Вернемся же к тому, о чем вели речь раньше. Бернардо ди Оливьеро и Роланд о ди Оливьеро де Адам были родными братьями. Их матерью была госпожа Вителла, которую я видел, когда ей было сто лет; у братьев были две сестры, и, как я видел своими глазами, они были красивыми и умными. Одну из них звали госпожой Якопой, ее взял в жены господин Гвидо де Пекорари, но детей от нее не имел. Другую звали госпожа Каракоза; ее взял в жены господин Наймерио де Панидзари. Она родила ему сына Герардо, у которого, в свою очередь, было много сыновей и дочерей. Старший из них – брат Иаков Ольтремарино [Заморский], получивший свое прозвище оттого, что прожил много лет в заморских краях. Сей сын моего родственника был в ордене братьев-миноритов человеком влиятельным, священником и проповедником, мужем весьма образованным. Он превосходно знал арабский, то есть сарацинский, язык, а также французский. В делах управления прелатством он был человеком крепким, честным, добрым и безупречной жизни. Скончался он в Модене и погребен в обители братьев-миноритов. Другого его брата звали Бернардо. Остальными братьями я не интересовался. Старшая их сестра, госпожа Аванца, очень красивая, родила дочь, которая в пармском монастыре ордена /f. 230d/ святой Клары зовется сестра Каракоза, и это – госпожа честная и преданная Богу. Второй сестрой упомянутых выше братьев была госпожа Чиза. Она дважды выходила замуж, и у нее были дочери и сыновья. Третью сестру упомянутых братьев звали Марией. Это была госпожа красивая, умная и честная. Она встретила последний день своей жизни в монастыре ордена святой Клары в Имоле.
Далее, из моего рода в монастыре святого Бенедикта, что между По и Ларио, где погребена графиня Матильда, расположенном в Мантуанском епископстве, находился господин Виллан, священник, человек святой и необыкновенный. А в монастыре Брешелло[291] жил господин Конрад, сын господина Бернардо, который был сыном господина Леонардо, а этот Леонардо был сыном Бернардо, судьи, с коего мы и начали родословную. Он погиб в сражении[292]. Его жена, прекраснейшая госпожа Каракоза, весьма рассудительная и проницательная, по смерти своего мужа превосходно управляла своим домом. Родилась она в семье Дзапирони.
Далее, я, брат Салимбене, и брат Гвидо де Адам, пресекли дом наш по мужской и женской линии, вступив в монашеский орден, дабы иметь возможность построить этот дом на небесах. Да дарует нам его Тот, Кто пребывает с Отцом и Святым Духом, и да царствует Он во веки веков! Аминь.
Вот я и описал свою родословную вопреки моему замыслу и ради краткости пропустил многих мужчин и многих женщин, живших в прошлом и живущих в настоящем, и не описал их. Отчего, однако, я начал писать ее? Мне показалось необходимым составить ее по пяти причинам.
Во-первых, потому что сестра Агнесса, племянница моя, находящаяся в пармском монастыре ордена святой Клары, в котором она затворилась из любви ко Христу, будучи еще молоденькой, попросила меня написать родословную из-за своей бабушки с отцовской стороны, о которой она ничего не могла узнать, дабы из сей поучительной родословной ей стало известно, откуда она ведет свой род как со стороны отца, так и со стороны матери. /f. 231a/ И из описанной родословной она а уже знает, что со стороны отца она происходит из рода тех, которые назывались де Адам, а прежде – Гренони. А со стороны матери происходит она из рода Баратти, который разделяется на две семьи. Именно, Баратти, называемые Нигри, – приверженцы императорской партии. А также Баратти, называемые Росси, и они всегда были сторонниками Церкви. Из них-то и вышла сестра Агнесса, как я показал выше. Все эти Баратти – и Нигри и Росси – произошли из одного древа или корня: от двух женщин, одну из которых звали Баратиной, а другую – Гибертиной, о коих мы вполне достаточно поведали выше[293].
Вторая причина написания родословной: чтобы сестра Агнесса знала, за кого ей молить Бога, ибо Апостол в Первом послании к Тимофею говорит, 5, 8: «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного». И апостол Иаков говорит, 5, 16: «Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного».
Третья причина – это обычай древних, которые записывали свои родословные. Недаром в Книге Неемии (7, 64) говорится о некоторых, что они «исключены из священства», потому что не могли найти родословной своей записи.
