— Ну, ну! Мне не нравится, как это звучит, джентльмены. Ну, ладно, сдающему тоже три, и посмотрим, что мы имеем.

Эта партия в покер началась в два часа дня. Дело происходило в задней комнате бильярдной Леопольда, в самом грязном западном районе Шривпорта, на Кеддо-стрит. Сейчас было уже почти без десяти шесть, если верить часам, висящим на потрескавшейся стене цвета морской волны. Сидя за покрытым потертым сукном столом, окутанным дымом сигарет и дешевых сигар, пятеро мужчин сосредоточенно уткнулись в карты. За стеной слышался треск бильярдных шаров, а дряхлый музыкальный автомат голосом Кливленда Кротчета под завывания аккордеона вопил о сахарной пчеле.

В комнате была жара, как в духовке. Трое игроков сидели в безрукавках, четвертый — в промокшей от пота футболке, но пятый, в лилово-синем костюме, упрямо не снимал своего просторного пиджака. Он сделал жаре лишь маленькую уступку: распустил узел галстука и расстегнул крахмальный воротничок своей белой рубашки. Справа от него стоял запотевший стакан с какой-то мутной жидкостью, в котором плавали кусочки льда, а слева лежала стопка фишек на сумму в триста девятнадцать долларов. За партию он не раз переживал взлеты и падения своей удачи, и как раз сейчас ему снова везло. Именно он менял всего одну карту, ибо был полностью уверен в победе.

Сдающий, лысый негр по имени Амброуз, хрипло откашлялся:

— Твоя очередь, Ройс.

— Еще пять. — Ройс, мужчина с огромным животом, огненно-рыжей бородой и голосом, напоминавшим крысиный писк, бросил на стол красную фишку.

— Я пас. — Следующий за ним, игрок по имени Винсент, со злостью швырнул карты на стол рубашкой вверх.

Возникла пауза.

— Давай, Джуниор, — поторопил Амброуз.

— Я думаю. — Джуниор, которому было двадцать восемь лет, был самым молодым среди игроков. У него было землистого цвета лицо с выступающей челюстью и непослушные каштановые волосы. Пот поблескивал на его щеках и каплями стекал на футболку. Он уставился в карты, крепко сжав зубами сигарету, потом зыркнул на соседнего игрока. — Пожалуй, на этот раз я достану тебя, счастливчик.

Мужчина в костюме был поглощен собственными картами и не обратил внимания на этот выпад. Его глаза были чуть голубоватыми, а лицо — таким бледным, что на висках отчетливо виднелись синеватые вены. С виду ему было лет тридцать пять; его худое тело напоминало вытянутое лезвие. Черные волосы были тщательно причесаны, полоска пробора — безукоризненно ровной.

— Ну, или туда или сюда, — сказал Амброуз.

— Пять и десять сверху. — Фишки щелкнули по столу.

— Пятнадцать долларов, — сказал мужчина в костюме. Его голос прозвучал мягко, словно шепот. Коротким движением правого запястья он передвинул фишки по столу.

— Ох-хо-хо, вот так-так! — Амброуз начал изучать свои карты с повышенным интересом. Он вынул из пепельницы окурок сигары и покрутил им в воздухе, словно надеялся увидеть будущее в завитках дыма.

Ник, бармен из бильярдного зала, вошёл в комнату и спросил, не желает ли кто из игроков чего-нибудь выпить. Джуниор попросил еще один коктейль, а Винсент — чаю со льдом. Мужчина в костюме двумя долгими глотками допил свою мутноватую жидкость и сказал:

— А мне еще раз этого же.

— Гм… Вы уверены, что не нужно добавить туда хоть немного сахару? — спросил Ник.

— Никакого сахара. Просто чистый лимонный сок. Ник ушёл. Амброуз еще минуту подумал и бросил карты рубашкой вверх.

— Нет. Представляю, как будет разочарована моя женушка.

Ройс, помедлив, поднял ставку еще на пятерку. Джуниор покусал нижнюю губу, раздумывая.

— Черт возьми, я пожалуй решусь! — заявил он наконец. — Поднимаю еще на пять!

— И еще на пятнадцать, — прозвучало в ответ. Амброуз рассмеялся.

— Открываем карты!

— Пожалуйста. — Ройс выложил карты на стол. Джуниор откинулся на стуле, держа карты около груди. По его лицу текли крупные капли пота. Он долгим тяжелым взглядом посмотрел на своего соседа, которого за последние два часа стал ненавидеть. — Ты чертов обманщик! — воскликнул он. — В прошлый раз я поймал тебя, когда ты пытался взять меня на пушку!

