После этого и бомжи, и вновь прибывшие, ушли еще дальше на запад. Свалка не могла прокормить людей, и им приходилось выискивать редкие фермы, где еще могло сохраниться хоть какое-то продовольствие. Эти скитания не были легкими — подобные сообщества, хоть и редко, но попадались. Обычно эти встречи заканчивались дракой, где, кого-нибудь, да убивали…
Эва понемногу сходила с ума — ей, ставшей вдруг в одночасье жертвой, без всяких надежд на возвращение прежнего уклада жизни, было не по силам терпеть все надругательства над собой. Но выбор имелся только один — покорность. Или — смерть. И у девушки, едва перешагнувшей порог шестнадцатилетия, не хватило сил решиться сделать последний, самый отчаянный шаг.
Время шло. Частые толчки, грязевые ливни, стужа и бесконечная темень — все это действовало на уцелевших так сильно, что от прежнего состава за несколько месяцев зимы погибло или умерло от ран и голова гораздо больше людей, чем их встретилось на их пути. Людей было очень мало, и они почти не встречались друг с другом. Редкий день — а вернее, то, что им можно было назвать с большой натяжкой! — считался удачливым. Все чаще они ложились голодными, поддерживая свое существование за счет выкапываемых клубней, на очередном картофельном поле. На их счастье, урожай был собран не до конца — или, как это обычно и бывало, с помощью комбайна, оставляющего не выкопанными или утерянными, десятки картофелин в земле. Но у них появились иные конкуренты — невероятно большие свиньи, каждая из которых достигала огромного роста. При встрече с ними, они разбегались, куда глаза глядят — а кто не успевал, становился кормом для тяжеловесных чудовищ, не брезгующих никакой пищей…
Еще более худшей напастью стали внезапно начавшиеся нападения гораздо более жестоких созданий, которых поначалу приняли за чудовищно изменившихся обезьян. Появляясь по двое-трое, они ловили людей и убивали их на месте своими полулапами-полуруками, разрывая в куски острыми и крепкими когтями. Спасения от них не было — вожаки и не думали о сопротивлении, сразу пускаясь в бегство. В один из таких набегов, Эва и ее приятельница — к этому моменту их осталось только двое! — сумели укрыться в зарослях, переждать нападение и, пользуясь сумерками, скрыться в степи.
Девушки в одиночестве скитались почти полгода, не встречая ни одной живой души, если не считать стаек кролов, в которых они с трудом узнавали бывших кроликов или зайцев. Также появились животные, похожие на коров и овец, одновременно. Мы узнали в их описании привычных уже нам, овцебыков. Они даже сумели убить одного — практически голыми руками! — и впервые за много месяцев поели мяса! Девушкам просто повезло — овцебык попал в яму, из которой не мог выбраться. Там они его и забили камнями. Подруги смотрели друг на друга, не веря случившемуся… Им, оголодавшим до крайней степени, впервые пришлось кого-то убить! Но дело было сделано — и после, изжарив куски мяса на прутьях, они так наелись, что впали в глубокий сон. На этом, удача и закончилась — во время привала, девушки проснулись от глумливого смеха других скитальцев. Иная банда выживших, в которой были те же правила, что и в первой, наткнулась на них, когда совершала переход вдоль берегов мутной и мелководной реки.
Новый предводитель, как и прежний, опять поочередно изнасиловал обоих, после чего жертвы достались его друзьям. Глотая слезы, Эва познакомилась с их женщинами, пугливо жмущимися по углам. Судьба у всех оказалась похожей — кого-то нашли, как и их, кто-то попал сразу. У одной отморозки просто убили мужа, проломив ему голову камнем. Все повторилось…
Это сообщество уже кочевало на север, где у вожака имелся дом. Почему-то он решил, что тот уцелел и теперь ждет своего хозяина. Помощь так и не пришла, никакой власти не сохранилось и в помине, спорить было бесполезно — и все шли, куда указывал старший. Они кружили среди разлившихся и становившихся все более обширными, озер, питаясь рыбой и лягушками, выросшими до гигантских размеров. Иногда люди сами становились пищей — в воде скрывались огромные рептилии, в виде ящериц, ставших больше крокодилов, или гигантских змей…. В беспрестанных, мучительных скитаниях прошло еще почти два года. Дом найден не был — и вожака убили свои же дружки, при очередной разборке. После, новый предводитель решил показать всем, кто здесь хозяин — и при этом были насмерть забиты две молоденьких девушки, как и Эва, случайно попавшиеся на глаза банде, в лесу. Подобные оргии стали нормой…
К счастью, довольно сильно изменилась погода. Как и у нас, над той землей взошло новое солнце, сразу дав хоть какую-то надежду на будущее. Ушли в прошлое ледяные ночи, выросла трава, в которой все чаще стали попадаться новые, перерожденные животные. Но Эва, к тому времени опустошенная физически и духовно, потерявшая всякое реальное представление о мире, в котором ей приходилось жить, уже не хотела жить. Очередной ночью, когда новый вожак возжелала ее молодого тела, она приняла решение… Местом стоянки был выбран берег мелкой речушки, и, незаметно, когда последний из мучителей сполз с ее окровавленного тела, она подползла к воде. Девушка хотела покончить со всем, утопившись в мутной воде. Но судьба распорядилась иначе. Придя в себя от холода, она заметила неясные тени на подходе к стану — но тревогу не подала! В конце концов, у нее больше не имелось сил терпеть. Из прежней, веселой и жизнерадостной девушки, она превратилась, чуть ли в старуху, с давно не мытыми волосами, рваных отрепьях и кучей болячек по всему телу. Только случайность уберегла ее от особо серьезных травм, или болезни…
Эва хорошо понимала, кто это может быть — жуткие нелюди, встречались им прежде, и даже в гораздо большем количестве. Ее не заметили — а она видела все!
Зверолюди напали внезапно, убивая не готовых к сопротивлению бродяг, на месте. Побоище продолжалось недолго — об отпоре никто не думал, и монстры с легкостью настигали каждого, кто попадался им на глаза. Скорее всего, убежать вообще не удалось никому — Эва не заметила ни одного счастливчика, кто, подобно ей, смог избежать страшной участи попасть в лапы двуногих зверей, так похожих на прежних людей… Сваленных в кучу бродяг, разрывали на куски и поедали — от вида этого пиршества у девушки помутилось сознание. После, насытившись, чудовища принялись за искалеченных, но еще живых женщин… Они также насиловали их, проделывая это с такой яростью и зверством, что прежние издевательства показались легким испытанием. Эва видела — вожаку монстров досталась ее подруга… Позже, вдоволь натешившись, самый большой и самый свирепый из зверей, с легкостью ухватил и оторвал грудь одной из жертв! Развлечение понравилось — и все стали рвать и кидаться кусками живых, трепещущих тел. Эва услышала жуткий вопль — под изогнутыми когтями закончилась жизнь последней, из числа тех, кто когда-то, с шутками и песнями, ехал с ней в большой город смотреть достопримечательности…
Она просидела в воде до утра. Лишь тогда существа, более похожие на оборотней, окончательно наелись и ушли прочь. Ноги девушки закоченели, и она на руках выбралась на сушу. Все вокруг было забрызгано кровью и остатками пиршества людоедов…
Здесь и нашел ее Бугай. Он вышел из зарослей, не менее большой и такой же заросший, как эти чудовища — увидев его, Эва от страха онемела.
…Мы слушали ее, почти не перебивая, и лишь однажды я попросил указать, куда стоит поворачивать лодку — мы все находились в них, движимые желанием разыскать давно потерянного и похороненного нами товарища. Лодки, которыми управляли болотные, одна за другой, скользили по зеленой глади, подминая стелющиеся водоросли и всплывающие кувшинки. В каждой сидело по четыре человека — двое на веслах и двое настороже, готовые встретить любую опасность острой, каленой стрелой.
…Она пришла в себя от его прикосновений. Зверь, который, по ее мнению, должен был ее прикончить, терпеливо и бережно очищал кожу девушки от налипшей тины и грязи. После этого, он укутал Эву, в какое-то рванье, сняв его с убитых, и отнес на руках в лес, подальше от места побоища. Когда она окончательно поняла, что ее не собираются убивать, а он, в свою очередь, потрясенный увиденным, обратился к ней с расспросами — они разговорились… Она поведала ему всю свою историю. Бугай — так он себя назвал — только качал головой и сжимал кулаки. По его словам, в их земле это не могло иметь места. Он рассказывал про прекрасную долину, где каждый живет, как пристало человеку, и никто не покушается на жизнь другого…
