О том, как на Вознесение[2413] венецианский дож обручается с морем

Равным образом и венецианский дож вместе со своим городом в день Вознесения обручается с морем золотым кольцом[2414]. /f. 445d/ Это устраивается отчасти ради развлечения, и с тем чтобы уплатить [своего рода] дань [стихии], отчасти во исполнение языческого обычая, по которому [и сейчас] венецианцы приносят жертвы Нептуну. Есть тут и желание показать, что они властвуют на море. Потом желающие из рыбаков (ибо никто их к тому не принуждает) раздеваются донага и, набрав полный рот оливкового масла, которое они потом выпускают, спускаются в глубины моря, чтобы найти [брошенное туда] кольцо дожа. И тот, кто сумеет его найти, беспрекословно владеет им. Об этом говорит Псалмопевец, Пс 106, 23–24: «Отправляющиеся на кораблях в море, производящие дела на больших водах, видят дела Господа и чудеса Его в пучине». И заметь, что Нептуна поэты и язычники называют богом моря.

Еще в том же вышеозначенном году, в седьмой день от исхода марта, то есть на Благовещение [25 марта], была Пасха, чего не случалось 72 года[2415]. Некоторые сочли, что это не к добру; ведь ожидали, что такое совпадение произойдет через десять лет, то есть в 1295 году[2416].

О кончине папы Мартина и об избрании папы Гонория IV[2417]

Тогда же господин наш папа Мартин IV отслужил торжественную службу на Светлое Христово Воскресение, и в среду послепасхального восьмидневия [28 марта], когда возглашались первые слова мессы «Приидите, благословенные», Мф 25, 34, завершил свой жизненный путь. Пожелал он, чтобы его похоронили в Ассизи в церкви святого Франциска, ибо всю жизнь свою был близким другом ордена братьев-миноритов.

Сразу по прошествии послепасхального восьмидневия, а именно во второй день от начала апреля, был избран преемник папы, которым стал Иаков Савелли, родом из Рима; он входил в коллегию кардиналов и был первым среди остальных[2418]; он был преклонного возраста, «стар и насыщен жизнью», Быт 35, 29. Немощный он был /f. 446a/ и страдал от болей в ногах и руках. Имя он принял Гонория IV. Тотчас после избрания папой он отправился в Рим, и призвал к себе кардиналов, которые были легатами в различных провинциях, и повел с ними речь о том, как водворить на земле всеобщий мир. Он стал исполнителем предсмертной воли папы Мартина. Из дружеской благосклонности он щедро одарил сокровищами сына короля Карла, который томился в плену у Педро Арагонского на Сицилии[2419], и короновал Карла, внука короля Карла[2420], и есть надежда, что он сделает много добра, как о нем говорят и как он сам, кажется, утверждает.

О коварстве и изобретательности диавола, который хитростью своей тщится обмануть рабов Божиих. После того как Гонорий стал папой, некий монах понял, что он был обманут. Был некий монах, которому еще при жизни папы Мартина часто являлся диавол, когда один, а когда и в окружении других демонов, причем всегда днем, в блеске и необыкновенном великолепии. Потому что «сам сатана, – говорит Апостол, 2 Кор 11, 14, – принимает вид Ангела света». И монаху диавол являлся то в обличии Распятого, то в обличии блаженной Девы Марии, то блаженного Франциска, то блаженного Антония[2421], то блаженной Клары[2422], то блаженной Агнессы[2423]. Иногда они все являлись ему с образом Распятого. И казалось этому монаху, что вид их ласкает взор, а раздаваемые ими обещания – слух[2424]. А обещали они, что он непременно станет папой после смерти того, кто был тогда на престоле. Монах же, как он поведал одному своему приятелю, с которым нередко дружески беседовал об этом /f. 446b/ предмете, всегда заявлял, что он и виду не подает, что это его слишком заботит, разве лишь в той степени, в какой он надеялся, если станет папой, замирить всех людей. Приятель монаха, которому тот открылся, возражал, что такое кажется ему совершенно невозможным, потому что он не занимает никакой должности и не имеет больших заслуг, а право выбирать папу по закону и обычаю принадлежит кардиналам[2425], и те у себя в курии не имеют о нем ни малейшего понятия. На это монах отвечал, что избрание папы есть дело рук не человеческих, а Того, Кто все производит[2426] по Своему могуществу.

