Когда раздался самый сильный толчок, Минкс Каттер и Ария Чилени были заняты дракой не на жизнь, а на смерть. Их шатало по всей комнате, и каждая, перехватив руку противницы с ножом, пыталась одновременно высвободить собственное оружие. Когда вздыбился пол и затрещали стены, битва не прекратилась, потому что смерть стояла над ними и требовала жертвы.

Мадам Чилени плюнула в глаза Минкс и попыталась ее свалить, но та оказалась слишком ловкой.

Они пинали друг друга ногами, потому что смертоносные клинки были зажаты намертво. Минкс изловчилась и толкнула своего врага спиной на комод с такой силой, что у Арии дыхание отшибло и лицо искривилось гримасой боли. Она толкнула Минкс в ответ и попыталась вывернуть руку с ножом из тисков соперницы, но Минкс не разжала пальцы. С криком ярости мадам Чилени пошла на риск выпустить руку Минкс, чтобы ткнуть ногтями в золотистые глаза. По скуле девушки потекла кровь. На Арию тут же обрушился нож — сильный неприцельный удар, — и оцарапал плечо.

Женщины разжали хватку. Замок Фелла стонал и повизгивал в муке, а они сосредоточились на том, чтобы нанести сопернице смертельный удар.

Мэтью пустил в ход тесак.

Развернув носки ботинок, чтобы увеличить трение об пол, он с силой отчаяния всадил острое лезвие в доски пола. Другой рукой он держал Штучку. Сползание к нависшим над водой руинам балкона остановилось.

Но тут какая-то тяжесть нависла на его лодыжках, и рука, которой он держался за рукоять тесака, чуть не вывернулась из плеча. Оглянувшись, Мэтью увидел потную багровую морду Джека Таккера — бандит полз по его ногам вверх. Мэк успел зацепиться за края треснувшей половицы и держался за одну ногу Джека. На миг Мэтью показалось, что сейчас у него хребет разломится от тянущего веса, и он едва не разжал пальцы. Пот брызгал из пор напряженного лица, словно из губки. Еще немного — и он не выдержит, отпустит тесак. Еще одна секунда — и связки плеча порвутся, да и лезвие начало расшатываться в половице.

Штучка двинула Мэка в лицо жестким ботинком. Потом еще раз, и снова, и в четвертый раз — в нос и в рот. Физиономию младшего Таккера отменно перекроило этими ударами. Выплюнув полный рот крови и пару выбитых зубов, он одной рукой потянулся к ногам Штучки, чтобы прижать их к полу. Она извернулась и двинула еще раз — в горло, пока он пытался ее схватить. Мэк издал жуткий безобразный звук, прозвучавший как слово «Братик!» и исходящий, казалось, из самых глубин отчаяния, тяжело заморгал, выпустил ноги Джека и заскользил среди огненных страниц разорванных книг, среди всполохов разбитого оконного стекла, наружу, на склонившийся балкон.

— Братик! — завопил в ответ Джек полным муки голосом.

Мэк Таккер ухватился за перехлестнувшую через балюстраду штору, мгновение покачался на ней, — такой же маятник, как остров Фелла. А потом сука по имени Судьба — женщина, которую он ублажал и проклинал на протяжении всей своей беспутной жизни, — предала его. Она смеялась последней — штора оборвалась, и Мэк, вцепившись скрюченными пальцами в ткань, рухнул в океан, издав пронзительный вопль. Вслед за его головой вошли в воду несколько каменных балюстрад — смертельный сюрприз для головы с выбитыми зубами, рассеченными губами и помятой глоткой.

— Братик! — снова крикнул Джек, и Мэтью увидел, как из мутных зеленых глаз хлынули слезы.

Но старший Таккер тут же пришел в себя, ярость вспыхнула в нем с новой силой, и он полез вверх по спине Мэтью, — а тесак дрожал, готовый вот-вот вывернуться из ослабевшей руки.

Ария Чилени захватила в горсть волосы Минкс и швырнула ее спиной на потрескавшуюся стену. На сей раз дыхание отшибло у Минкс, и Ария налетела на нее с ножом. Минкс запамятовала, что среди выполняемых Арией для профессора заданий случались и убийства, и, скорее всего, в кровавых искусствах ее тоже натаскивала Лира Такк.

