Чесне удалось с трудом удержаться от крика. Ей померещилось, что от страха лицо ее заливает мертвенная бледность, но, даже если Блок и заметил, что с ней творится что-то неладное, он ничего не сказал.
— А вот и наше шампанское! — Блок дожидался, барабаня по накрытому скатертью столу длинными тонкими пальцами, пока официант разливал его в высокие фужеры. — За твое здоровье! — произнес он, поднимая фужер. Чесне пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы унять дрожь пальцев.
В то время как Чесна с Блоком пили шампанское, противовесы, гремя цепью, упали на пол, дверца клетки распахнулась, и почувствовавшая свободу Блонди набросилась на Майкла Галлатина.
Острые когти прочертили воздух там, где всего секунду назад была его голова: Майкл успел пригнуться, и Блонди проскочила мимо. Отчаянно хлопая крыльями, она затормозила и, развернувшись на лету, снова набросилась на незваного гостя. Майкл пытался закрыть лицо руками. Он сделал ложный выпад вправо и тут же стремительно бросился влево, Блонди снова проскочила мимо, успев, однако, задеть когтями по плечу Майкла и разорвав черную ткань смокинга. Издав гневный крик, она развернулась и вновь устремилась к нему. Майкл отступал, пытаясь подыскать хоть что-нибудь, чем можно было бы отбиться от птицы. Блонди кружила под потолком гостиной, но, внезапно изменив направление и широко расправив крылья, она спикировала на Майкла, нацеливаясь когтями ему в лицо.
Майкл залег на полу. Блонди пролетела над ним, на лету пытаясь остановиться. Проносясь над подлокотником кожаного дивана, она оставила на его черном боку из мягкой кожи глубокие борозды. Откатившись в сторону, Майкл встал на колени и увидел перед собой приоткрытую дверь в выложенную голубой плиткой ванную. Он слышал, как позади него со свистом вспарывают воздух мощные крылья, и ожидал, что острые когти вот-вот вонзятся ему в затылок. Он стремительно бросился вперед и, перекувырнувшись через голову, влетел через открытую дверь в ванную. Обернувшись, он увидел, что Блонди метнулась вслед за ним. Майкл успел дотянуться до двери и, захлопнув ее, удовлетворенно вздохнул, услышав, как птица на полной скорости врезалась в дверь. Наступила тишина. «Неужели насмерть? — недоумевал Майкл. — Или просто оглушило?» Ответ на свой вопрос ему было суждено узнать всего через несколько секунд: послышался скрежет когтей по дереву — это Блонди яростно атаковала дверь.
Майкл поднялся с пола и оглядел тесные пределы своей тюрьмы. Здесь была раковина, овальное зеркало над ней, унитаз и узкий шкафчик. Ни окон, ни друтой двери. Пошарив в шкафчике, он не нашел ничего, что могло бы ему пригодиться. А Блонди скреблась в дверь, оставляя на дереве глубокие борозды. Для того чтобы выбраться из номера Сэндлера, ему прежде всего нужно было суметь выйти из ванной, миновав по дороге сокола. Сэндлер мог возвратиться в любую минуту; времени на то, чтобы дожидаться, пока хищная птица устанет, не было, и никаких шансов на то, что ей наскучит это занятие и она сама потеряет к нему всякий интерес. Майкл знал, что она чует в нем волка и этот запах выводил ее из себя. Сэндлер, очевидно, не слишком доверял традиционным охранным системам безопасности «Рейхкронена»; тонкая проволока, которую он умудрился намотать на ручку двери, перед тем как уйти на вечеринку, должна была стать неприятным сюрпризом для не в меру любопытных. Он был охотником и оставался им всегда.
Майкл проклинал себя за подобную недальновидность. Из головы у него не выходили те три жестоких снимка. Но добытые с таким трудом сведения могут оказаться ненужными, если ему не удастся отсюда выбраться. Блонди в очередном приступе неукротимой ярости снова бросилась на дверь. Майкл посмотрел на свое отражение в зеркале и увидел, что смокинг разодран на плече, из рубашки торчит клок ткани, но тело оказалось незадетым. Пока. Майкл взялся руками за края зеркала и снял его со стены. После этого он развернул его тыльной стороной к себе. Держа его, словно щит, он подошел к двери. Когти Блонди к этому времени, должно быть, вошли в дерево на целых два сантиметра. Одной рукой удерживая зеркало на уровне лица, другой рукой Майкл повернул ручку и резко распахнул дверь.