Но прошло время, папа умер, и избрали другого, а он сам оказался обманутым и одураченным в своих ожиданиях. А когда его приятель издевался над тем, что он дал себя провести, монах ему отвечал, что тот, кто ему являлся, сказал: «Ты не захотел сделать то, что я тебе наказывал, вот и потерял папский престол». Эти слова и позволяют догадаться, что диавол внушал ему нечто пагубное и бесчестное, чего брат не захотел исполнить. Монах умер, так и не став папой. Вот почему нам следует постоянно быть на страже, как говорит Апостол, 2 Кор 2, 11, «чтобы не сделал нам ущерба сатана, ибо нам не безызвестны его умыслы». То же самое хорошо сказано одним поэтом:

Но не менее хорошо сказал и тот, кто изрек, 1 Ин 4, 1: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они». Как же хорошо поступил некий молившийся пред алтарем святой отец, когда ему явился под видом Распятого диавол и говорит: «Я есмь Христос, /f. 446c/ поклонись мне и не думай ни о чем». Опустил он глаза долу и не захотел более взирать на диавола, а сказал ему: «Пошел прочь, сатана, ибо в этой жизни я не стремлюсь увидеть Христа». И посрамленный диавол исчез. А вышеназванный монах, с которым все это приключилось, был из братьев-миноритов, но об имени его я умолчу для пользы дела. Об этом предмете смотри также лист***[2428].

Был и другой брат-минорит, некий юноша. Когда он умирал, явился ему диавол и сказал: «У меня против тебя есть нечто, из-за чего, знай, ты осужден [на муки вечные]». Отвечал ему монах: «Несчастный, скажи мне, дабы я знал, в чем дело, ибо я "на Господа уповаю; как же" вы, демоны, "говорите душе моей: 'улетай на гору вашу, как птица'?"» (Пс 10, 1).

В ту пору там вместе с другими монахами находился и лектор, который спросил, что видит брат и с кем он беседует, и тот сказал ему в ответ: «Это диавол ведет со мной спор и обвиняет меня в том, что я плохо соблюдал обет бедности и слишком предавался чревоугодию». Лектор ему и посоветовал: «Скажи ему: да будет полна та чаша весов, на которой взвешивают награду вечную». Об этом говорит святой Бернард: «То, чего мне не хватает в себе самом, я черпаю из тела Господа моего». Об этом говорит и Иоанн Хрисостом: «На весах распятия Он взвешивает не злато, не серебро, и не ангельскую субстанцию, но Самого Себя, дабы сильнее разжечь в нас любовь к Нему». И снова сказал диавол брату-минориту: «Это еще не все, что у меня есть против тебя, ибо ты есть идолопоклонник, так как во время мессы вместо Бога ты нередко возносил молитву простому куску хлеба[2429]». Брат-минорит ему в ответ: «Я следовал лишь тому, что заповедал Господь. Ибо Он сказал, Лк 22, 19: "Сие есть Тело мое; ... сие творите в Мое воспоминание". И так поступают все католики и добрые христиане от Христа и до наших дней». Тогда диавол /f. 446d/ задал следующий вопрос: «Скажи-ка мне, где в "Верую" упоминается Тело Господне?» Когда же брат по подсказке лектора сказал ему: «Приобщение святых»[2430], – диавол устыдился и отступился от него посрамленный, а сам монах испустил дух и отошел к Господу, Которому честь и слава во веки веков. Аминь. Ибо «при искушении» дал Он «облегчение» (1 Кор 10, 13), и спас «душу бедного от руки» (Иер 20, 13) могущего, по слову Писания, Иов 29, 17: «Сокрушал я беззаконному челюсти и из зубов его исторгал похищенное».