О том, что некоторые хорошо начинают, но плохо кончают, и наоборот. Смотри подобное ниже, лист***[771]

Следует заметить, что некоторые хорошо начинают, но плохо кончают. Так, у Саула было хорошее /f. 285c/ начало: когда его искали, дабы поставить на царство, он «скрывался в обозе», как о том повествуется в 1 Цар 10, 22–25, но плохо кончил, поскольку по миновании времени совершил много грехов. Посему сказано о нем, 1 Пар 10, 13: «Так умер Саул за свое беззаконие»; а чтобы показать, сколь велик грех его, добавлено, что он «обратился к волшебнице» (там же).

Иные плохо начинают, но хорошо кончают. Как разбойник, которому Господом было сказано, Лк 23, 43: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». И Павел, «который прежде был хулитель и гонитель», 1 Тим 1, 13, а потом Господь сказал о нем Анании, Деян 9, 15: «Иди, ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и сынами Израилевыми». То же, 2 Тим 4, 7: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил». И Бонифаций[772], у которого, как о нем читаем, были прежде грехи. Но впоследствии к нему вполне могут подойти слова, Сир 20, 12: «Иной малым покупает многое и заплатит за то в семь раз больше». То же, Сир 51, 35: «Видите своими глазами: я немного потрудился – и нашел себе великое успокоение».

Некоторые хорошо начинают и хорошо кончают. Как блаженный Николай[773], коему могут подойти слова, Иов 31, 18[774]: «Ибо с детства выросло со мной сострадание, и из чрева матери моей оно явилось со мной». И блаженный Бенедикт[775], коему могут подойти слова, Втор 28, 3: «Благословен ты в городе и благословен на поле». То же: «Благословен ты при входе твоем и благословен ты при выходе твоем», Втор 28, 6. То же, Быт 24, 31: «Войди, благословенный Господом; зачем ты стоишь вне? Я приготовил дом и место». То же, Ис 65, 16: «Кто будет благословлять себя на земле, будет благословляться Богом». Таков есть тот, на ком благодать Божия в настоящем и слава в будущем, /f. 285d/ ибо «Господь дает благодать и славу» (Пс 83, 12). Таким же был Иов, который говорит о самом себе: «Нога моя твердо держится стези Его; пути Его я хранил и не уклонялся», 23, 11. Еще, Иов 27, 5–6: «Доколе не умру, не уступлю непорочности моей. Крепко держал я правду мою и не опущу ее; не укорит меня сердце мое во все дни мои».

Но есть иные, у которых начало плохое, середина жизни хорошая, а конец опять плохой, как у Иуды Искариота и Юлиана Отступника[776] и у всех отступников. О любом из них Господь говорит, Иез 3, 20: «И если праведник отступит от правды своей и поступит беззаконно, когда Я положу пред ним преткновение, и он умрет, то, если ты не вразумлял его, он умрет за грех свой, и не припомнятся ему праведные дела его, какие делал он». И заметь, что все отступники кончают плохой смертью, как Иуда, который удавился, Мф 27, и Ахитофел, 2 Цар 17, и Юлиан Отступник, который, как сообщается в хронике и в житиях святых, кончил плохой смертью[777].

Наконец, есть такие, которые от рождения и до смерти своей беспрерывно проводят жизнь в грехах и только тогда надеются обратиться к Богу, когда больше не в состоянии грешить. О них Исидор говорит[778]: «Иные, проводящие свою юность в распутстве, продолжают наслаждаться и в старости, и только тогда начинают соблюдать чистоту, когда они уже не в состоянии быть рабами своей похоти». О таких блаженный Григорий говорит[779]: «Великая справедливость судьи состоит в том, чтобы никогда не оставлять безнаказанными тех, которые в сей жизни никогда не изъявляли желания перестать грешить. Ибо те, которые при жизни никогда не перестают грешить, показывают, что они постоянно желают жить в грехе». Августин[780]: «Иногда грешника постигает такое наказание, что он, забывший Бога при жизни, умирая, забывает о себе». О том же Апостол, Рим 1, 28: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – /f. 286a/ делать непотребства». А непотребства человек делает тогда, когда он не надеется на милосердие Божие. И это происходит по суду Божию, как говорит Беда[781]: «Ибо поскольку человек не захотел поступать хорошо, пока он мог, наказан он тем, что он не сможет, когда захочет», то есть когда надеялся, что захочет. Смотри выше, где на эту тему я уже говорил в трактате о брате Илии.

Продолжим повествование. В течение многих лет с патриархом Антиохийским пребывал брат Генрих из Пизы из ордена братьев-миноритов. Он часто рассказывал мне и другим братьям много хорошего о названном патриархе. Сей брат Генрих из Пизы был красивым человеком среднего роста, щедрым, обходительным, благородным и деятельным; он умел хорошо общаться со всеми, снисходя и приноравливаясь к характеру каждого. Он снискал расположение и своих братьев, и мирян, что удается немногим. К тому же он был знаменитый проповедник, любезный и клиру, и прихожанам. Кроме того, он умел хорошо писать, рисовать миниатюры (что некоторые называют «делать красочным», потому что от миниатюры книга становится яркой), сочинять музыку, создавать прекрасные и услаждающие слух канты, как в жанре «кантус модулатус», или «фрактус», так и в жанре «кантус фирмус». Он славился как певец. Голос у него был сильный, звучный, перекрывающий весь хор. Но тембр его голоса был нежным, очень высоким и звонким, прелестным, приятным и услаждающим сверх меры. Он был моим кустодом в Сиенской кустодии и моим учителем пения во времена Григория IX. И тогда же жил брат Лука из Апулии, из ордена братьев-миноритов, проповеди коего памятны. Был он учителем грамматики, человеком церковным, ученым, и в Апулии был выдающимся /f. 286b/ доктором богословия, именитым, известным и славным; да покоится по милосердию Божию душа его в мире! Аминь.

Брат же Генрих из Пизы был человеком смиренным, преданным Богу, блаженной Деве и блаженной Марии Магдалине. И неудивительно, ибо церковь его округа в Пизе носила имя этой святой. В городе Пизе еще одна кафедральная церковь называется именем блаженной Девы. В этой церкви архиепископ Пизанский посвятил меня в диаконы.

Брат Генрих сочинил много кантилен и много секвенций. Он сочинил этот текст и кант:

на голос (то есть на мелодию) какой-то прислужницы, которая ходила по кафедральному собору в Пизе, напевая:

Он же сочинил кантилену – текст с трехголосным распевом, а именно:

Еще он сочинил мелодию к тексту магистра Филиппа, канцлера парижского, а именно:

А когда он не мог писать ноты, ибо во время своего служения кустодом лежал хворый в постели в больничном покое сиенского монастыря, то он позвал меня, и я был первым, кто под его пение записал нотами этот кант. Он также сочинил кант на другой текст этого канцлера, а именно: