Нью стоял в другом конце комнаты, сжимая посох Короля Горы, и пристально смотрел на фотографии четырех детей, которые Рэйвен прикрепила к стене. За окнами редакции утро принимало какую-то странную багровую окраску. Вдали продолжал греметь гром, но дождя и молний не было. Поднимался, кружа пыль на тротуарах, ветер.

Мальчик молчал с того самого момента, когда они пришли сюда из клиники. После демонстрации его способностей в зале ожидания Рэйвен старалась не смотреть ему в глаза. Она боялась того, что затаилось в Нью, — все равно что находиться рядом с могучим зверем кроткого нрава. Хотя Рэйвен не думала, что мальчик способен умышленно причинить кому-нибудь вред, она чувствовала его внутреннее напряжение.

Поди угадай, какой пожар может вспыхнуть, когда оно достигнет предела.

Он отошел от стенда и посмотрел на книги.

— Вы это все прочитали?

— Понемногу из каждой.

— Вы, должно быть, умная, если пишете статьи и рассказы.

— Для этого не обязательно быть семи пядей во лбу. Работа как работа.

Нью задумчиво кивнул. Он выбрал том на букву «В» и стал его листать.

— Я больше не хожу в школу, — сказал он. — Мама держит меня дома, чтобы я ей помогал. Учитель приходил узнать, почему я бросил учебу, но мама сказала, что у меня есть дела поважнее.

— Она не права. В школу ходить нужно. Мама может справиться и без тебя.

— Я теперь единственный мужчина в доме, — сказал он так, будто это все объясняло. — Мама говорит, я должен поскорее найти себе работу.

— Без хорошего образования будет трудно.

— Я тоже так думаю, — согласился Нью. — Просто… — Он взглянул на Рэйвен с болью. — Я не хочу всю жизнь провести на Бриатопе. Не знаю, к какой профессии меня тянет. Даже пока не представляю, на что я вообще способен. Чувствую себя… словно в клетке. Может, это потому что… я так сильно мечтаю о Лоджии. Кажется, пойти в Лоджию — это единственный способ убраться с горы. Эшерленд так прекрасен с высоты, а Бриатоп весь в камнях и колючках. Мы с Натаном… бывало, разговаривали о том, кем станем. — На его лице заиграла легкая улыбка. — Натан хотел стать летчиком. Мы стояли и смотрели, как над нами пролетали самолеты. В Эшвилле садились, наверное. Они выглядели так, будто находились за тысячу миль от нас.

— А кем бы хотел стать ты?

— Вы… обещаете, что не будете смеяться?

— Обещаю.

— Отец, бывало, читал мне рассказы из старых журналов о детективах, ковбоях и шпионах. Когда я был маленьким, хотел быть сыщиком, носить значок и все такое. После смерти папы я… сам стал придумывать рассказы. Никогда их не записывал, чтобы мама не говорила, будто я веду себя как ребёнок. Скажите, разве это плохо — записывать то, что у тебя в голове? Чтобы и другие видели картины, которые появляются в твоем воображении. Или это все глупости?

— Ты хочешь сказать, что мечтаешь стать писателем?

Мальчик пожал плечами, но Рэйвен заметила румянец на его щеках.

— Не знаю. Наверное, у меня для этого не хватает образования. Я хочу сказать… это ведь довольно трудная работа, правда?

— Писательское ремесло требует терпения и практики. Но это не значит, что ты к нему непригоден.

Нью поставил книгу обратно на полку и подошел к окну, которое выходило на улицу. Оттуда виднелись очертания горы Бриатоп, чей пик исчезал в низко висящих облаках. Рука мальчика крепко сжала посох.

— Я должен был помочь Натану, — тихо сказал он. — Сделать хоть что-то!

— В том, что случилось с Натаном, нет твоей вины. И вины твоей матери тоже. Она страшится внешнего мира, Нью.

Вот поэтому и не хочет, чтобы ты ходил в школу. Боится, что ты оставишь ее одну на горе. Не хочет, чтобы ты вырос и покинул Бриатоп.

— Я не желаю провести там всю жизнь. Я хочу…

Он замолчал, и Рэйвен увидела, как напряглась его спина. Мальчик отошел от окна на два шага и склонил голову набок, как будто прислушиваясь.

— Нью? — не дождавшись, спросила Рэйвен. — В чем дело?

Он не ответил. Глухой раскат грома заставил окно задрожать. Казалось, его звал по имени тихий искушающий голос, который принадлежал не мужчине и не женщине, а какой-то стихии. Так мог говорить ветер или сам гром. Нью вслушивался, ожидая и страшась этого голоса.

