обеспечения безопасности членов вашей семьи должен задать вам несколько вопросов.

— Спрашивайте.

— Кого вы считаете самыми близкими для себя людьми? Если они с вами не живут, буду признателен за информацию о месте их фактического проживания.

М-да уж. Еще вчера могла бы ответить: все живут со мной. Голову даю на отсечение, Али категорично откажется от охраны ФСБ. И даже если остальные переедут сегодня вечером, то с мамой все непросто. Задачка что б ее.

— Вы видели, что я с вещами. Прямо сейчас заселяюсь сюда, — указала пальцем на трехэтажное строение. — Особняк на рублевке записан на мое имя, но фактически принадлежит другому человеку — Али Павловичу Гоеву. Дорогие мне люди пока остаются в его доме. Ближе к вечеру, буду знать, когда они все переедут ко мне. Очень сомневаюсь, что Гоев одобрит присутствие ваших коллег на территории особняка.

— У вас с Али Павловичем возникли, — мужчина деликатно кашлянул, — разногласия?

— Можно и так сказать, — чувствуя напряженный взгляд молчаливой Раисы, я мысленно тяжко вздохнула. Разговор с подругой предстоит долгий.

В бывшую квартиру Психа полковник зашел вместе со мной и Раей. Поставив чемоданы в коридоре, Никитский дал мне свою визитку. Затем, стребовав обещание, что без него никуда не уйдем, пообещал вернуться через два часа и куда-то умчался.

Закрыв за мужчиной дверь, я отправилась осматривать свои новые владения. Следом за мной, тенью следовала молчаливая Раиса.

Росс сказал, что Пылаев — его должник. Председатель правительства молниеносно выполнил просьбу барона: прислал нам охрану. Но проблем с Психом больше нет! От кого на самом деле собирается охранять нас ФСБ? И почему привлекать внимание этой госструктуры к «беженцам» Костя совсем не боится?

Напряженно размышляя, я бродила по огромной, двухуровневой квартире. И все больше убеждалась, что мои домочадцы могут переезжать прямо сейчас. Все, что нужно для жизни здесь есть. На новой мебели даже муха не сидела, а десяти комнат и пяти санузлов хватит с избытком.

Зайдя в кухню, по-хозяйски проверила шкафчики. Удостоверившись, что вся необходимая посуда есть в наличии, на автомате зацепила шоколадку, села за стол.

Тогда у кинотеатра Росс подал горцу знак об опасности. А может это никак не связано с той белокурой девкой? Но с чем тогда?

В голове крутилась мысль, но никак не могла ее поймать.

— Запей чаем, — вернул в реальность голос Раисы.

Увидев перед носом чашку, я озадаченно похлопала ресницами и неожиданно обнаружила, что доедаю шоколад.

Ну дела.

— Спасибо, — отхлебнув горячего напитка, отставила кружку, посмотрела на женщину.

Светлакова строго нахмурилась.

— Рассказывай. Две головы лучше.

— Права. Чую, дым скоро из ушей пойдет, — я горько усмехнулась. И начала подробно рассказывать обо всем, что произошло за последние дни.

Наставница не перебивала, не задавала вопросов, не возмущалась и главное: не жалела меня. За это была ей искренне признательна. Когда я закончила, Рая встала со стула.

Поставив на плиту чайник, она задумчиво сказала:

— Росс дальновидный и очень умный человек. Он учился на дипломата. Больше десяти лет был главой рода. Оль, я думаю, Константин ведет какую-то многоуровневую игру. Не исключено, что существенную роль в ней играет его болезнь.

— Логично, — я откинулась на спинку стула. — Когда встретились у кинотеатра, он выглядел абсолютно нормальным. Сегодня ночью, на дороге, заметила на его руках черные когти, — замолчав, вдруг почувствовала, как тьма внутри меня зашевелилась. А после жалобно заскулила, словно собака, брошенная хозяином.

Нельзя сейчас думать о личных отношениях с Россом. Нельзя!

Стараясь совладать с неуместными эмоциями, я спрятала лицо в ладонях и замерла.

Свист закипевшего чайника нарушил тишину. Через миг послышались легкие шаги наставницы. Выключив конфорку, Рая задумчиво поинтересовалась:

— Если не от Психа, то от кого нас будет защищать ФСБ? Как думаешь?

Умничка. Какая же она у меня умничка.

— От кого-то еще, — хмыкнув, я перевела взгляд в окно, глухо сказала: — Скорее всего, наш телохранитель-полковник знает многое. Но добровольно он ничего не расскажет. Можно и не пытаться. Остается только пытать, — снова повернувшись к дворянке, многозначительно прищурилась и внезапно до меня дошло.

Твою ж мать! Костя же русским языком сказал, что есть спецотдел, которые занимаются такими, как мы!

Подруга стремительно подошла, села рядом, потребовала: