Неожиданно унюхала божественный аромат пирожков. Желудок жалобно заурчал. Няня напекла? А из чего? Неужели в сумке Али нашлись необходимые продукты?

Подталкиваемая разыгравшимся аппетитом и любопытством, приоткрыла дверь и заглянула в кухню. Под окном, рядом с пока еще холодной батареей лежал зомби и наблюдал за людьми, сидящими за столом. Петя, няня и княжна действительно завтракали — ели несомненно полезную кашу. А вот вредной, жирной, но ужасно вкусной выпечки не обнаружилось.

Жаль. Видимо, кто-то из бабушек-соседок спозаранку расстарался. Теперь всему подъезду нюхать, а мне — облизываться.

Огорченно вздохнув, открыла дверь пошире.

— Доброе утро. Приятного аппетита, — я тепло улыбнулась.

— Доброе утро, — Анастасия смущенно отложила ложку.

— Здравствуйте, хозяюшка, — приветливо откликнулась старушка. — Позавтракаете с нами?

— Яда пиша! — громко заявил Петя и звонко рассмеялся.

Малыш меня узнал и рад. Прямо гора с плеч. А то я опасалась, что с ребенком из-за моей изменившейся внешности возникнут проблемы.

Пора уж и самой посмотреть.

— Обязательно к вам присоединюсь, но чуть позже, — кивнула Марии, показав полотенце. — Приведу себя в порядок и приду.

Зайдя в ванную комнату, включила воду и покосилась на зеркало, висящее на стене. В прошлый раз, когда оказалась в чужом теле, я тянула до последнего, не желая знакомиться с новой внешностью. Ну, значит, не стану нарушать традицию. Вначале искупаюсь и оденусь.

Вот я трусиха-то.

Посмеиваясь над собой, разделась и забралась в ванну. Закончив с помывкой, вытерлась, надела свежее белье и джинсы со свитером и в задумчивости зависла над стиральной машинкой. Стирать в этом чуде техники, особенно постельное белье, то еще удовольствие — полоскать и отжимать приходилось исключительно вручную.

Грустно вздохнула — воистину, к хорошему привыкаешь быстро, — простирнула руками трусики и бюстгальтер, повесила их сушиться на веревку, натянутую под потолком.

Ну что же, оттягивать дальше смысла нет.

Встала напротив зеркала.

Я была похожа и на свою предшественницу из того, другого мира, и на себя прошлую из мира этого. Причем взяла все самое лучшее. Даже непривычный цвет волос меня не портил, напротив, очень шел. Баба Люба погорячилась: я не старушка седая, а привлекательная девушка. Можно сказать — красивая.

А волосы-то мокрые! О чем только думала⁈ Фена в этом доме точно нет.

Посушив волосы полотенцем, повесила его на веревочку и принялась расчесывать влажную гриву.

А что если попробовать высушить голову магией? Ага, и к радости бабы Любы стать лысой. Спалю ведь красоту к черту! Пожалуй, стоит взять пару уроков бытовой магии у Раи. Ну или фен купить.

Протянула руку, чтобы снять с вешалки халатик, и замерла. А где няня продукты на кашу взяла?

На кухне шаром покати. В магазин сходить они не могли. Нет, деньги на столе лежали, но вряд ли бы кто-то осмелился их тратить без моего ведома. Али забегал и распотрошил свою сумку? Скорее всего.

М-да уж, «восхитительная» я хозяйка. А «гостеприимная»-то какая!

Раздраженно сдернула с крючка халатик, свернула его и присела на край ванны. Но через несколько мгновений себя осадила. Зря я занимаюсь самобичеванием. И няня, и Анастасия вполне способны на территории этой квартиры о себе позаботиться. А у меня есть дела поважнее, чем хлопоты по хозяйству.

Украшений и драгоценных камней у нас полно, но на них того же молока не купить. Нужно живые деньги зарабатывать. Пока у горцев нет паспортов, им и на улицу лишний раз выходить нельзя. Вызовут интерес у милиции — как потом их вызволять?

И тут меня осенило. А я, похоже, знаю, кто сделает иномирным гостям самые что ни на есть настоящие документы!

Естественно, моя затея противозаконна. Мужчину, которого планировала озадачить легализацией «беженцев из Чечни», я знала весьма неплохо. Он реально мог очень и очень многое. Но как человек мне не нравился: алчный и скользкий тип. К сожалению, другого нет. Придется рискнуть.

