Вессхаузер замолчал. Он моргнул, словно в его мозгу мелькнула поразившая его вспышка.

— Вы говорили о бревнах, — почти прошептал он. — Какой они длины?

— Есть разные. От пяти до десяти метров примерно. А что?

— Герр Галлатин, — важно обратился немец. — Нам срочно нужно увидеть капитана Бушена. Идемте!

Они поднялись по лестнице к разрушенному мостику, куда проникал круживший над морем туман через разбитое стекло. Один низкий фонарь со слабой подсветкой принадлежал хозяину «Софии», который яростно держал управление дрейфующим судном и держался относительно собранно… учитывая полупустую бутылку коньяка.

— Что вам, мать вашу, опять надо?! — прорычал он…

… В каюте капитана Вессхаузер склонился над грязным куском бумаги и нарисовал схему ручкой.

— Ну, хорошо, я так понимаю, это часть торпеды, — буркнул Бушен, когда понял, что перед ним появляется на рисунке. — Я понял, что вы говорили об удобрениях, — документ, подписанный капитаном, гласил, что нитрат аммония и в самом деле наличествовал в составе перевозимых веществ. — Я понимаю, что вы имели в виду, когда говорили про корпус и детонатор… но… что вы там рисуете?

— Конструкцию, — объяснил Вессхаузер, и пламя свечи отразилась в стеклах его очков. — Для системы наведения с этого корабля. Послушайте, — сказал он, постучав ручкой по рисунку. — Это подобие лука. Нам нужен стальной разъем, прикрепленный к носовой части на уровне ватерлинии. Сделать это можно с помощью зажимов, которые сумеют вместить десятиметровые бревна. Если у нас есть пилы, это замечательно, потому что бревно должно быть квадратным с одного конца до другого, и армировано со всех сторон, чтобы сохранить жесткость. Тогда… вот… вы видите?

— Я смотрю, но ничего не вижу. И все же… — Бушен прищурился.

— Здесь, на дальнем конце бревна, должен быть другой разъем. Таким образом мы сумеем зафиксировать торпеду. Сама она будет под водой, на глубине, быть может, метра или около того. Вы понимаете, что я изобразил?

— Подобие катапульты, — пожал плечами Майкл.

— Систему наведения, — хмыкнул Вессхаузер. — Примитивную, но… да, в целом принцип похож. Торпеда на конце армированной балки крепится к носовой части судна. Если повезет, наше оружие попадет в «Копье» и пробьет его ниже ватерлинии, после чего пошлет искру взрывчатому веществу. Добавим сюда полезную нагрузку от шариковых подшипников, и потенциал повреждения «Копья» заметно увеличится. В лучшем случае этот проект можно назвать сомнительным из-за несовершенных условий труда… но, если на борту я найду нужные элементы, то я уверен, что смогу сделать эту торпеду.

Бушен нахмурился.

— Есть только одна проблема, сэр, — сухо сказал он. — Un peu de pas.[27] Мы должны будем в своем гениальном мозгу рассчитать, как сделать это, находясь менее, чем в десяти метрах от «Копья», потому что, как вы, господа, помните, у Кённига гребаные пушки для ближнего боя. И что мы получим, если «Копье» взлетит на воздух в десяти метрах от нас? — он закончил свой вопрос и запил его глотком коньяка.

— Мы должны стать охотниками, — заговорил Майкл, осознавая план немца. — Мы должны сами найти «Копье» в тумане и выбрать момент для атаки. Это единственный путь.

— В таком тумане? — переспросил Бушен. — И как вы предлагаете найти в нем корабль? Если он рассеется, нам предстоит сразу же расплатиться за это. А нужной скорости мы не разовьем, так что…

— Придется частично уповать на чудо и надеяться, что туман продержится достаточно долго, — качнул головой Вессхаузер. — На нашей стороне лишь элемент внезапности. Никто на «Копье» не будет ждать от нас таких сюрпризов. Герр Галлатин прав, это единственный путь.

— Если они не могут найти нас — а они, я уповаю на Господа — не могут этого сделать, то и мы не сможем найти их.

— Это может быть не совсем верно, — сказал Майкл. — Непрерывный сигнал помех. Может ли радист определить, откуда он исходит?

— Я понятия не имею, — буркнул капитан. Радиста на время ночи освободили от его обязанностей, а радиорубку закрыли, чтобы раздражающая какофония помех не мешала остальным своим визгом. — Может быть, он и может наколдовать что-то, чтобы понять, откуда исходит эта гадость. Но не знаю, насколько обоснованным будет это предположение.