— С тебя пятнашка, Джуниор, — сказал Амброуз. — Ничего не поделаешь.

— Не подгоняй меня, приятель! — Перед Джуниором лежало две красные фишки, а в игру он вошёл больше, чем с сотней долларов. — Хочешь меня одурачить, мистер счастливчик, а?

Мужчина в костюме повернул голову. Бледно-голубые глаза впились в Джуниора, а тихий голос произнес:

— Меня зовут Флинт.

— Я не шучу! Ты хочешь меня обобрать, и я думаю, что могу называть тебя как пожелаю!

— Эй, Джуниор! — предупредил его Ройс. — Следи за своим языком!

— Кто, черт возьми, знает этого парня? Явился сюда, влез в нашу игру, а теперь еще нас обдирает! Может, он шулер?

— Я заплатил за свое место, — сказал Флинт. — Ты не вопил, когда забирал мои деньги.

— Может, я захотел завопить сейчас! — ухмыльнулся Джуниор. — Ну, так знает его кто-нибудь или нет? — спросил он остальных. Вошел Ник с подносом. — Эй, Ник! Может, хотя бы ты видел здесь раньше этого пижона?

— Не могу этого утверждать.

— Так что же, он просто так болтался по улицам и искал, где бы сыграть в покер? Как он вообще тут оказался?

Флинт ловко перекинул карты в левую руку, сделал глоток лимонного сока и потёр холодным стаканом лоб.

— Принимай ставку или отправляйся домой и поплачь в подол своей мамочке.

Джуниор выдохнул облако дыма. Лицо его побагровело.

— Может, нам с тобой лучше выйти и побеседовать в переулке? Что ты на это ответишь?

— Давай, Джуниор! — сказал Амброуз. — Или играй, или выходи!

— Ник, одолжи мне пять долларов.

— Ни в коем случае! — Ник попятился к двери. — Здесь тебе не банк, приятель!

— Кто-нибудь одолжит мне пять долларов? — обратился Джуниор к остальным. Его вопрос был встречен молчанием, которое могло заставить зарыдать камень. — Пять долларов! Да что с вами такое, парни?

— В этой комнате не дают в долг, — напомнил ему Амброуз. — Никогда этого не было, и никогда не будет. Ты знаешь правила.

— А я бы тебе одолжил, если бы ты оказался в затруднении!

— Нет, не одолжил бы. А я бы и не попросил. Правила есть правила: ты играешь только на свои деньги.

— Ну что ж, приятно узнать, кто твои друзья! — Джуниор сорвал с запястья часы и опустил их на стол перед Флинтом. — Вот, будь они прокляты! Они потянут на пятнадцать, а то и на двадцать баксов!

Флинт взял часы в руки и внимательно осмотрел. Затем положил обратно на стол, а сам откинулся назад. Карты, развернутые веером, вновь были возле его груди. — Товар — это не деньги, но поскольку тебе очень хочется уйти отсюда проигравшим, я сделаю тебе одолжение.

— Одолжение! — Джуниор едва ли не выплюнул это слово. — Да, правильно! А теперь дай-ка нам всем посмотреть, что ты там натянул!

— Сначала выложи свои карты, — сказал Флинт.

— С радостью! — раздался резкий шлепок. — Три дамы! Мне всегда везло с бабами! — ухмыльнулся Джуниор и протянул свободную руку, чтобы сгрести банк.

Но прежде чем он успел это сделать, его рука была остановлена тремя тузами.

— Я всегда отличался сообразительностью в покере, — сказал Флинт. — Ум — это залог удачи.

Усмешка Джуниора пропала. Он уставился на трех тузов; его зубы смяли мундштук сигареты.

Флинт сгреб фишки и опустил часы во внутренний карман пиджака. Ник не давал денег в долг, но фишки скупал. Сейчас было самое время получить наличные и отправляться восвояси.

— Пожалуй, мне хватит и того, что у меня уже есть. — Флинт встал. — Спасибо за игру, джентльмены.

— Мошенник.

— Джуниор! — рявкнул Амброуз. — Заткнись!

— Мошенник! — Джуниор со скрипом отодвинул свой стул и тоже поднялся на ноги. Его потное лицо налилось кровью. — Ты обманул меня, клянусь Богом!

— Неужели? — Глаза Флинта были прикрыты отяжелевшими веками. — Как?

— Откуда я знаю, как! Я знаю только, что ты сегодня слишком часто выигрывал! О, да, может быть, пару раз ты и влетел, но в проигрыше все равно не остался, верно? Ты проигрывал ровно столько, сколько нужно, чтобы держать нас в игре, а потом посадить меня в это дерьмо!