Быстро обдумывая, как лучше поступить, прошлась по комнате. Встав спиной к столу, оперлась ладонями о столешницу и хладнокровно сказала:

— Внесу ясность. Ты не имеешь никакого права требовать от меня чего-либо. К княжескому роду Гоевых я не имею никакого отношения. И не стоит надеяться, что стану твоей женщиной. Этого никогда не произойдет, — мужчина побледнел, сжал кулаки. Выдержав короткую паузу, невозмутимо продолжила: — Все это время щадила твое самолюбие, не говорила того что думаю. Барон сказал тебе правду. С того момента, как мы перенеслись в этот мир, ты постоянно создаешь серьезные проблемы, а я их решаю, — на скулах Али ходуном заходили желваки. Не отводя от него взгляда, уверенно пообещала: — Больше этого делать не стану. Дальше сам, без моей помощи. Ты четко дал понять, что живущие в твоем доме соблюдают твои правила. Мне они не подходят. Сегодня до обеда, съеду. Как только маму можно будет забрать, сразу же увезу. И да. Со мной уйдут все те, кто пожелает.

Закончив говорить, подошла к входной двери. Открыв ее, посмотрела на застывшего статуей князя. Казалось, у мужчины в одночасье рухнула вся жизнь.

Опять его бедненького хочешь пожалеть? Не надоело на грабли наступать?

Собрав всю волю в кулак, безэмоционально сообщила:

— А теперь хочу отдохнуть. Прошу покинуть спальню. Пока она еще моя, — и едва заметно усмехнулась.

Не издав ни звука, Али стремительно вышел. Закрыв замок на два оборота, направилась в ванную. На автомате разделась, приняла душ. Надев пижаму, вернулась в комнату, легла в кровать. И тут меня накрыло.

Мучительно застонав, уткнулась лицом в подушку, слезы полились водопадом.

Гадство! Ну что за жизнь такая? Почему, ну почему все так⁈

Это же время. Особняк главаря Подольской ОПГ. Сауна

«Сучка, развела меня как лоха», — ощущая странную тяжесть в груди, Псих встал с пола.

Несколько секунд постояв недвижимо, он в бешенстве пнул стул. Простынь слетела с бедер. Громко выругавшись, «бизнесмен» нагнулся. Подняв ткань, обмотался, грозно глянул на Попа.

Биться головой тот перестал. Однако, как и прежде вел себя ненормально: не обращая внимания на то, что по лицу течет кровь, Алексей сжимал в руках внушительный нательный крест. И что-то неразборчиво бормотал.

«Что он там бубнит?» — Лаликин прислушался.

— И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого, — вновь и вновь шептал разбитыми губами бандит.

— Заткнись! — рявкнул Сергей Николаевич. Схватив со стола массивную пивную кружку, с размаху запустил ее в стену.

Стекло от удара разлетелось вдребезги, осыпало осколками голову, плечи Попова. Однако бригадир ударной группы даже не дернулся. Закрыв глаза, он с трепетной нежностью поцеловал золотой крест. А через миг до главаря преступной группировки долетели едва слышные слова:

— … но избави нас от лукавого.

В этот момент входная дверь отворилась. Остановившись на пороге, шкафоподобный громила-охранник, аккуратно поинтересовался:

— Сергей Николаевич, у вас все в порядке?

Безбожно выматерившись, Псих быстро подошел к мини-бару. Схватив с полки бутылку рома, отвинтил крышку и несколько раз жадно глотнул.

«Белобрысая курва, хрен ты, что у меня получишь! — чувствуя, как горло обожгло крепким алкоголем, зловеще оскалился, — Собственной кровью скорее захлебнешься, — внезапно острая боль стрельнула под лопатку, отдала в руку. Не веря происходящему, мужчина судорожно сглотнул. — Никаких проклятий нет. Не иначе эта шалава цыганскому гипнозу обучена. Лично с нее кожу чулком сниму! Но прежде со старухи, пусть сучка полюбуется», — а через долю секунды ощутил, как дикая боль сжала грудь.

Выронив бутылку, Лаликин согнулся, оперся рукой о полку. Он пытался вздохнуть, но, увы, не получалось.

— Сергей Николаевич, вам плохо? — словно издалека послышался взволнованный голос охранника.

«Все. Хватит. Я понял. Все отдать и не думать вредить», — одна за другой промчались испуганные мысли у криминального авторитета.