Он русский, подумал Майкл. Он вспомнил одно высказывание, которое вынес из своей жизни в цирке: русские знают, откуда может повеять дерьмом.

— Догадка — это уже хорошо, — сказал он.

Бушен перевёл взгляд с Майкла на Вессхаузера и обратно, ища здравый смысл и надежду. Он сделал еще один глоток.

— Рассветет в пять часов, — сказал он, наконец. — Что вам нужно, чтобы начать работу?

Лампы были закреплены на носовой части «Софии». В их приглушенном туманом свечении мужчины работали в трех спасательных шлюпках. На тросах с пневматическими заклепками вниз спускали огромную торпеду, которая должна была спасти жизнь остаткам экипажа. Работа шла напряженная, потому что где-то неподалеку шумело и перемещалось «Копье», и большинство людей, занятых в безумной идее Пауля Вессхаузера, не верили, что им доведется встретить следующий рассвет.

Стальная клетка с клешнеобразными зажимами была закреплена на ватерлинии. Теперь, двигаясь медленно и осторожно, люди в лодках руководствовались указаниями, чтобы правильно закрепить в клетке армированные бревна. Зажимы были закрыты и дополнительно укреплены. Уменьшенный вариант такого же похожего на клетку устройства был уже водружен на дальнем конце конструкции и замаскирован под стальную балку. В клетке находился специальный паз для цилиндрического объекта, который еще предстояло вставить и закрепить зажимами.

На паре канатов опустился деревянный стул. Дилан Кустис спустился с ведром желтой краски и кистью и принялся рисовать на носу корабля пару женских глаз, обрамленных густыми ресницами, а мужчины, находившиеся внизу терпеливо ждали.

— Вы знаете, кэп, — сказал Кустис, приблизившись к капитану, ожидавшему в компании Майкла Галлатина. — Этот корабль… женщина, но в этом мало смысла. Она не может жить безликой, кэп. И если ей предстоит пойти на дно и кормить рыб, у нее тоже должны быть зубы. Должно быть лицо. А еще… вам не кажется, что ей нужны будут глаза, чтобы видеть?

Бушен согласился на это, решив, что его «София» действительно может в этом нуждаться в свой последний миг.

— Я сделаю их такими красивыми, — пообещал Кустис, просияв. — Что вы по-настоящему влюбитесь в эти глаза!

Они ждали на палубе, пока торпеду принесут из комнаты, освещенной тусклыми лампами, где воздух нагревался от сварочной горелки, где блестел ярко-синий шлифовальный станок, чтобы придать мелким деталям идеальные характеристики. Достаточно ли идеальные? Никто не мог сказать этого наверняка.

Майкл с палубы наблюдал за работами, ведущимися в носовой части группой других членов экипажа.

Бушен перегнулся через борт. Не было никакой необходимости выкрикивать команды, потому что люди и так знали, что сражаются за свою жизнь, делая все с достаточным энтузиазмом, и эта проклятая работа выполнялась ими, как самая добросовестная из всех, которую они проводили за всю жизнь.

Примерно через час должен был начаться рассвет.

Бушен спустился ниже, чтобы узнать, есть ли у акулы зубы.

Майкл услышал, как к нему приближается девушка. Никто даже не смотрел в ее сторону, пусть она и была едва ли не единственной женщиной на этом борту. Мариэль остановилась рядом с Майклом, когда тот перегибался через помятый фальшборт. Когда он посмотрел на нее, она быстро и нервно улыбнулась в ответ, а он ответил ей с поклоном. В ту же секунду Майкл заметил в другой стороне Билли Бауэрса, который явно наблюдал за девушкой. Он приближался.

Что ж, третий лишний, подумал Майкл и направился прочь. Он сделал шаг назад, и лишь после этого увидел, как Билли молча берет за руку Мариэль, а она так же молча отвечает ему тем же. Майкл задался вопросом, насколько же мощным чувством должна быть любовь, раз она пересиливает даже инстинкт выживания? А как же иначе, раз этот роман вспыхнул на почти тонущем корабле в условиях смертельной морской погони! Может быть, искра была брошена из кузницы Вулкана, подумал он. Упала на землю и зажгла все вокруг своим ослепительным светом, чтобы указать друг на друга юноше, несущему на руках девушку с красивыми глазами и светлыми волосами, а девушке — указать на него? Может быть, у них и есть будущее, предначертанное им искалеченным богом, подумал Майкл. По крайней мере, он надеялся, что это было так.