Посему Пророк говорит: «Те, которые восхваляли меня (во времена благополучия. – Прим. Салимбене), кляли меня (во времена несчастья. – Прим. Салимбене)» (Пс 101, 9)[842]. Отсюда следующее, Пс 37, 17: «Когда колеблется нога моя, они величаются надо мною». О том же говорит поэт[843]:

О том же пишет и другой поэт[844]:

Посему Господь говорит, Ин 16, 32: «Вот, /f. 294c/ наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного; но Я не один, потому что Отец со Мною». То же, Притч 19, 4, 6–7: «Богатство прибавляет много друзей, а бедный оставляется и другом своим. ... Многие заискивают у знатных, и всякий – друг человеку, делающему подарки. Бедного ненавидят все братья его, тем паче друзья его удаляются от него». То же, Притч 14, 20: «Бедный ненавидим бывает даже близким своим, а у богатого много друзей».

Теперь возвратимся к Фридриху. Его одолевали злоба и гнев, которые вспыхивали в нем по любому поводу против Пармы, и продолжалось это с конца июня 1247 года до двенадцатого дня от конца февраля [18 февраля], вторника, 1248 года, когда был захвачен город Виггория. Ведь все жители Пармы, все рыцари и пополаны, вооружившись и приготовившись для битвы, вышли из Пармы, а с ними вышли и жены их, и дети, «юноши и девицы, старцы и отроки» (Пс 148, 12); они стремительным натиском изгнали из Виттории императора и всех его воинов, как конных, так и пеших. И многие были там убиты, многие взяты в плен и уведены в Парму. И они освободили своих пленных, которых император удерживал в Виттории в оковах. И исполнились слова Писания, гласящие, Ис 14, 2: «И возьмет в плен пленивших его, и будет господствовать над угнетателями своими». Они отвезли в Парму боевую повозку кремонцев, которая была в Виттории, и с почетом поставили ее в баптистерии. Но когда те, которые не любили кремонцев, то есть миланцы и моденцы, и многие другие, которым кремонцы некогда нанесли обиду, пришли посмотреть баптистерий /f. 294d/ и увидали там боевую повозку своих недругов, то унесли снаряжение Берты как реликвии. А Бертой называли боевую повозку. На полу баптистерия они оставили только колеса и сиденье. А древко знамени, то есть шест, они стоймя прислонили к стене.

Жители Пармы унесли также всю огромную казну императора, состоявшую из золота, серебра, драгоценных камней, сосудов, одежды; и завладели они его оружием, утварью и императорской короной, которая много весила и стоила дорого; она была из золота и украшена драгоценными камнями, со многими искусно сделанными выпуклыми изображениями, которые можно было счесть изделиями чеканной работы. Была она огромной, как горшок; поистине она служила более для выражения достоинства и в качестве сокровища, чем для украшения головы императора. Ведь она закрывала бы всю его голову и лицо, если бы не была подбита куском ткани. Я держал ее в своих руках, потому что она хранилась в ризнице кафедральной церкви блаженной Девы в городе Парме. И всякий раз, как я воспроизвожу в своей памяти сию корону, я вспоминаю тот венец, о котором читаем, 2 Цар 12, 30: «И взял Давид венец царя их (то есть сыновей Аммонитских. – Прим. Салимбене) с головы его, – а в нем было золота талант и драгоценный камень, – и возложил его Давид на свою голову, и добычи из города вынес очень много».

Сию корону нашел некий человек небольшого роста, которого в насмешку звали Коротышкой[845], потому что он был низкорослый; и он нес ее в руках открыто, как гнездо, показывая всем желающим, во славу одержанной победы и на вечный срам Фридриху. Ведь то, что каждый смог захватить» принадлежало ему, /f. 295a/ и никто не осмеливался и не помышлял отнимать это. И при этом там не было слышно ни одного притязания или обидного слова; и это удивительно, особенно потому, что сказано, Ис 9, 4–5: «Ибо ярмо, тяготившее его, и жезл, поражавший его, и трость притеснителя его Ты сокрушишь, как в день Мадиама. Ибо всякий насильственный грабеж связан с беспорядком»[846].

А эту упомянутую корону купили у своего гражданина жители Пармы и дали ему за нее двести имперских либр и большой дом возле церкви святой Христины, где в старину мыли лошадей. И постановили, чтобы каждый, у кого было что-либо из захваченных в Виттории сокровищ, половину оставил себе, а другую половину передал коммуне. Так удивительным образом обогатились бедные, ограбив богатого императора. Посему сказано, Сир 11, 21: «Ибо легко в очах Господа – скоро и внезапно обогатить бедного», то есть сделать богатым. Еще, Прем 10, 10[847]: «Она (Премудрость. – Прим. пер.) ... помогала ему в огорчениях и обильно вознаградила труды его».

Также легат Григорий да Монтелонго завладел личным военным снаряжением императора – палатками и другими вещами такого рода; а образы и реликвии, принадлежавшие императору, передали на хранение в ризницу кафедральной церкви блаженной Девы. Ибо, хотя были и другие бойцы, которые помогли одолеть Фридриха и обратить его в бегство, однако Она – та «одна Еврейская жена», которая «опозорила дом царя Навуходоносора», как рассказывается в истории Иудифи, 14, 18. Посему к этому месту подходят слова, произнесенные Деворой[848], Суд 4, 9: «В руки женщины предаст Господь Сисару»[849].

Предводителями этого войска были: легат Григорий да Монтелонго, муж мудрый и «многоопытный» (Сир 34, 9), и Филиппо Вичедомини, гражданин Пьяченцы, человек храбрый и испытанный, бывший в то время подеста города Пармы, /f. 295b/ как я сообщил в другой хронике[850], где описал 12 преступлений императора Фридриха. И заметь, что из сокровищ, найденных в Виттории, в Парме осталось немного, потому что торговцы, приехавшие из разных краев, раскупили их, и приобрели по низким ценам, и увезли, а именно: золотые и серебряные сосуды, резные камни, крупный и мелкий жемчуг, драгоценные камни, одежды из пурпура и сирийского шелка, и все то, что относится к обиходу и потребностям рода человеческого. Еще заметь, что многие дорогие вещи из золота, серебра и драгоценных камней, спрятанные в сосудах, ларчиках и гробницах, остались на том месте, где был город Виттория, и они находятся там по сей день, поскольку тайники неизвестны. Также заметь, что, когда торговцы скупили у жителей Пармы сокровища, найденные в Виттории, исполнилось то, что читаем в Притчах, 20, 14: «"Дурно, дурно", говорит покупатель, а когда отойдет, хвалится». Еще заметь, что после разрушения города Виттории все опознали те места, где раньше у них были виноградники, так что не возникло никакого спора или тяжбы. И тогда исполнилось то, о чем сказано в Писании, Пс 103, 23: «Выходит человек на дело свое и на работу свою до вечера».