Четвертой причиной явилось то, что благодаря этой написанной мною родословной я сообщил кое-что хорошее и полезное, о чем без нее не сказал бы.
Пятой и последней причиной было желание доказать, что истинно слово апостола Иакова. Ведь Иаков говорит, 4, 14: «Ибо что такое жизнь ваша? пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий». Это можно доказать на примере многих, коих в дни моей жизни унесла смерть. Действительно, за шестьдесят лет я видел /f. 231b/ всех, кого я вписал в родословную, за исключением немногих из них. Ибо я не видел Адама деи Гренони, прадеда моего с отцовской стороны, не видел двух его сыновей – Оливьеро и Джованни де Адам, моего деда, и сына его Адамино, брата отца моего, мужа брани, а равно Эмблавато и Роландо ди Оливьери; и не видел монаха [монастыря] святого Бенедикта. Всех других мужчин и женщин, названных мною, я видел, и они ушли от нас, и нет их больше на свете. И мы видим, что ежедневно исполняется слово той весьма мудрой женщины, которая говорила с Давидом, желая примирить отца с сыном, прообраза жены, то есть Святой Девы, мудрейшей, даровавшей Того, через Кого «мы примирились с Богом смертью Сына Его», как говорит Апостол, Рим 5, 10. Ведь та женщина, говоря с Давидом, сказала, 2 Цар 14, 14: «Мы умрем и будем как вода, вылитая на землю, которую нельзя собрать; но Бог не желает погубить душу». Посему следует поступать так, как учит сын Сирахов, 14, 13, 17–19: «Прежде, нежели умрешь, делай добро, ... ибо в аде нельзя найти утех. Всякая плоть, как одежда, ветшает... Как зеленеющие листья на густом дереве – одни спадают, а другие вырастают: так и род от плоти и крови – один умирает, а другой рождается». То же говорит Екклесиаст, 1, 4: «Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки». О том же Иов 14, 5: «Дни ему определены, и число месяцев его у Тебя, если Ты положил ему предел, которого он не перейдет». Еще Иов 16, 22: «Ибо летам моим приходит конец, и я отхожу в путь невозвратный». Еще Иов 14, 1–2: «Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается». То же в последней главе Первой книги Паралипоменон сказал Давид, беседуя с Богом присутствующим: «Как тень дни наши /f. 231c/ на земле, и нет никакого промедления» (29,15)[294]. Вот почему следует делать то, чему учит Писание. Ведь Апостол говорит, Гал 6, 10: «Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере». И в Первой книге Маккавейской сказано, 12, 1: «Ионафан, видя, что время благоприятствует ему», совершил дела свои. И это мудро, ибо, как сказано, Апок 10, 5–6: «Ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет». Итак, должно делать то, чему учит Мудрец, Еккл 9, 10: «Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости».
Но некоторые проявляют большую глупость, говоря, что они хотят время молодости посвятить себе, чтобы потратить его в суете своей, а время старости посвятить Богу, хотя в Писании сказано, Иов 32, 22: «Не знаю, сколь долго я проживу, и убьет ли меня через какое-то время Творец мой». И Екклесиаст говорит, 9, 4: «Нет никого, кто жил бы вечно, и у кого была бы надежда на это»[295]. Посему Екклесиаст, 12, 1, дает полезный совет, говоря: «Помни Создателя твоего в дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни и не наступили годы, о которых ты будешь говорить: "нет мне удовольствия в них!"». А почему в дни юности твоей? Потому что «благо человеку, когда он несет иго в юности своей», Плач 3, 27. Еще: «Чего не собрал ты в юности, – как же можешь приобрести в старости твоей?» (Сир 25, 5). Тому же учит и Екклесиаст, 11,6: «Утром сей семя твое, и вечером не давай отдыха руке твоей, потому что ты не знаешь, то или другое будет удачнее, или то и другое равно хорошо будет». Есть некие, которые все дни жизни своей, и в старости /f. 231d/ и в молодости, растрачивают в суетных делах своих. Это большая глупость, ибо Захария говорит, Лк 1, 74–75: Будем «служить Ему в святости и правде пред Ним, во все дни жизни нашей». Посему Мудрец наставляет, Притч 12, 11: «Кто возделывает землю свою, тот будет насыщаться хлебом; а кто идет по следам празднолюбцев, тот скудоумен». О том же, Притч 20, 4: «Ленивец зимою не пашет: поищет летом – и нет ничего». Под зимою Мудрец подразумевает время земной жизни, а под летом – время радости вечной.