Блеснул нож, распоров на Минкс жилет — девушка успела уклониться, но ощутила поцелуй лезвия собственными ребрами. Сделала резкий выпад — и теперь отскочила Ария. Женщины вновь схлестнулись в неразберихе битвы жизни со смертью, забыв о каких-либо боевых приемах, и остались только жажда убийства и желание выжить.

Ария полоснула ножом — порез появился у Минкс на лбу. Она ответила ударом в левое плечо мадам Чилени, и раздался резкий вскрик боли. Женщины полосовали друг друга ножами, уклонялись, отскакивали, сплетались, зубы Арии щелкнули возле левого уха Минкс, вцепились в щеку, Минкс ударила противницу в челюсть свободной рукой, Ария отшатнулась назад, Минкс шагнула вперед — и взмах ножа мадам Чилени разминулся с ее горлом всего на полдюйма.

Холодные глаза мадам горели жаждой убийства, на губах засыхала кровь. Она сделала выпад, другой и тут же третий, пока Минкс отбивала второй. Но девушка не отступила, а, подгадав движения Арии, сама подалась вперед, занося нож для удара. Они схлестнулись. Ария метила в глаз, но лезвие лишь оставило на левой щеке Минкс порез, теряющийся в волосах, и женщины снова закружились в бешеном танце безумия.

Но Минкс знала, чувствовала, что противница устает, ее ноги начинают подламываться. И когда смертельный танец стих, Ария обратилась к Минкс внезапно пожелтевшим лицом, и рот ее раскрылся в потрясенном вздохе. Сапфировые глаза смотрели вниз, на нож, что вошел в сердце, на кровь, заструившуюся по серому платью.

Минкс повернула лезвие — потому, что это было в ее власти.

Нож Арии взлетел в дрожащей руке, чтобы вонзиться во впадину на горле Минкс. Но девушка подняла руку, перехватила нож и сказала хрипло:

— С тобой все.

Ария улыбнулась — и плюнула Минкс в лицо кровавой пеной.

Потом глаза ее стали западать в орбиты, и через пару секунд это была просто мертвая женщина, еще не успевшая отдать душу тому, кто ждал ее на той стороне раздела. Минкс отпустила ее запястье, нож упал на пол. Упершись рукой в подбородок убитой, Минкс толкнула ее и сбросила труп в океан, спиной вперед, прочь из жизни.

Но лезвие в сердце оставила — на память.

Джек оказался проворным и цепким. Он вскарабкался по спине Мэтью, схватил его за горло, другой рукой пытаясь выцарапать глаза.

— Ах ты гад, — сказала Штучка, и уверенность в ее голосе заставила Джека обернуться к ней — как раз вовремя, чтобы увидеть, как подобранный на полу факел устремляется ему в лицо. — Оближи-ка вот это!

Полыхнули искры, обжигая Мэтью голову, юноша отчетливо услышал треск обуглившихся волос. Услышал и вопль Джека Таккера, когда факел выжег ему глаза и опалил губы, как бифштексы на гриле. Рука Джека отпустила горло Мэтью, пальцы потянулись к собственным обожженным глазам, и Мэтью, дернув плечами, сбросил с себя тяжкий груз. Оглянувшись, он увидел, как рыжий мерзавец скользит по балкону вниз, и лицо его краснеет вспухающим ожогом под оранжевыми волосами с седой прядкой, и нечто багровое мокреет на месте невидящих глаз. С криком боли и злости Джек вылетел за край, и вслед за ним с не менее громким шумом рухнул последний кусок балкона. И, ставя точку в судьбе Джека Таккера, бросила факел в его водяную могилу Красивая-Девочка-Которая-Сидит-Одна.

— Держись! — сказал Мэтью.

В ноздрях у него стоял запах собственного пота и жженных волос. Чувствовал себя он столетним стариком, но сейчас не время было сдаваться. И сказал он это еще и потому, что Красивая-Девочка-Которая-Сидит-Одна пыталась разжать его пальцы, держащие ее за руку.

— Мэтью, — сказала она тихо, впервые пробуя на слух его имя.

Он крепче сжал и ее руку, и тесак. Потолок с облаками и херувимами напоминал адский ералаш, а не покой Небес. Вокруг пылали книги — в иное время Мэтью мог бы оплакать эту потерю.

— Я не могу вернуться, — сказала она еще тише.

— Мы можем туда залезть!

Мэтью отметил взглядом щели и упоры среди разбитых половиц, по которым планировал добраться до двери.