Конрад же был законным сыном вышеназванного императора, однако был лишен таких почестей, ибо, когда его тело везли для погребения в Палермо, где были усыпальницы королей Сицилии, граждане Мессины рассеяли кости его и бросили их в море возле города Мессины, и они стали товарищами рыб[2096]. И потому говорит сын Сирахов, 7, 1: «Не делай зла, и тебя не постигнет зло». Ибо он чинил обиды мессинским гражданам, как и его отец. Посему говорит сын Сирахов, 11, 26: «Легко для Господа – в день смерти воздать человеку по делам его». То же, Еккл 6, 3–4: «Если ... и не было бы ему и погребения, то я сказал бы: выкидыш счастливее его, потому что напрасно пришел и отошел во тьму, и его имя покрыто мраком».

И в том же году, в названном марте месяце, скончался господин Октавиан, кардинал. И в том же году братья-минориты из Реджо купили много домов возле своей обители, и коммуна дала им оценщиков, чтобы те добросовестно оценили стоимость покупаемых домов, и весь совет был согласен с этим[2097]; так они расширили свою обитель и построили новую дорогу, которая находилась рядом с домом господина Ардуино де Таколи и шла по прямой линии до церкви святого Иакова, где живут братья из ордена Петра Грешника[2098] из церкви Санта Мария ин Порто города Равенны; в Парме этому ордену принадлежит Санта Феникола.

И в том же году, в апреле месяце, болонцы вступили в соглашение со своими друзьями и провели генеральный совет и совет населения и аренго и приняли множество постановлений /f. 413c/ о намерении отправить войско с боевой повозкой в Моденское епископство с целью получить от коммуны и города Модены всю территорию епископства выше реки Скольтенны до Болоньи. И постановили болонцы высечь по этому поводу каменную доску с вырезанной на ней надписью о том, что коммуна Болоньи твердо решила создать вышеназванное войско. И вышеназванная каменная доска была сооружена и поставлена во дворце коммуны Болоньи, так что подеста и капитан народа Болоньи видели вышеназванный камень всякий раз, когда бывали во дворце. И болонцы всякий день заявляли названному подеста и капитану, чтобы они набирали вышеназванное войско, потому что коммуна Болоньи приняла твердое решение об этом, а вышеназванный подеста и капитан поклялись сделать вышесказанное. Сверх того, болонцы отправили своих посланников в Парму, и те во дворце пармской коммуны произнесли речь, говоря и прося от имени своих сограждан, что им было бы желательно, чтобы пармцы не домогались земель моденцев от реки Секкья до Болоньи, а они [болонцы] не будут посягать на земли от вышеназванной реки до Пармы. Вот что было сказано: вы держите под своей властью город Реджо и его епископство до такого-то места, а мы будем держать под своей властью Модену и ее епископство до этого самого места. Но жители Пармы им ответили, что не в обычае у них разорять своих соседей без вины. И те ушли, не добившись желаемого, потому что не согласились пармцы помочь им в этом деле, а сохранили мир и дружбу со своими соседями и друзьями, моденцами /f. 413d/ и реджийцами, и по сей день. А город и коммуна Модены не захотели отдать названным болонцам ни упомянутого епископства, ни своей земли выше реки Скольтенны. И поэтому моденцы искали себе союзников для защиты от болонцев. И на службу к моденцам пришли сто рыцарей из Кремоны, каждый с тремя конями, и из Пармы две тысячи пеших и тысяча конников, и господин маркиз д’Эсте из Феррары, и много рыцарей из города Реджо – самые почтенные, влиятельные и знатные из города Реджо пришли на службу к моденцам ради собственной чести, а не ради реджийской коммуны. А болонцы вытащили свою боевую повозку и привезли ее на городскую площадь Болоньи. И когда названные болонцы должны были идти к названному войску, сторонники партии Джереми из Болоньи не захотели выступить против моденцев. И стояли они, хорошо вооруженные и в полной боевой готовности, у своих домов. И если бы те пошли против моденцев, партия Джереми позволила бы войти в Болонью маркизу д’Эсте с его людьми, и пришли бы в Болонью люди из Пармы, Кремоны, Реджо и моденцы, находившиеся в городе Модене, и многие из Тосканы и Романьи и изгнали бы из города Болоньи партию Ламбертацци. И поэтому решили болонцы, что не пойдут они против Модены.

В том же году, в последний день мая, скончался господин Герардо да Триполи и был погребен в пятницу, первого июня, накануне Вознесения, в монастыре святого Проспера в Реджо.

И во время правления вышеназванного[2099] подеста, а именно господина /f. 414a/ Тиверио де Рустичи, гражданина города Губбио, была величайшая дороговизна на все съестные припасы, так что секстарий пшеницы стоил 8, и 9, и 10 имперских солидов. И секстарий спельты продавался за 4 имперских солида и за 13 и 14 гроссо. И секстарий сорго – за 12, 13 и 14 гроссо. И секстарий проса – за 12, и 13, и 15, и 16 гроссо. И секстарий бобов – за 15, и 18, и 20 гроссо. И секстарий гороха – за 8 и 9 имперских солидов. И большой фунт свинины – за 18, и 20, и 22 имперских солида. И фунт оливкового масла – за 22 имперских солида. И головка сыра – за 8 и 9 имперских солидов. И секстарий фасоли – за 20 гроссо и 7 имперских солидов. И все другие съестные припасы были весьма дороги в течение всего названного времени, и продолжалось это два года.

В том же году, в июле месяце, господин Гульельм деи Лупичини был назначен аббатом монастыря святого Проспера в Реджо, и это назначение было утверждено господином легатом, находившимся в Пьяченце. И поставлен был на кафедру названный аббат в среду 13 июля. И в этот день названный господин аббат устроил великий пир, на котором были и клирики, и монахи, и все достойные люди города Реджо. И в субботу, во второй день от исхода июля [30 июля], скончался господин Бонифачо да Каносса и был погребен в городе Реджо у Святого Леонарда.

И в том же году, в 20-й день мая месяца, в город Реджо прибыл король Англии господин Эдуард[2100] с супругой, возвращавшийся из Святой Земли, и гостил он во дворце /f. 414b/ господина епископа. И на другой день он отправился в путь в свои края. И в том же году было начато строительство нового дворца коммуны Реджо на пересечении трех улиц, к которому примыкали дома членов семьи да Сессо и другие дома, а именно принадлежавшие Уго Спечиале, и дома других владельцев. И в том же году скончался господин Гвидо Гайо из семьи Роберти и был похоронен в церкви братьев-миноритов.

В лето Господне 1273, в I индикцион, в 27-й день сентября месяца, а именно в день памяти святых Космы и Дамиана, господин наш папа Григорий X со своими кардиналами прибыл в город Реджо и остановился в монастыре святого Проспера, и на следующий день отправился в Парму. Ибо он спешил в Лион для проведения собора. Этот Григорий был человеком великой набожности, любил бедных, был щедрым, благосклонным ко всем, весьма милосердным и кротким. Он, будучи архидиаконом Льежской церкви, отправился по обету в Святую Землю, и, пока он там находился, кардиналы, собравшиеся во дворце в Витербо, избрали его папой. Он совершил лишь одно посвящение в сан, заслуживающее, однако, всяческих похвал, ибо он сделал кардиналами лиц достойных и добропорядочных.