Приняв решение, я встала и вышла из ванной. В «большой» комнате положила халат на раскладушку, нашарила в кармане снятых вчера штанов пакетик с бриллиантами князя, бережно вытащила парочку, а упаковку запихнула на прежнее место. Достала из шкафа носовой платок, завернула в него камни, вышла в прихожую и положила драгоценности во внутренний карман куртки.

Едва опустила руки, входная дверь распахнулась, и в квартиру шагнул Али.

Он выглядел сногсшибательно в стильном костюме, а еще — держал в руках глубокую тарелку… с пирожками!

Это же нам? Ох, только бы в животе не заурчало!

Взгляд горца скользнул по моим волосам, лицу, на мгновение остановился на губах. Затем Али посмотрел вниз и хрипловато спросил:

— Почему ты мокрая и босая?

— Фена нет, носки надеть не успела, — я пожала плечами, небрежно откинув влажный локон за спину. Принюхалась с надеждой: — Эта вкуснятина для нас?

Князь закрыл дверь, вручил мне тарелку.

— Надеюсь, понравится. Я пек их впервые в жизни.

Ох, баба Люба, баба Люба. С блинами у горемыки-артефактора не вышло, так она — чего уж мелочиться! — по полной озадачила второго «добровольца». Злодейка.

Выбрав пирожок, я с наслаждением вонзила зубы в румяный, поджаренный бок.

— Очень вкусно. Ты молодец, — похвалила, прожевав, и опять с удовольствием откусила.

И лишь съев пирожок целиком, сообразила, что мы до сих пор стоим в коридоре. От смущения щеки загорелись. Я покосилась на горца: тот казался невозмутимым, но в глазах плясали озорные смешинки. Вот засада!

Поудобнее перехватила тарелку и предложила:

— Пойдем на кухню. Выпьем чаю, заодно расскажешь, как спалось, почему такой нарядный и откуда шикарный костюм.

— Спалось отлично, — князь обаятельно улыбнулся. — Одежду для выхода взяла сестра на всякий случай. Сожалею, но чаю выпить с тобой не получится: скоро электричка в Москву.

— А зачем тебе туда?

— Надо.

Понятно. Не скажет. Ладно, мальчик взрослый, не потеряется. Но на кой черт ему в столицу? Там же шанс нарваться на милицию гораздо выше!

В этот момент горец поднял руку, крутанул кистью. Теплый воздух коснулся волос. Я машинально потрогала локон: сухой.

— К вечеру обязательно вернусь, — пообещал Али. Подмигнул, таинственно шепнул: — Ты забавная, когда сердишься, — и вышел из квартиры.

— Вот же… горец! — я фыркнула и отправилась на кухню.

Княжна и Петя там не обнаружились, и я вопросительно посмотрела на Марию, сидящую в одиночестве за столом.

— Настя с Петенькой в комнате играется. И Киса с ними, — пояснила няня.

— А нам Али пирожки принес. Лично испек, — я поставила тарелку с выпечкой на стол.

Старушка удивленно ахнула и начала подниматься:

— Хозяюшка, вы садитесь, вам каши наложу.

— Я сама. Вы отдыхайте, — махнула ей, беря с полки чистую тарелку. Положила в нее солидную порцию овсянки и устроилась рядом с няней.

Завтракала в тишине. Закончив, помыла за собой посуду и собралась уходить, когда Мария встала, потеребила воротничок и тихо сказала:

— Поговорить я хотела. Наедине.

Так вот почему няня отдала своего подопечного княжне. И как я сразу не догадалась? Ведь могла бы и есть, и разговаривать. А сейчас придется отложить беседу.

— К сожалению, время поджимает. Я должна съездить в офис. Приеду домой часа в три. Если задержусь, передайте нашим, чтобы подождали. А вечером мы обязательно с вами поговорим обо всем, — кивнула сосредоточенной старушке и покинула кухню.

Надев носки, захватила многострадальный портфель, обулась, застегнула куртку и вышла на лестничную клетку.

Всю дорогу до автобусной остановки ощущала смутную тревогу. Интуиция предупреждала о чем-то. Но с кем и что произойдет, конечно же, умалчивала.