Также, когда брат Иоанн был в Англии[1248] и пришел повидать короля[1249], тотчас же король Англии поднялся из-за стола, вышел из дворца и поспешно направился к нему, обнял его и поцеловал. Когда же его за это осудили его рыцари, сказав, что он слишком унизил себя, бросившись навстречу какому-то человечишке, он им ответил: «Я сделал это в честь Бога и блаженного Франциска и потому что слышал о большой святости этого человека, который поистине есть раб и друг Бога Всевышнего; и поэтому не очень унижает себя тот, кто воздает почести рабам Божиим, ибо Господь говорит: "Кто принимает вас, принимает Меня" (Мф 10, 40)». И хороший ответ короля был оценен по достоинству, и они одобрили и похвалили его, сказав, что он поступил очень хорошо. /f. 337c/

Этот король был отцом Эдуарда, короля Англии, и он слыл простым человеком. Поэтому, когда однажды он обедал со своими рыцарями, какой-то жонглер сказал во всеуслышание: «Слушайте, слушайте! Наш король похож на Господа Иисуса Христа». Услышав это, король очень обрадовался, что его назвали похожим на Господа. Затем он начал настаивать, чтобы жонглер сказал, в чем он схож с Христом. И как король, так и жонглер говорили по-французски, и хорошо звучали на просторечном французском слова их. Тогда жонглер сказал: «О Господе Иисусе Христе говорят, что Он был так же мудр в момент Его зачатия, как когда Ему было 30 лет. Подобным же образом наш король такой же мудрый сейчас, каким он был во младенчестве». Услышав это, король очень рассердился и велел окружающим увести жонглера и повесить. Но когда те оказались с ним наедине, они не сделали ему ничего плохого, а повязали веревку вокруг его шеи и приподняли над землей, поддерживая его и обмениваясь с ним шутками. И сказали ему: «Удались из этих краев, пока не отвратится гнев короля[1250], чтобы его негодование не отразилось на тебе и на нас, которые пощадили тебя». Затем, вернувшись, слуги короля сказали, что хорошо исполнили его повеление.

Далее. Когда брат Иоанн Пармский был лектором в Неаполе, прежде чем стать генеральным министром, и проезжал через Болонью, и обедал однажды в монастырской гостинице вместе со своим товарищем и другими приезжими братьями, неожиданно пришли какие-то братья и насильно подняли его от стола, чтобы отвести на трапезу в больничный покой. Он же, видя, что товарищ его остается, не будучи приглашенным, вернулся к нему, сказав: «Я не буду нигде есть без моего товарища». И была отмечена большая грубость со стороны приглашавших, а со стороны брата /f. 337d/ Иоанна воспитанность и величайшая преданность.