Наконец-то глотнув живительно воздуха, Псих доковылял до дивана. Упав на него, потер левую сторону груди и сипло приказал охраннику:

— Позвони моему нотариусу. Пусть сейчас приедет и возьмет с собой все свои бумажки.

— Будет сделано, — «шкаф» кивнул. Помолчав, мотнул коротко стриженной головой на неадекватного Алексея, предложил: — Может Попу вызвать врача?

— В дурку его сразу везите, — облизнув синеватые губы, главарь банды добавил: — И девок из бассейна забери. Денег дай и доходчиво объясни, чтобы держали язык за зубами.

— Слушаюсь, — круто развернувшись, громила удалился.

«Лимон зелени просрал, сети салонов лишился. И чуть было копыта не откинул, — Сергей Николаевич с тоской посмотрел в потолок. — Прав Поп — эта адвокатша ведьма», — покосился на явно спятившего Алексея и неловко, украдкой перекрестился.

Следующий день. Обеденное время. Особняк «беженцев»

Хм-м. В том мире вытребовала деньги и швейную фабрику у графа Пожарского. В этом кучу «зеленых», бизнес и недвижимость у Лаликина. Я становлюсь заядлым рэкетиром. Оригинальная смена профессии.

Мимолетно усмехнувшись, посмотрела на нотариуса. Бледноватый, худощавый мужчина складывал документы в папку.

Устал бедолага. Ну, а то, любой бы вымотался. Как никак больше четырех часов его мурыжила. Представляю, что обо мне думал, когда вручную, пересчитывала миллион долларов! Хотя плевать. Осторожность прежде всего.

Я не только посчитала, но выборочно проверила банкноты на подлинность. Закончив с деньгами, принялась за документы. И не просто пробежалась глазами по тексту, а внимательно прочла каждую строчку.

«Проклятье», безусловно, отличная подстраховка. Однако такие мерзавцы, как Псих, скорее подохнут, чем расстанутся с деньгами. Честно признаться, ждала от бандита пакости. Но нет, Сергей Николаевич приятно удивил.

Купюры оказались настоящими, сумма ровно та, что должна быть, а документы без «второго дна». Складывалось четкое впечатление, что связываться со мной, главарь банды действительно больше не хотел.

— Мы закончили, Ольга Романовна, — известил юрист. Передав мне папку, мужина с явным облегчением встал.

Оставив документы на журнальном столике, я проводила нотариуса до входной двери. Попрощавшись с ним, сразу же отправилась в кухню-столовую. Увы, надежды не оправдались: все домочадцы уже пообедали и разошлись. Осталась лишь повариха. Тихонько напевая себе под нос, женщина мыла посуду.

Не желая пугать, я негромко позвала:

— Лукерья.

Та встрепенулась, увидев меня, заулыбалась.

— Хозяюшка, наконец-то вы покушать пришли! Уже обед прошел, а вы еще и не завтракали. Садитесь-ка за стол. Сейчас быстренько накрою.

Есть не хотелось. Совсем.

Отрицательно покачав головой, я улыбнулась опечаленной женщине и попросила:

— Сходи, пожалуйста, за нашими. У меня к вам есть важный разговор. Буду в гостиной, — не дожидаясь ответа, покинула кухню.

Вернувшись в роскошно обставленное помещение для приема гостей, снова уселась на диван. Взяв со столика папку документами, немного подумала и положила их сверху на чемодан. Вытянув ноги, устроилась поудобнее, прикрыла глаза.

У меня теперь много-много денег. Что там с меховыми салонами пока не знаю. Надо ехать, смотреть, разбираться на месте. А вот миллион долларов уже греет душу. И сулит безбедное будущее. Еще есть громадный домище на Мира. Это трехэтажное здание отлично помню. Его в принципе сложно не заметить — тянется вдоль дороги почти на квартал.

Честно признаться, удивилась, когда Псих упомянул, что купил длиннющее многоквартирное строение для себя. Вот зачем оно ему? Однако, когда нотариус передал сводку по заключенным договорам, все вопросы отпали. Несколько квартир Лаликин оставил для собственных нужд, а остальные сдавал.

Бандит сделал для себя любимого не что иное, как шикарную подушку безопасности. Сдача в аренду жилых и нежилых помещений, еще и в столице, весьма прибыльное занятие. Причем во все времена.