А господин Рудольф, который был законно избран императором[2566] и который глубоко почитал орден братьев-миноритов из-за любви к Богу и блаженному Франциску и на деле их поощрял, услышав, что цистерцианцы приняли постановление против братьев-миноритов, настолько же суровое, насколько и жестокое, не захотел с этим мириться и написал в их защиту вышеприведенное послание, словно желая исполнить слово Божие, Зах 2, 8: «Касающийся вас, касается зеницы ока Моего»[2567]. Воистину государь Рудольф был тем защитником, о котором говорит Мудрец в Притчах, 23, 10–11: «Не передвигай межи давней и на поля сирот не заходи, потому что Защитник их силен; Он вступится в дело их с тобою».

Цистерцианцы же, ознакомившись с вышеупомянутым посланием, быстро отозвали назад и уничтожили то постановление, которое они приняли, и решили принимать братьев-миноритов у себя в обителях дружелюбно, участливо, любезно и благосклонно не только для того, чтобы избе/f. 480d/жать ущерба, который они могли потерпеть, как угрожал им тот, кто отправил им послание, но также потому, чтобы повиноваться такому государю, по слову Апостола, Рим 13, 1: «Всякая душа да будет покорна высшим властям».

О любви государя Рудольфа к ордену братьев-миноритов смотри выше, лист 403: как он предоставил братьям-миноритам из Реджо в том городе свой дворец под обитель и пообещал им еще большие дарения.

Сродни вышеописанной была и ревность брата Бонаграции в бытность его министром провинции Болоньи к монастырю в Нонантоле на землях Модены. Случилось так, что некий брат Гвидолин из Феррары покинул орден братьев-миноритов и вступил в орден святого Бенедикта, принадлежащий к черному монашеству, и там в нонантоланском монастыре он себя так похвально повел, что стал всем любезен, и его избрали аббатом вышеупомянутого монастыря[2568]. Из-за этого случилась великая перебранка между братьями-миноритами и нонантоланскими монахами в присутствии господина Иоанна Гаэтано, который в то время был управителем ордена братьев-миноритов, а в дальнейшем принял имя папы Николая III[2569]. И добились братья-минориты с большим трудом того, чтобы он [Гвидолин] не был аббатом. А те монахи истратили десять тысяч имперских либр, чтобы заполучить его себе аббатом. А когда не сумели своего добиться, видя, что их усилия пропадают впустую, они не стали избирать себе другого аббата, а сделали его хозяином аббатства, как если бы он /f. 481a/ был их настоящим аббатом. Вот как любили его те монахи! Сам же он уподобился древнему Иосифу, не захотевшему воздать своим бывшим братьям злом за зло, хотя и мог это сделать, да и случай у него был, а постарался, наоборот, сотворить им добро, словно воплощая и исполняя слова Апостола, Рим 12, 17: «Никому не воздавайте злом за зло». И еще, Рим 12, 21: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром». Сюда подходит и то, что сказано сыном Сираховым, 10, 6: «Не гневайся за всякое оскорбление на ближнего, и никого не оскорбляй делом». Все это прекрасно воплощал в жизнь брат Гвидолин. Он охотно встречался с братьями-миноритами и принимал их в нонантоланском монастыре, словно ангелов Божиих, и просил братьев, чтобы они содержали постоянно в том монастыре и за счет монастыря двух переписчиков, ибо там много книг, и необходимо переписывать полностью подлинные [творения] святых отцов. Этот брат Гвидолин был моим близким другом, когда мы вместе жили в монастыре в Равенне.

И заметь, что братья-минориты добились от папы Николая IV, который сам был из их ордена, привилегии, по которой никто из тех, кто покидает их орден, никогда не сможет возвыситься в другом ордене до сана прелата[2570].

В лето Господне 1287, в XV индикцион, братья-проповедники вернулись в Парму, которую они ранее по собственной воле покинули из-за женщины-еретички по имени госпожа Алина, которую они отправили на костер[2571]. Вернулись они и в собор святого Петра. И вышли навстречу им с трубами и знаменами некоторые горожане и монахи, и с почетом встретили и ввели их в город.

В том самом году были убиты /f. 481b/ два монаха из монастыря святого Проспера в Реджо, когда уже был заключен мир между Лупичини и Боярди. Это были те самые монахи, которые предали как аббата, так и монастырь святого Проспера. По истечении некоторого времени, вскоре после этого в отмщение за этих двух монахов был убит еще один монах вышеупомянутого монастыря, которого аббат назначил прокуратором, и он направлялся в курию вместе с еще одним священником. Этот монах был сыном одного из «веселых» братьев – Гифредо де Мути из Реджо. И молвил он тем, кто нанес ему раны: «Кто вы?» И ответили они ему и сказали: «Мы – прокураторы тех двух монахов, которых убили несколько дней назад, а послали нас, чтобы воздать равным за равное». И «изранили его и ушли, оставив его едва живым» (Лк 10, 30). Отнесли его в дом к его родственникам, там он исповедался и причастился и почил в Бозе; не прошло и нескольких дней, как мать этого монаха занедужила от безмерной тоски и встретила свой смертный час.

В том же самом году в канун Великого поста жители Реджо совсем не забавлялись, как это заведено в других христианских городах, где все это время дурачатся и озоруют, а вели тихий образ жизни, как если бы скорбели по своим усопшим. На Великий же пост, когда время посвятить все помыслы Богу, они начали забавляться, хотя это «время благоприятное» и «день спасения» (2 Кор 6, 2), время творить милостыню и совершать богоугодные поступки, как сказано, Ис 58, 7: «Раздели с голодным хлеб твой» и т. д.; это также время, когда надлежит исповедоваться, внимать проповедям, посещать /f. 481c/ церкви, молиться, поститься и проливать слезы, как говорится в книгах Священного Писания, которые звучат в это время в церквах, согласно Иоилю, 2, 12: «Обратитесь ко Мне всем сердцем своим в посте, плаче и рыдании» и т. д. То же, Ис 55, 7: «Да оставит нечестивый путь свой» и т. д. То же: «Между притвором и жертвенником да плачут священники» и т. д. (Иоил 2, 17). И Господь речет, Лк 6, 21: «Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь». О тех, кто поступает наоборот, один поэт сказал:

И сказал Господь, Лк 6, 25: «Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете». Ему вторит блаженный Иаков, 5, 1: «Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас». И еще: «Сокрушайтесь, плачьте и рыдайте; смех ваш да обратится в плач, и радость – в печаль» (Иак 4, 9). Поэтому-то и говорит Соломон, Еккл 2, 2: «О смехе сказал я: "глупость!", а о веселье "что оно делает?"» И еще, Еккл 7, 4: «Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья». И еще, Иов 21, 13: «Проводят дни свои в счастьи и мгновенно нисходят в преисподнюю». Полезный совет дает сын Сирахов в словах, 5, 8–9: «Не медли обратиться к Господу, и не откладывай со дня на день: ибо внезапно найдет гнев Господа, и ты погибнешь во время отмщения». И еще, Сир 5, 5: «При мысли об умилостивлении не будь бесстрашен».