— Увидимся, Трейн, — сказал Дэн, и каджен ушёл назад в больницу через раздвижную дверь. Арден села на его, стул.

— Ну, как твои дела? — спросил ее Дэн. Он заметил, что она больше не носила с собой розовый мешочек. — Я давно тебя не видел.

— Я была занята, — сказала она. — Ас тобой все в порядке?

— Надеюсь, что да. Она кивнула.

— Это ведь очень хорошее место, правда? Чудесный остров. Конечно… нельзя сказать, что здесь не нужны кое-какие доработки. — Она потянулась к перилам и поскребла ногтем краску. — Вот, взгляни. Дерево под ней уже далеко не в лучшем виде, верно?

— Конечно, эти перила нужно переделать. Я не знаю, кто здесь управляет хозяйством, но они попросту спят. Ну… — Он пожал плечами. — Все эти дома очень старые, я думаю, что они свое отслужили.

— Они могут послужить дольше, — сказала Арден, глядя ему в глаза.

Он должен спросить ее. Может быть, потом он в этом раскается, но он должен спросить.

— Скажи мне, так ты нашла Спасительницу или нет?

— Да, — сказала она, — я ее действительно нашла.

И Арден рассказала ему все по порядку. Дэн слушал, и пока он слушал, у него в голове всплыло воспоминание о встрече со священником Гвинном, с человеком, подарившим ему время и сказавшим: Бог может дать человеку множество дорог и обителей. Место, где ты, находишься сейчас, не имеет большого значения; важно лишь то, куда ты идешь. Ты согласен с моими словами?

Дэну казалось, что он только теперь осознал, что это означает.

Когда Арден сказала, что собирается остаться на острове, ему пришло в голову, что Юпитер был прав. Обо многом ему еще нужно было подумать, но похоже, он и в самом деле был человеком, которого Бог послал Арден, чтобы привести ее к Спасительнице. Может быть, все, что с ними произошло, с самого начала было ради того, чтобы она пришла в эту больницу? И он сам, и Бленчерд, и Эйсли, и Морто, и Трейн, и торговцы наркотиками, и все остальные были просто шестеренками в машине, созданной для того, чтобы привести Арден на этот остров, чтобы она сделала то, что должно быть сделано.

Может быть. Он никогда не узнает этого наверняка. Но она нашла свою Спасительницу и свою цель, и поэтому ему казалось, что он тоже нашёл убежище., Он может никогда не возвращаться назад. И он не хотел возвращаться. Позади у него ничего не осталось. Был только следующий день, и еще следующий, а с ними он будет разбираться, когда они придут. Дэн потянулся и взял Арден за руку. Далеко, в сверкающем синем Заливе, плыла парусная лодка. Она уходила за горизонт. Ее белые паруса наполнял ветер свободы, и она шла в порт под названием Неизвестность.

Его ковбойские ботинки глухо цокали по сырой мостовой. Потоки неоновых огней струились вокруг, словно адские реки.

Туман стелился над Сан-Франциско, закрывая звезды. Вслед за туманом с океана натянуло морось; мельчайшие капли воды бриллиантами переливались на его коротко стриженных светлых волосах. Он двигался по Бродвею на восток, в самый центр крикливо-пестрого Гнезда порока, мимо улыбающихся японских бизнесменов, провинциальных ротозеев и туристов, желающих приобщиться к жизни природы.

А приобщиться тут было к чему. Неоновые вывески и броские мигающие рекламы, расхваливающие свой товар, напоминали врата в иной мир, скрытый в темных глубинах. Мужчина в ковбойских ботинках остановился; полы его длинного, до колен, коричневого хлопчатобумажного плаща колыхнулись от ветра. Темно-карие, глубоко посаженные глаза изучали вывески. Девушки и Юноши Живьем на Сцене! Властные Самки в Черной Коже! Стайка Горячих Девиц! Все Размеры! На Все Вкусы!

На его гладком, бледном лице у внешних углов глаз были вытатуированы по три маленьких красных капельки, словно ему довелось плакать кровавыми слезами.