Сокол издал пронзительный крик и отпрянул. Птица увидела в зеркале свое отражение. Прикрывая лицо зеркалом, Майкл начал медленно пятиться, осторожно отступая к двери на балкон. Он не хотел лишнего риска, тем более что в коридоре он мог столкнуться с Сэндлером; ему придется возвратиться в номер Чесны тем же путем. Сапог со своей пассией наверняка к этому времени уже управились с делами и убрались с балкона. Майкл слышал, как совсем рядом хлопают мощные крылья пикирующей на него Блонди. Сокол подлетел к зеркалу и принялся царапать когтями по стеклу. Майкл чуть было не выронил зеркало, и ему пришлось еще крепче сомкнуть пальцы на его краях. Отлетев немного назад, Блонди снова перешла в наступление; не обращая никакого внимания на пальцы Майкла, она сосредоточила все силы на том, чтобы убить другого сокола, который осмелился вторгнуться на ее территорию. И снова раздался скрежет когтей по стеклу. Издав пронзительный скрипучий крик и описав круг под потолком гостиной, Блонди снова атаковала зеркало, а Майкл медленно отступал к двери на балкон. Но тут он споткнулся, зацепившись каблуком за ножку кофейного столика, и, потеряв равновесие, упал навзничь. Зеркало выскользнуло у него из рук и с грохотом разбилось об угол камина.
Блонди парила под потолком, вокруг хрустальной люстры. Майкл поднялся на колени; от заветной двери его отделяло расстояние примерно в шесть метров. И тут Блонди облетела в последний раз вокруг люстры и, выпустив когти, снова спикировала.
У Майкла не было времени на раздумья. Сокол бросился на него зловещей золотистой молнией.
Наконец она настигла свою жертву! Захлопали могучие крылья с золотистым оперением, когти были выпущены, и крючковатый клюв готов нанести удар.
Майкл вскинул вверх правую руку, слыша, как с треском лопаются под мышкой швы рукава. В следующую секунду в воздух взметнулось целое облако золотистых перьев. Он чувствовал, как когти Блонди вонзаются ему в руку, разрывая смокинг и рубашку, стараясь добраться до тела, и затем окровавленный, растерзанный комок плоти был отброшен прочь — словно ненужный скомканный лист, он мягко шмякнулся о стену. Блонди съехала вниз по стене, оставляя на ней кровавый след. Кровавое месиво на полу, бывшее еще минуту назад хищной птицей, несколько раз судорожно дернулось и затихло.
Майкл взглянул на свою руку. Сильная волчья лапа обрастала черной лоснящейся шерстью, острые когти были перепачканы в крови и внутренностях Блонди. Мышцы на руке и плечах росли, и смокинг затрещал по швам. Шерсть поднималась все выше по руке, доходя до самого плеча, и он чувствовал, как, повинуясь превращению, начинают изменять форму кости.
«Нет, — думал он. — Не здесь».
Майкл поднялся с пола, стоя на остававшихся пока человеческими ногах. Несколько мгновений ушло на то, чтобы остановить превращение. Чувствуя легкое покалывание в руках, он смотрел, как уходят обратно в тело кривые волчьи когти. Шерсть скрылась под кожей, тело зудело и чесалось. И вот наконец с превращением было покончено, Майкл снова стал человеком, но во рту у него оставался терпкий привкус слюны дикого зверя.
Он поспешил выйти на балкон, зная, что пытаться скрыть следы вторжения в номер Сэндлера бесполезно — слишком уж разрушительными оказались его последствия. Сапог с девицей удалились в роскошные апартаменты Блока. Майкл, перелез через балюстраду и, оказавшись на карнизе, добрался до юго-восточного угла замка, где благополучно спустился этажом ниже, воспользовавшись для этого выступами высеченных в камне демонических лиц и геометрических узоров горгульи. В следующие восемь или девять минут он добрался до балкона их с Чесной номера и, войдя, закрыл за собой дверь.
Он чувствовал себя заново родившимся. Но только где же Чесна? Наверное, все еще на вечеринке в «Бримстоне». Может быть, ему стоит появиться там снова? Но, разумеется, уже не в этом смокинге, изодранном соколиными когтями. Майкл отправился в ванную и тщательно выскреб запекшуюся под ногтями кровь. Надел свежую белую рубашку и достал из шкафа темно-серый пиджак с черными бархатными лацканами. Капли крови не попали на белую «бабочку», и поэтому он надел ее снова. Ботинки, правда, слегка пострадали, но ничего, не слишком заметно. Посмотревшись в зеркало и убедившись в том, что все в порядке, что он не проглядел ни малейшего алого пятнышка, ни единого золотистого перышка, Майкл вышел из номера и спустился на лифте в холл.
