Также в вышеупомянутом году, а именно в 1249, жители Пармы вместе с изгнанниками из Реджо сожгли мост Сан-Стефано в Реджо и мост в Порта Берноне и борго Оньисанти, и борго Порта Берноне.

И горная река Кростоло разлилась и разрушила находящиеся на ней мосты, и дошла до Пьеве Модолена в десятый день июня.

И в том же году, в августе месяце, господин Симоне, сын господина Джованни ди Бонифачо деи Манфреди, вошел в Нови, Роло и Сан-Стефано – земли, или селения /f. 348a/ в епископстве Реджо. Он был сторонником Церкви; это был знатный человек, красивый и сильный, мой друг и великий воитель во время большой войны. И к нему собрались многие, обладавшие суровым духом, изгнанные из своих домов, и они следовали за ним как за предводителем. И говорили о нем повсюду, так как он совершил много такого, что должно быть упомянуто, сжигая, захватывая, разрушая, убивая, как того требовало жестокое военное время.

Также в том году, в сентябре месяце, ближе к вечеру, случилось большое землетрясение. И в том же году, в сентябре месяце, болонцы и изгнанники из Модены, и романьольцы осадили Модену и сожгли ее предместья, и атаковали ее баллистами.

И Эццелино да Романо захватил Эсте, замок маркиза д’Эсте, а также и другие земли маркиза, так как маркиз Аццо был на стороне жителей Пармы, которые строили замок Брешелло. И жители Модены заключили договор с болонцами и имели двух подеста – по одному с каждой стороны, – и вернули всех своих пленных, которые содержались в оковах.

Также в вышеупомянутом году после дня святого Антония Падуанского, или Испанского[1399], из ордена братьев-миноритов, я ушел из генуэзского монастыря со своим товарищем[1400], и мы прибыли в Боббио и увидели одну из гидрий Господа, в которых Господь сотворил во время брачных торжеств из воды вино[1401]. Говорят, что это одна из них. Так ли это, знает Бог, Кому ведомо все, «все обнажено и открыто» (Евр 4, 13). В ней много реликвий. Она находится в алтаре монастыря Боббио. Там же мы увидели много реликвий блаженного Колумбана. /f. 348b/ После этого мы прибыли в Парму, откуда были родом, и там сделали все, что нам было нужно.

После нашего ухода из Генуи туда прибыл генеральный министр брат Иоанн Пармский[1402]. Братья генуэзского монастыря сказали ему: «Почему, отче, вы забрали от нас ваших братьев, которых послали сюда? Мы радовались вашей любви, так как они были с нами здесь и так как они – хорошие братья и утешители, и им здесь было хорошо». Тогда министр в ответ сказал: «А где они? Разве их нет в этой обители?» И они сказали: «Нет, отче, так как брат Руфин, министр Болоньи, отозвал их в свою провинцию». Тогда генеральный сказал: «Видит Бог, я ничего не знал об этом послушании, я думал, что они находятся в этой обители, и очень был удивлен, что они не пришли ко мне». Позже он нашел нас в Парме и приветливо сказал нам: «Вы очень разбегались, дети мои, – то во Францию, то в Бургундию, то в Прованс, то в генуэзский монастырь, то в пармский. Если бы я мог отдыхать столько, сколько вы, я бы не стал так бегать». И я сказал ему: «На вас, отче, возложен труд поездок по делам, связанным с вашей должностью, согласно словам Господа к апостолам, Ин 15, 16: "Я ... поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал". Об Илии говорится, что он шел, "куда его вела воля", 3 Цар 19, 3[1403]. О нас же знайте, что всегда с нашей стороны было истинное и чистое послушание». Выслушав эти слова, он был удовлетворен. Ибо он любил нас.

Когда же мы были в Болонье, в один из дней в своем покое он сказал министру брату Руфину: «Я направил этих братьев в генуэзский монастырь в обучение, а ты отозвал их оттуда». Брат Руфин ответил: «Отче, я это сделал для /f. 348c/ их утешения, так как я послал их во Францию в то время, когда император осаждал Парму; таким образом, отозвав их, я надеялся их утешить». Тогда я сказал генеральному министру: «Так и было, отче, как он говорит». Тогда генеральный сказал ему: «В таком случае устрой их хорошенько, чтобы они были утешены и отдались учению, а не только бегали туда и сюда». Брат Руфин ответил: «Охотно, отче. Я воздам им милость и утешение ради любви к вам и к ним». И он оставил моего товарища в Болонье, чтобы тот выправил ему его Библию, а меня послал в Феррару, где я неотлучно прожил семь лет, не меняя обители[1404].

В лето Господне 1250[1405] сарацинами был пленен Людовик, король Франции, и перебита большая часть французского войска, которое отправилось с королем в заморский поход. Но еще раньше многие погибли от чумы и недоедания. Ведь они испытывали нехватку и скудость продовольствия и всего жизненно необходимого, а также страдали от климата, отличающегося от того, который был на их родине.

Наконец, после возвращения Дамьетты[1406], король был освобожден и отпущен сарацинами. И, вернувшись в землю верующих, он обустроил Кесарию Филиппову[1407] и много других земель, возведя стены, и дома, и башни. И так как его войско было разделено на четыре части для осуществления этих строительных работ в разных местах, в одном из этих мест сарацины напали на работавших и потому безоружных, и всех перебили. Узнав об этом, король, который находился в другом месте, поспешно прибыл туда и велел вырыть ров и собственными руками похоронил их, не убоявшись труда и не устрашившись тяжелого запаха. И рыцари короля дивились такому его смирению. К этому королю очень подходит сказанное о Воозе /f. 348d/ в Книге Руфи, 2, 20: «Благословен он от Господа за то, что не лишил милости своей ни живых, ни мертвых!»

Также в упомянутом году, в июне месяце, в день святого Вито[1408], болонцы, моденцы, изгнанники из Реджо, жители Пармы, Романьи, Тосканы и Феррары опустошили Реджо от верхней дороги до городских рвов и отдали добычу жителям Пармы. А жители Реджо отправились в Нови и сожгли оборонительные укрепления, и все разграбили, и захватили много людей и скота. И взяли Кампаньолу с двумястами жителями[1409].

Затем, в четверг после праздника блаженной Девы Марии, то есть за 14 дней до конца августа [18 августа], жители Пармы, сторонники императора, находившиеся вне города и жившие в Борго Сан-Доннино, выступили против Пармы вместе с моденцами[1410] и маркизом Уберто Паллавичини, который был предводителем и капитаном этого войска; и жители Пармы, выступив из города с боевой повозкой против них, сошлись с ними в том месте, которое называется Грола и где некогда был город Виттория. И произошло крупное сражение, прямо на дороге, поскольку из-за рвов они не могли выйти на поля; и с обеих сторон, то есть от каждого войска, сражались только рыцари, и не все, но некоторые, так как дорога не давала возможности для большого сражения. И господин маркиз Монте деи Лупи, великий воитель и «сильный с оружием» (Лк 11, 21), поверг на землю многих из Пармы и Кремоны. Ведь он был опытен в военном деле и сильный и надежный, как лев. Однако он и сам был повержен и убит на этой дороге.