Он отправился дальше, мимо открытых дверей, откуда слышался барабанный грохот рок-музыки, мимо японцев, глазеющих на все это с разинутыми ртами. Он засунул большие пальцы рук за пряжку богато инкрустированного ремня и замедлил шаг. После притона с вывеской «Сплошная Нагота! Милашки-простушки!» он обнаружил то, что искал. На витрине под надписью «Порнокоролевы Ждут Встречи с Тобой» были выставлены глянцевые фотографии весьма привлекательных, хотя и густо накрашенных молодых женщин. Некоторые из них — с подписями. Таша Нотти, Китт Кэттин, Изи Бризи, Паула Баньян. Мужчина неопределенного возраста, лет примерно около тридцати, некоторое время оценивающе рассматривал фотографии. Потом поглядел на подоконник, усыпанный дохлыми мухами. Одна еще трепыхалась.

Именно сюда ему и нужно.

Он толкнул красную дверь и оказался в коридоре. В билетной кассе, напоминающей клетку, сидел тучный чикано и читал комикс под названием «Лихой мародер».

— Десять баксов, — устало произнес чикано, не поднимая головы. — Желаете кого-нибудь конкретно?

— Да. Изи Бризи, — ответил ковбой сквозь зубы. Этот змеиный шепот вынудил парня оторвать глаза от книжки. Он уставился на красную татуировку.

— Тебе что-то не нравится, амиго?

— Нет, нет-нет, друг. — Чикано покачал головой и сел попрямее. Коротко стриженный парень был высок, шесть футов с двумя, а то и тремя дюймами, и выглядел как человек, с которым лучше не связываться. — Да, Изи сегодня здесь. Хочешь пригласить поужинать?

— Возможно. Изи снималась в фильме «Суперплут», верно?

— Она в куче фильмов снималась, друг. Она — звезда!

— Я знаю. Я видел ее в «Суперплуте». — Он бросил взгляд в сторону другой красной двери, из-за которой доносились тяжелые басовые ритмы. — Я хочу ее видеть.

— Проходи и садись, друг. Наслаждайся шоу. Если Изи на сцене — нажмешь кнопку с ее номером. Если нет — появится через несколько минут. Десять баксов. Годится? — И парень нетерпеливо побарабанил пальцами по столешнице.

Ковбой извлёк из внутреннего кармана своего пыльника бумажник, раскрыл его, достал десятидолларовую купюру и просунул в окошко. На костлявом лице появилась легкая испарина.

— А чаевые, друг? — произнёс чикано. — Изи — не дешёвка.

— Я тоже, — едва заметно усмехнулся ковбой. Улыбка была ледяной. Она направился к двери. Чикано поспешил отпереть ее нажатием кнопки. Ковбой вошёл внутрь, и дверь плотно захлопнулась за спиной.

Динамики, укрытые в обтянутых красным бархатом стенах, излучали равномерную барабанную дробь. Три ряда потертых театральных кресел, обращенных к большой застекленной витрине. В густом табачном дыму — четыре мужские фигуры. За стеклом изгибались три обнаженные девицы, у каждой между грудей — бирка с номером. Изи Бризи среди танцующих не было. Ковбой уселся в последнем ряду, закинул ноги на спинку переднего кресла и приготовился ждать.

Спустя некоторое время один из посетителей нажал кнопку, вмонтированную в подлокотник. Звонок прозвенел пять раз. Худенькая рыжеволосая с номером «пять» изобразила улыбку, больше похожую на жалкую гримасу, вышла в зал к избравшему ее мужчине и повела ухмыляющегося туриста с пивным брюшком в другой конец зала.

— Желаю удачи! — выкрикнул ковбой, прежде чем за ними захлопнулась дверь.

Танец продолжился. Еще двое мужчин, точнее — мальчишек, видимо, студентов колледжа, вошли в зал и сели, нервно хихикая и перешептываясь. Ковбой не обратил на них ни малейшего внимания. Он спокойно сидел в своем кресле, разглядывал болтающиеся сиськи и ждал.