И тот прозвучал вновь — тихий, настойчивый, предназначенный лишь для него одного.

«Нью…»

Ответь, велел он себе. «Я здесь», — мысленно сказал он.

«Иди домой, иди домой, иди домой…»

Голос звучал теперь сильнее и настойчивее. Нью чувствовал, как он долбит его сознание, пытаясь проникнуть туда еще глубже.

— Лоджия зовет, — сказал он Рэйвен. — Я чувствую это даже здесь. — Он повернулся к девушке, а голос все продолжал взывать к нему. Лицо Нью было напряжено, темно-зеленые глаза полны решимости. — Я пойду, — сказал он. — Хочу узнать, что находится в доме и почему он так стремится заполучить меня.

— Гроза же собирается… И потом, у тебя все равно нет шансов попасть в Эшерленд. Ворота…

— Я не пойду через ворота, — сказал Нью. — В лесу есть тропинки, ведущие с Бриатопа в Эшерленд.

Но как защититься от того, что его ждёт в Лоджии? Есть посох, но непонятно, чем он способен помочь. Нет, нужно кое-что другое: тайное оружие, которое можно применить, когда это потребуется.

Мальчик огляделся и заметил держатель для клейкой ленты на ближайшем письменном столе. Нью отрезал немного ленты.

— Есть у вас что-нибудь прочнее этого? — спросил он.

Рэйвен открыла ящик стола и достала катушку скотча, которым запечатывала посылки. Мальчик взял ее, осмотрел и положил в карман.

— Подойдет. — Он глянул на Рэйвен. — Вы меня не подвезете домой? Оттуда я смогу спуститься в Эшерленд.

— Ты уверен, что это хорошая идея? Не лучше ли позвонить шерифу Кемпу и…

— И что? — с вызовом спросил он. — Шериф не способен мне помочь, как и никто другой. Что бы ни было там, в Лоджии, оно ждёт меня. И я должен узнать почему.

Рэйвен медленно распрямляла скрепку для бумаг. Взгляд мальчика пронизывал девушку насквозь; было понятно, что Нью никакие доводы не остановят. Она вынула из портмоне ключи, отперла нижний ящик стола и достала портативный «Кэнон» с тридцатипятимиллиметровым объективом и вспышкой.

— Хорошо, — сказала она. — Мне всегда было интересно, как Лоджия выглядит изнутри.

— Нет. — Его тон был очень резким. — Я не знаю, что там находится, и не возьму вас с собой.

У Рэйвен засосало под ложечкой. При других обстоятельствах она бы ухватилась за любую возможность проникнуть в мир Эшеров. Теперь неизвестное одновременно пугало ее и притягивало.

— Я знаю, что находится в Лоджии, — сказала она. — Ответы. На твои и мои вопросы. Если хочешь, чтобы я отвезла тебя на вершину Бриатопа, тебе придется потом взять меня с собой.

«Я могу добиться от нее подчинения, — подумал Нью. — Если захочу, не пущу ее в Лоджию».

— Я заслуживаю этих ответов, — твердо сказала она, оторвав мальчика от размышлений. — Если хочешь, купим в магазине большие фонарики — те, что не ломаются, даже если уронить. Им и дождь не страшен, — кивнула она на окно, после чего встала и повесила фотоаппарат себе на плечо. — Ну что, согласен?

Нью решил притвориться, что согласен. Но потом, как только окажется на горе, Рэйвен отправится обратно в Фокстон. Он не желал брать на себя ответственность за ее жизнь.

— Ну что? — повторила она.

Мальчик кивнул. Его рука скользнула в карман и дотронулась до ленты.

— Хорошо. Пошли.

Когда Рикс подъезжал на своем «тандерберде» к двери дома Дунстана, над горами вспыхнула кривая молния. Сильно пахло озоном, вдали над полями кружилась пыль.

Рикс поднялся на крыльцо и нажал звонок. В руке он держал записную книжку и газету с описанием смерти Синтии Эшер. Стоя под дверью, Рикс тревожно поглядывал на щебенчатую подъездную дорожку. По дороге сюда он обогнал коричневый фургон, который свернул, не доехав двадцати ярдов. Рикс вспомнил, что видел этот фургон несколько дней назад. Значит ли это, что дом Дунстана под наблюдением? Если так, то появление весьма приметного автомобиля семейства Эшер, конечно, не осталось незамеченным.