В другой раз, когда он был генеральным министром и хотел немного отдохнуть от забот, он прибыл в феррарский монастырь[1251], где я находился непрерывно семь лет[1252]. И заметив, что на трапезу с ним постоянно приглашаются одни и те же братья, то есть те, кто был на обеде, был и на ужине, и кто был в один день, был и в другой, он узнал, что людей отбирал гвардиан, брат Гульельм ди Буцеа из Пармы, и ему это очень не понравилось, в соответствии со словами: Хочет дурак угодить, а становится только противен[1253]. И как-то вечером, когда брат Иоанн мыл руки перед ужином, брат, который должен был прислуживать, сказал гвардиану: «Кого пригласить?» А гвардиан ответил ему: «Возьми брата Иакова из Павии и брата Аванция, и того, и того». А те уже вымыли руки и стояли наготове за спиной у генерального министра; он их хорошо разглядел прежде. Тогда, в огне духа своего[1254], сильно вдохновляемый божественным духом, взяв слово[1255], он начал говорить: «Так, так! Возьми брата Иакова из Павии, возьми брата Аванция, возьми того и того! "Возьми себе десять частей"! (3 Цар 11, 31). Это гусиная песня». Тогда смутились и покраснели «все приглашенные, которые были у Адонии» (3 Цар 1, 49), слыша такое. Не меньше покраснел и гвардиан и сказал министру: «Отче, я приглашал их из уважения к вам, поскольку я считаю, что в вашем обществе должны находиться наиболее достойные». Министр ответил: «Разве не говорится в Писании в похвалу Богу, что "Он сотворил и малого и великого и одинаково промышляет о всех" (Прем 6, 7)? Разве не говорит Господь: "Пустите детей приходить ко Мне" (Мк 10, 14)? А блаженный Иаков говорит: "Не бедных ли мира избрал Бог?" (Иак 2, 5). Также Сам Господь сказал, Лк 14, 12–13: "Когда делаешь обед или ужин, не зови друзей твоих, ни братьев твоих, /f. 338a/ ни родственников твоих, ни соседей богатых, чтобы и они тебя когда не позвали, и не получил ты воздаяния. Но, когда делаешь пир, зови нищих" и т. д.». Я слышал все это, так как был рядом с ним. Тогда сказал тот, кто должен был прислуживать: «Кого же мне звать?» Ответил гвардиан: «Зови в соответствии с тем, что ты услышал от министра». Тогда сказал министр: «Иди, позови мне бедных братьев из монастыря, ибо это такая служба, при которой все умеют быть министру товарищами». Итак, брат, который должен был прислуживать, пошел в трапезную и сказал наиболее немощным и бедным братьям, которые редко вкушали пищу вне трапезной: «Генеральный министр приглашает вас на ужин; я, со своей стороны, предписываю вам, чтобы вы немедленно шли к нему». И так и было сделано. И брат Иоанн Пармский, генеральный министр, когда он впервые отправлялся в какой-нибудь монастырь братьев-миноритов, хотел, чтобы бедные братья трапезовали с ним, или все вместе, или по очереди, и чтобы они заранее заполняли его гостиничные покои (то есть раньше, чем он сам войдет в трапезную для вкушения пищи, что он всегда делал сразу после восстановления сил от тягот пути, когда задерживался в какой-нибудь обители), дабы они от его прибытия получали какое-нибудь отдохновение, по слову, написанному о Господе, Ис 28, 12: «"Вот – покой, дайте покой утружденному, и вот – успокоение". Но они не хотели слушать». Но говорится в Притчах, 21, 13: «Кто затыкает ухо свое от вопля бедного, тот и сам будет вопить, – и не будет услышан». Это случилось с просящим богачом, который молил Авраама о капле воды, Лк 16, 24. Также читаем о Господе нашем Иисусе Христе, что Он уподобил себя курице, имеющей цыплят, которая отнимала у себя, чтобы дать найденную пищу детям, и не различала, кто среди них белый, кто черный, кто рыжий, но выкладывала найденное зерно в одну кучу, чтобы /f. 338b/ все вместе имели и пользовались, Мф 23, 37[1256]. Поэтому о Боге в похвалу Ему говорится, Прем 6, 7: «Он сотворил и малого и великого и одинаково промышляет о всех». Так и брат Иоанн Пармский был человеком беспристрастным, не имея ни к кому какой-либо особой любви, и был очень учтивым и щедрым за столом, вплоть до того, что, если на столе перед ним были разные хорошие вина, велел всем давать их в равной мере или ставить в кувшине, чтобы все имели одинаково; эта учтивость и великая щедрость отмечались всеми.

И он поступал так по примеру некоего английского короля[1257]. Тот по какому-то поводу должен был обедать со своими приближенными в роще у источника, и кто-то передал ему бутылку доброго вина, и король спросил, есть ли еще вино, а когда ему ответили, что нет, он сказал: «Будем иметь его в изобилии». И немедленно вылил все содержимое сосуда в источник, произнеся: «Пусть все пьют». Видя это, приближенные короля возрадовались его учтивости, так как поняли, что он не захотел пить один, оставив их страдать от жажды. Но совсем иначе поступает скупой, о котором упоминается в Сир 11, 17. Ибо он говорит: «Я нашел покой и теперь наслаждаюсь моими благами». Но известно речение: Без друга и товарища ни в чем не будет радости[1258]. А также: «Лучше уважение, нежели выгода»[1259].