— Ты ведь не из НИХ, парень? Конечно, ты не из них, потому-что тогда бы ты не стоял среди бела дня. То есть, того, что от этого дня осталось, да? Отчего неможется этому типу?

— Он умирает! — крикнул Томми. — Помогите мне заставить его проснуться!

Человек запустил чумазую ладонь в карман, несколько секунд ковырялся там, потом извлёк прозрачную пластиковую капсулу и раскрыл ее под носом у Палатазина. Палатазин тут же закашлялся, глаза его открылись. Томми почувствовал густой запах нашатыря.

— Мир, брат, — сказал мужчина, показывая букву «ви» двумя пальцами — указательным и средним. — Амилнитрат нас еще не подводил!

Томми вдруг понял, что у мужчины нет никакой защиты от ветра и песка, ни маски, ни даже куртки.

— Откуда вы пришли? — спросил он.

— Я-то? Отовсюду, брат! Из-под теплой землицы, где бегут прохладные ручьи. Где в бетонной ночи играют бормочущие струи!

Он показал пальцем и Томми обернулся. Он увидел открытый люк канализации.

— Вот там-то я и обитаю! Тут наверху нехорошие флюиды. Так-то парень. Совсем, совсем нехорошие стали! Давай руку и спускайся на нижний этаж.

Человек принялся волочить Палатазина к дыре люка, черневшей прямо посреди улицы. Палатазин был в сознании, но явно в шоке. Дыхание было все еще неровным и трудным. Томми помогал тащить его изо всех своих небольших сил. Бородатый мужчина спустился вниз на несколько металлических скоб-ступенек, потом помог опустить в темноту Палатазина. Затем в люк залез Томми. На самом дне колодца, где кончались металлические скобы, где по стенам бежали трубы и кабели, мужчина перевел Палатазина в сидячее положение, поднял с пола фонарь с мощной линзой и поспешил наверх, чтобы закрыть крышку люка. Томми, задрав голову, наблюдал, как исчезает круг света, а вместе с ним и вой ветра. Когда стало совсем темно и тихо, бородач включил свой фонарь и спустился вниз. Он посветил на Палатазина, который слабо шевеля рукой, освобождал лицо от защитной простыни.

— Еще одну капсулу, брат?

Палатазин покачал головой. — И одной хватит. Ноздри у него просто горели, но по крайней мере голова опять обрела способность соображать. Какое это было счастье — найти убежище от бешеного воя ветра. А на гнусные запахи человеческих экскрементов, царившие здесь, можно было не обращать внимания.

— Красота!

Бородач сидел на корточках, лицо его было белым в отсвете фонаря, он смотрел то на Палатазина, то на Томми. Голова у него поворачивалась резкими толчками, как у птицы.

— Там, наверху, плохие флюиды, несколько дней уже, — сказал он наконец. Подбородок его дернулся вверх, указуя, о чем идет речь. — лучше поосторожней наверху. Сечете?

— Вы кто? — спросил Томми.

— Я? Я — Большое К, Голливудский призрак, Джонни Крыссин мое имя. Друзья меня зовут Крысси.

— Вы… здесь, внизу живете?

— Нет, парень, не здесь еще! — Крысси нахмурился и показал пальцем вниз — Вон там.

Затем он широким жестом обвел окружающее пространство.

— Я живу всюду. Это мой особняк, и он свободен от любых нехороших флюидов, какие были, есть или будут. Здесь у меня миллион коридоров. Журчащие ручьи, реки и озера… Да! Настоящие озера, парень, вообрази! Если бы мне протиснуть сквозь люк катер! Я был бы самым счастливым человеком под землей. Сечете? Ну, а вы, братья, что делали там, сверху, среди всех нехороших флюидов?

Палатазин пару раз кашлянул, сплюнул мокроту пополам с песком и сказал:

— Пытались пересечь Голливуд. Мне казалось, что у меня получится, но…

Он посмотрел на Томми:

— А почему ты ушёл из дому? Я же сказал тебе оставаться!

— Если бы я послушался, вы бы были сейчас мертвы! Я же сказал, что могу вам помочь, и помог!

— Ты просто щенок!

Томми зло посмотрел на Палатазина. Когда он заговорил, в голосе его слышался металл:

— Вы мне не отец, поэтому можете не указывать, что я могу и что не могу делать.

Крысси присвистнул сквозь остатки передних зубов:

— Солидно-о-о! Прямо в центр, брат. Истина в кофейной чашке. — Он усмехнулся Палатазину. — Наш младший брат прав. Если бы я не услышал его крики, я бы и носа не показал наружу, при всех сегодняшних нехороших флюидах. Так что, парень, успокойся, охлынь. Плохо пришлось бы тебе, а не ему.

— Наверное, мы должны вас поблагодарить за убежище.

