Следует знать, что иные проявляют подобного рода легкомыслие по разным причинам. А именно, некоторые поступают так, потому что у них суетное сердце. О них говорится, Иер 2, /f. 270d/ 5: «Пошли за суетою, и осуетились». Ибо Он «погубил дни их в суете и лета их в смятении» (Пс 77, 33).

Во-вторых, другие проявляют подобного рода легкомыслие для того, чтобы развеять тоску. Ибо, как говорит Мудрец в Притчах, 15, 13: «При сердечной скорби дух унывает», – и еще, 12, 25: «Тоска на сердце человека подавляет его, а доброе слово развеселяет его». О том же, Притч 24, 10: «Если ты в день бедствия оказался слабым, то бедна сила твоя». Но узнай средство от печали, Притч 17, 22: «Веселое сердце благотворно, как врачество, а унылый дух сушит кости». То же, Сир 30, 22–25: «Не предавайся печали душею твоею и не мучь себя своею мнительностью; веселье сердца – жизнь человека, и радость мужа – долгоденствие; люби душу твою и утешай сердце твое и удаляй от себя печаль, ибо печаль многих убила, а пользы в ней нет». Посему поэт советует[647]:

В-третьих, некоторые проявляют подобного рода легкомыслие по соизволению Божию, как это видно на примере с тем Исааком, о котором мы начали говорить и о котором блаженный Григорий в третьей книге Диалогов [гл. 14] рассказывает так:

«"Хотя он и был беспримерно наделен добродетелью воздержания, презрением к преходящему, пророческим духом и рвением к молитве, одно только в нем было, за что, казалось, его можно было упрекать, а именно: по временам на него находило такое веселье, что никак нельзя было поверить, если не знать, что он был исполнен столькими добродетелями". Петр: "Прошу тебя объяснить, почему же такое возможно? По своей ли воле он отпускал удила веселья, или дух его, изобилующий столькими добродетелями, даже против воли иногда увлекал его к сиюминутному веселью?" Григорий: "Петр, Всемогущий Бог велик в разделении благ Своих, и весьма часто случается, что тех, кому Он дает большие, Он лишает каких-нибудь меньших, чтобы у духа их был постоянный источник /f. 271a/ самопорицания, потому что, пока а они стремятся к совершенству, но не могут достичь его, пока трудятся над тем, чего не получили, однако в труде своем не преуспевают, они не гордятся тем, что получили, а учатся; ибо тот, кто не может победить в себе самом малые и слабые пороки, не обладает и высшими благами. Потому-то Господь, приведя народ в землю обетованную, уничтожив всех сильных и могущественных врагов его, долее всех сохранил филистимлян и хананеев, дабы, как говорится в Писании, искушать ими израильтян (Суд 3,4). Поэтому иногда, как сказано, даже тем, кого Он наделяет великими дарами, Он оставляет нечто малое, что достойно порицания, чтобы всегда они имели, против чего вести войну, и чтобы, победив врагов сильных, они не возносили дух свой, ибо им все еще докучают противники слабейшие. Итак, бывает, что удивительным образом одна и та же душа и крепнет в добродетели и томится слабостью, дабы, видя с одной стороны в себе благоустроение, а с другой – неустройство, и не будучи удовлетворена в своем стремлении получить недостающее благо, она в смирении сохранила то, что имеет. Но что удивительного в том, что мы говорим это о человеке, когда и вышняя страна частью понесла ущерб в поданных своих, а частью осталась крепкою, чтобы избранные духи ангельские, видя, как другие пали из-за гордыни своей, сами стали настолько же сильнее, насколько и смиреннее? Итак, той стране даже потеря принесла пользу, потому что самое расстройство ее послужило к большему утверждению и к вечной незыблемости ее. Так происходит в каждой душе, что иногда /f. 271b/ незначительный ущерб спасает ее, охраняемую смирением, для величайших приобретений". Петр: "Мне по душе твое объяснение"».

