— Прискорбно это слышать, — сказал Джулиан с характерной для него ухмылкой. — Кстати, о золотом гусе!

В этот момент слуги вкатили в комнату три роликовые тележки, на первой из которых стояло зеленое блюдо с очень большим приготовленным гусем — его шкура была зажарена до такого состояния, что действительно напоминала расплавленное золото. Мэтью вздохнул с облегчением, когда внимание Монтегю переключилось с так называемых преступлений графа Пеллегара на пир, катящийся к ним по серому каменному полу. Он заметил также, что Джулиан на несколько секунд закрыл глаза, словно готовясь к следующей стычке, из которой ему придется выкручиваться.

К счастью, пока все конфронтации отступили на второй план.

Вскоре на столе наряду с жареным гусем стояли тарелки с тушеной морковью и турнепсом, жареным картофелем, кукурузой, бататом и спаржей. Тарелки поменьше презентовали копченый лосось, жареную цветную капусту в горчичном соусе, тушеные мидии и нарезанную буханку свежеиспеченного черного хлеба с кунжутом. Слуги стояли по стойке смирно, готовые в любой момент налить еще вина, а также сделать другие необходимые приготовления.

Насколько неудобным ни было бы облачение и насколько удручающими ни казались бы обстоятельства, Мэтью решил не отказывать себе в трапезе и наполнить сжавшийся в узел желудок настолько, насколько тот позволит. Остальные, по-видимому, пришли к такому же решению, потому что пир разгорелся вовсю — застучали ножи и вилки — и лишь изредка голос Майлза Мэрды вмешивался в звуки обжорства, самые отвратительные из которых, как заметил Мэтью, исходили от Монтегю и Краковски.

Затем послышался еще один звук — тяжелые шаги в коридоре, что вел из гостиной в обеденный зал. И внезапно в поле зрения гостей появился он.

Сказать, что вице-адмирал Самсон Лэш был похож на медведя, значило бы сказать, что Львица Соваж была по колено щенку. При росте шесть футов четыре дюйма и бочкообразной фигуре мужчина заполнял собой все пространство дверного проема. Но дело было не только в его внушительных габаритах: Мэтью еще никогда не встречал человека, в котором было бы столько внутреннего огня. У пылкого Хадсона Грейтхауза его и то было меньше. Острые голубые глаза этого человека, казалось, метали искры, когда он остановился перед столом и оглядел собравшихся. Его нос, большой и крючковатый, как ни странно, вполне гармонично уравновешивал широкий лоб, напоминавший таран. Черная борода, спускавшаяся на грудь, была росчерками выкрашена под оранжевые и красные языки пламени. Масса вьющихся черных волос доходила до монументальных плеч, а на руках с толстыми венами выступали костяшки пальцев, которые, по мнению Мэтью, могли бы выбить кусок мрамора из камина. Вне всякого сомнения, этот человек выглядел устрашающе.

Уперев огромные руки в бока, он простоял безмолвно довольно долго, в то время как его огненные глаза останавливались то на одном, то на другом госте. Наконец его широкий рот изогнулся в ухмылке, и зубы, отразив пляшущие отблески камина, тоже, казалось, воспламенились.

— Гости! — прогремел он. — Почетные гости! Добро пожаловать всем вам!

— Ах, черт! — услышал Мэтью бормотание Джулиана. Помимо легкой опаски в этом возгласе слышалась некоторая доля благоговения: похоже, Джулиан не мог не оценить по достоинству грозную силу, воплощение которой представлял собой адмирал Лэш.

— Пожалуйста, — сказал Лэш более сдержанным тоном, — продолжайте пировать. — Он вынул из кармана мундира золотые карманные часы и положил их на стол между Мэтью и Монтегю, рядом с костями, что остались от уже съеденного гуся. — Пользуясь моментом, напомню, что мне известно, какой долгий путь пришлось проделать каждому из вас, чтобы оказаться здесь сегодня вечером. Я весьма рад, что вы и те, кого вы представляете, проявили такой интерес к сегодняшнему мероприятию.

Пока Лэш говорил, Филин и Элизабет Маллой тихонько вошли вслед за ним в обеденный зал, и Мэтью почувствовал, как его желудок сжался вокруг только что съеденных яств в надежде удержать их внутри.

— Это знаменательное событие! — вещал Лэш. — Пришлось затратить огромные средства и тщательно все спланировать, но я с самого начала знал, что это дело обречено на успех. Признаюсь честно: мне и моим компаньонам…

О, я знаю, о ком он говорит, — подумал Мэтью. — О, к счастью, покойной Матушке Диар и, к несчастью, живом Кардинале.

— … пришлось дважды отступать в этой операции. Планы шли прахом в самый решающий момент, поэтому мы снова и снова вынуждены были ждать подходящего случая. И, разумеется, воспользовались им сразу же, как он выдался. Результат того стоил: теперь я обладаю книгой, способной изменить мир. Всем вам известно, что это книга химических и ботанических ядов, которая когда-то принадлежала англичанину из свиты Профессора Фэлла — вес этого имени говорит сам за себя. — Он сделал паузу. Одна его бровь слегка дернулась, но так и не приподнялась. — Точнее, это имя имело вес. В прошлом. Но время не стоит на месте, дамы и господа! Власть не может быть всегда сосредоточена в одних и тех же руках. Настало время перемен! Эта книга стоила усилий, которые были потрачены на ее поиски. Формулы, содержащиеся в ней — вот то, что сейчас способно говорить само за себя!

Лэш начал медленно прохаживаться от одного конца стола к другому.

— Я расскажу, как все будет проходить дальше. — Его сапоги мерно стучали по каменному полу. — Подготовка к этому мероприятию была долгой и тщательной. Следовательно, нет необходимости торопиться и теперь. Каждый из вас по очереди — в соответствии с номером, который вы получили по прибытии — проследует в мой кабинет, где мы побеседуем. Там я услышу сумму, которую вы решили предложить за…

— Одну минуту, сэр!

Все вздрогнули от этого восклицания, поскольку до этого гости были сосредоточены на речи — и на внушительном виде — Самсона Лэша.

Говорившим оказался Виктор:

— Я протестую против подобной процедуры! Почему бы не провести открытые торги?

Лэш замер на полушаге и уставился на него.

Время словно застыло.

Лэш улыбнулся, но в его улыбке не было ни намека на веселья, зато угрозы в ней было с избытком…

— Мой дом, — тихо сказал Лэш, — мои правила.

Виктор промолчал.

— Позвольте заверить вас всех, что вы уже сделали выигрышную ставку. — Лэш подошел к Файрбоу и положил свои огромные руки на его худые плечи. Мэтью решил, что, чтобы переломить ключицы Файрбоу, Лэшу понадобится не больше пары секунд. — Победитель получает не только книгу, но и услуги доктора Файрбоу — ровно на год, начиная с сегодняшнего вечера. Этот выдающийся человек успел изучить формулы, содержащиеся в книге, и расшифровать некоторые из них. Он гарантирует, что расшифрует остальное еще до того, как победитель вернется с ним домой. Доктор Файрбоу обучался химическим наукам в Королевском колледже врачей у двух самых известных докторов Лондона — Люциана Криппена и Уилфреда Джекила. Если эти имена вам ничего не говорят, это можно назвать упущением с вашей стороны. — Лэш ободряюще похлопал доктора по плечу и отошел к другому концу стола, где взял карманные часы, посмотрел на них и быстро убрал.

— Кроме того, — продолжил он, — победитель аукциона получит двух телохранителей, выбранных из команды этого человека. — Он указал на Филина, который подтвердил его слова коротким кивком. — Телохранители останутся на страже до тех пор, пока ваш корабль не покинет Лондон, чтобы помешать любому из опечаленных и разочарованных неудачников попытаться забрать то, что не принадлежит ему — или ей — или им. — Он пристально посмотрел на Мэтью и Джулиана. — Телохранители будут вооружены и готовы убивать с моего благословения. Доктор, время близится?

— Да, пожалуй, — ответил Файрбоу.

— Я предвидел, — сказал вице-адмирал, — что все вы можете усомниться в силе воздействия ядов. Поэтому я взял на себя смелость устроить наглядную демонстрацию. Один из ядов, расшифрованных доктором Файрбоу, был добавлен в случайный бокал вина. Эффект должен наступить незамедлительно.