— Не за что. Старина Крысси всегда рад помочь, когда может. Да, я уже сталкивался с парнями вроде вас. Они потерялись наверху, среди нехороших флюидов, которые высасывали у них воздух из легких. Некоторым я помог. — его взгляд помрачнел. — Некоторым я уже не мог помочь. Капсулы их уже в себя не приводили. Вы как себя чувствуете?

— Уже лучше, — сказал Палатазин. Дышать теперь приходилось не самым свежим и ароматным воздухом, но по крайней мере, не нужно было цедить воздух сквозь зубы. И он был благодарен за это — лёгкие горели так, словно по ним прошлись наждачной бумагой.

— Может, желаете слегка взбодриться? — Крысси выгреб из кармана своих грязных джинсов целую пригоршню ампул, таблеток и капсул, всех размеров, форм и цветов. — У меня все, что нужно. Скоростные, желтенькие, красные… микродот один есть, на неделю башку вам свернет! — Он хихикнул и протянул пригоршню Палатазину.

— Нет, благодарю.

А как насчет ангельской пыльцы? Немного, а? Или… — Он полез во внутренний карман и вытащил оттуда прозрачный пакет с чем-то вроде нарезанных и высушенных грибов. Крысси с любовью посмотрел на коричневые кусочки. — Волшебные, — сказал он.

Палатазин покачал головой и Крысси явно погрустнел — отклонили его самое сердечное предложение.

— Ты кто? — спросил Палатазин. — Торгуешь?

— Я? Торгую? Слушайте, вы Джона Траволту называете кем? Танцором? Парень, я художник в своей области! Смотри! — Он покачал прозрачным пакетом перед лицом Палатазина. — Чистая магия, лучшее, что можно достать на всем побережье! Магические грибки! Никаких добавок, консервантов и так далее. Чистое домашнее производство, заботливо выращено для вас вашим покорным слугой, с использованием всех естественных элементов, органических отходов…

— Прекрасно, — сказал Палатазин и слабо помахал рукой, отказываясь от пакета.

— Все остальное чепуха по сравнению с моими магическими грибами.

Крысси спрятал все остальное содержимое своего карманного тайника, открыл пакет и понюхал. закрыл глаза и пододвинул пакет Палатазину. Тот уловил жестокий запах нечистот.

— Я их выращиваю здесь, внизу, — объяснил Крысси. — Теперь бы мне найти способ избавиться от запаха — и я буду большим человеком.

Палатазин что-то проворчал и отодвинулся подальше от бородача. «Что еще за ненормальный, подумал он. — Какой-то хиппи, годами живущий в этих канализационных трубах. Счастливо пожирает таблетки и выращивает «магические грибы на…» как он сказал? — естественных элементах. Но иногда ему приходится выползать наружу, чтобы по крайней мере, достать новые батарейки для фонаря… Интересно, а что он ест?» От этого вопроса Палатазину стало несколько не по себе и он решил дальше воображение не пускать…

В этот момент Крысси с любопытством подался вперёд, глядя на рюкзак.

— А что у вас там? Нет ли, случайно, там консервного ножа? Я бы вам спасибо сказал — потерял свой ножик пару дней назад. Может, у вас там сэндвич с ветчиной найдётся?

Палатазин отстегнул ремешок одного кармана и вытащил колья. Крысси тут же замолчал. Он взял один из кольев и осторожно посветил на него фонарем, словно это была археологическая находка.

— А что это такое? — тихо спросил он. — Это для кровососов? Да?

— Для вампиров.

— Нехорошие флюиды, о-о-очень нехорошие флюиды!

Он отдал кол Палатазину и вытер ладони о свои грязные джинсы. — Брат, я их видел, да. Они повсюду, и множатся, ну прямо, как мухи. Только посмотри им в глаза, и они тебя уже пух! — они тебя уже взяли под контроль. — Он понизил голос до заговорщицкого тона. — Прошлой ночью пара кровососов погналась за мной. Я залез в гофмановский «Дели» раздобыть немного еды. И на обратном пути, прямо на углу — тут как тут. Словно специально меня поджидали. Я сразу же понял, что они такое, но один из них посверкал вот такими зубищами, и я сказал себе: «Старина Крысси, у тебя бывали кошмары, но такого еще не было!» И я пошел скорей от них, а они погнались за мной. Тогда я врубил полную скорость без ограничений, но все равно не мог оторваться. И все это время я слышал их безумные голоса. Они кричали и вопили прямо внутри моей черепушки. — Крысси нервно усмехнулся, глаза его ярко блестели. — Они загнали меня в канал, идущий под Голливудским бульваром. Я думал, что спрячусь от них в темноте. Они умеют двигаться так… незаметно и тихо… Они даже не дышат. Могут подобраться со спины, и вы узнаете об этом только, когда будет слишком поздно. Я долго сидел в своем укрытии, а потом услышал издалека крик — в канализации прятались еще какие-то люди, и вампиры нашли их вместо старика Крысси. Повезло ему, верно?