Этот же смысл вкладывает блаженный Августин в свои слова, когда он просит человека, «чтобы он не падал духом в трудных обстоятельствах, которые существуют по необходимости, дабы показать человеку, что он – человек»[648]. Об этом говорит Пророк: «Да знают народы, что человеки они» (Пс 9, 21). То же, Еккл 1, 8: «Все вещи – в труде: не может человек пересказать всего». То же, Еккл 7, 23–24: «Все это испытал я мудростью; я сказал: "буду я мудрым"; но мудрость далека от меня. Далеко то, что было, и глубоко – глубоко: кто постигнет его?» То же, Еккл 8, 17: «Я увидел все дела Божии и нашел, что человек не может постигнуть дел, которые делаются под солнцем. Сколько бы человек ни трудился в исследовании, он все-таки не постигнет этого; и если бы какой мудрец сказал, что он знает, он не может постигнуть этого». То же, Прем 9, 16: «Мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах – кто исследовал?» То же, Сир 17, 28: «Не может быть всего в человеке».

Заметь: что касается этого предмета, то Бог иногда допускает, чтобы у иного жалкого и скупого был какой-нибудь изъян по причине его жалкого состояния, скупости и мерзости, потому что он достоин терпеть такое. Посему Екклесиаст говорит, 5, 10: «И какое благо для владеющего им (имуществом. – Прим. пер.): разве только смотреть своими глазами?» То же, Еккл 6, 1–2: «Есть зло, которое видел я под солнцем, и оно часто бывает между людьми: Бог дает человеку богатство и имущество и славу, и нет для души его недостатка ни в чем, чего не пожелал бы он; но не дает ему Бог пользоваться этим, а пользуется тем чужой человек: это – суета и тяжкий недуг!» То же, Еккл 2, 26: «Ибо человеку, который добр пред лицем Его, Он дает мудрость /f. 271c/ и знание и радость; а грешнику дает заботу собирать и копить, чтобы после отдать доброму пред лицем Божиим. И это – суета и томление духа!» Еще, Еккл 2, 18–21: «И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня. И кто знает: мудрый ли будет он, или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и которым показал себя мудрым под солнцем. И это – суета! И обратился я, чтобы внушить сердцу моему отречься от всего труда, которым я трудился под солнцем, потому что иной человек трудится мудро, с знанием и успехом, и должен отдать все человеку, не трудившемуся в том, как бы часть его. И это – суета и зло великое!» Подлинно я часто видел во дни мои, что иные собирают богатства и от этого не следует для них никакой пользы; а приходят другие и расточают их. Посему сын Сирахов говорит, 14, 15–16: «Не другим ли оставишь ты стяжания твои и плоды усилий твоих для раздела по жребию? Давай и принимай, и утешай душу твою».

Четвертая и последняя причина: некоторые допускают такого рода легкомыслие с умыслом, дабы их считали слабоумными, чтобы избежать тщеславия и похвалы людской за содеянные ими добрые дела. Посему Апостол говорит, 1 Кор 3, 18–19: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их». Об этом говорится, Иов 5, 13 и Ис 29, 14: «Мудрость мудрецов его погибнет, и разума у разумных его не станет».

На эту тему мы приведем два примера. Первым пусть будет пример того святого отца[649], к которому из-за его /f. 271d/ великой святости и славного имени прибыл судья провинции со всей своей челядью, дабы посмотреть на него. Его ученики сказали ему об этом: «Да пребывает с тобой, отче, достоинство, ибо судья этой провинции желает видеть тебя». Он им в ответ: «Да благословит вас, дети мои, Всевышний Бог, ибо вы хорошо сказали». И, облачившись в мешковину, сел он на пороге кельи своей и начал есть хлеб с сыром в первом часу дня, в пятницу, как если бы он был ребенком, и не пожелал подняться навстречу пришедшему к нему судье. Когда же судья увидал такое, он презрел его и в негодовании ушел от него со словами: «И это тот самый пустынник, о котором я слышал много удивительного? Он скорее выглядит дурачком, чем мудрым мужем». Услышав эти слова, ученики устыдились и сказали отцу своему: «Отче, ты согрешил, потому что подал плохой пример и заставил считать тебя глупым». Он им в ответ: «Я потому так поступил, дети мои, чтобы он считал меня дурачком и больше не приходил поглазеть на меня».