— Друг.

— Слова — всего лишь слова.

— Ей можно доверять.

— А если бы и нет, так уже поздно. Уверены, что за вами никто не следил?

— Он уверен, — ответила Минкс без малейшей мягкости, с металлом в голосе.

— Чтоб вас черти побрали за то, что меня в это втянули, — сказал Фалько, открыл дверь и отступил. — Заходите.

Не успел Мэтью переступить порог, как угодил в объятия рыжей авантюристки из Нью-Йорка, которая за свои нежные девятнадцать лет столько раз влипала в неприятности, что двоим бы хватило лет на двадцать с лишком. Волосы растрепаны, грязное лицо исцарапано кустарником, одета в темно-синюю ночную рубашку, которую будто дикие кошки когтями драли. Берри прилипла к Мэтью так, что вдохнуть было трудно, но она же первая оторвалась от него с настороженным вопросом:

— А кто это?

Это, очевидно…

— Меня зовут Минкс Каттер, мы с Мэтью друзья. — Золотистые глаза осмотрели Берри, комнату, Фалько и Шафран и вообще всю обстановку. Минкс была безмятежна, как воскресный вечер ранней осени по окончании полевых работ. — А с кем я имею честь говорить и почему вы здесь скрываетесь?

— Берри Григсби, — прозвучал ледяной ответ. — И с Мэтью мы тоже друзья — очень хорошие друзья. Здесь я потому что…

Она запнулась, но не стала ожидать чьей-либо помощи.

— Потому что сбежала из «Темпльтон-Инн» прошлой ночью и оказалась в затруднительном положении, — объяснил Фалько. — Она и тот воин племени га. Где он, я не знаю. Весь вчерашний день здесь шныряли отряды каких-то людей. Мой дом обыскали, но мисс Григсби спряталась под половицами в соседней комнате. Не слишком приятно, зато необходимо.

— Там были мокрицы! — сказала она Мэтью. Глаза у нее стали большие, наполнились слезами отвращения.

Да, чувствовать мокриц, ползающих у тебя в волосах, не особенно приятно, — а по половицам в трех дюймах над твоим лицом грохочут сапоги.

— Но она сумела промолчать. — Фалько прикурил глиняную трубку от огарка свечи и выпустил клуб дыма. — Молодец. Они искали, кого бы повесить за то, что ее прячут.

— Вы были там? На дороге в форт?

Этот вопрос Минкс адресовала Берри.

— Я ничего про форт не знаю. Но мы были на дороге недалеко отсюда. Там черепа висели на деревьях по обе сто…

— Вот дура! — перебила Минкс. — Лезть туда, когда видела предупреждение? Кто еще с тобой был?

— Ее друг, бывший раб, — вмешался Фалько.

В соседней комнате заплакал ребенок, и Шафран пошла его успокаивать. Фалько выдул ноздрями дым — так он прокомментировал ситуацию с нежданными посетителями своего дома и нарушителями мира его семьи.

— Вы втянули меня в какую-то кашу, — сказал он Мэтью. — Вы все. Впутали в ваши дела. Я что, просил, чтобы люди Фелла перерезали мне горло? Или чтобы мне пришлось смотреть, как у меня на глазах будут резать мою жену и ребенка?

Волна дыма дошла до носа Мэтью… и он, к собственной радости, учуял его запах!

— Отвечайте, когда вас спрашивают! — рявкнул капитан.

— Отвечаю, — был хладнокровный ответ. — Сожалею о доставленных хлопотах, но я пришел сюда спасать не только Берри, но также вас и вашу семью.

— Вижу, сколько вы уже наспасались, сэр. Это вас лошадь лягнула в лицо копытом?

— Нет, но очень постарались два осла. Теперь вы послушайте, пожалуйста, меня. Я помню, что вы говорили мне о лояльности вашему работодателю, пока он хорошо платит. Я понимаю, что вы любите ваш корабль. Но знаете ли вы, что профессор в этом своем форте делает очень мощный пушечный порох? И он планирует…

— Не хочу слышать. Не мое это дело.

— Вы как-то сказали, насколько мне помнится, что ваше дело — принимать наилучшие решения под парусами вашего корабля. — Мэтью выждал несколько секунд, чтобы эта мысль усвоилась. — Еще вы сказали, что хотите стать самому себе хозяином и надеетесь, что деньги Фелла помогут вам купить корабль. Весьма честолюбивая мечта, капитан. Еще вы в тот вечер предупреждали меня об осторожности: чтобы я не дал миру профессора в себя проникнуть, потому что в нем очень много денег. Вы это помните?

— Помню.

Дым плавал по комнате, клубясь и меняя форму.

— Теперь я вам возвращаю то же предупреждение, капитан, потому что ваши паруса уже заполоскались на ветру. В ближайшие минуты вам предстоит решить, каков будет ваш — а также вашей жены и ребенка — пункт назначения в этой жизни.

— Что за чушь вы мне тут несете? — загремел Фалько.

— Я несу вам не чушь, а спасение, — ответил Мэтью, с полным самообладанием глядя в горящие янтарные глаза. Он понимал, что этот человек способен оторвать ему голову, нимало о том не пожалев. Но Мэтью обладал сейчас плацдармом и сдавать его не собирался. — Я могу стать вашим работодателем, если вы на это согласны. Сегодня вечером я могу заплатить вам триста фунтов золотом. Это на оснащение корабля и набор минимальной команды. Я хочу, чтобы меня отвезли обратно в Нью-Йорк вместе с Берри, воином га — если его найдут, потому что я знаю, что он жив, — и мисс Каттер, если она захочет ехать. И еще с одним человеком, — продолжал он, — которого я приведу из замка Фелла. Я хочу вам заплатить за вашу обычную работу — перевозку пассажиров. Когда мы придем в Нью-Йорк, я могу пообещать вам, что не только найду место для перевозки грузов, но и сделаю так, что вы будете хозяином собственного дела куда раньше, чем ожидали. Это я могу сделать для вас, капитан Фалько. Клянусь вам.

— Он может, — подтвердила Берри.

Фалько дымил трубкой, молчаливый как стена.

Мэтью подумал, что вторая попытка всегда труднее, но она же и плодотворнее. Сдаваться он не намерен. Он, который тонул в пучине, привязанный к каменной статуе, и был спасен поцелуем индейской девушки. Нет, он не сдастся.

— Сегодня вечером я взорву порох, — сказал Мэтью безразличным голосом. Просто констатируя факт. — Сделаю или сдохну, как говорится.

— Второе вероятнее, — ответил Фалько.

— Дурацкая затея, да? — Мэтью приподнял брови. — А кто станет ожидать, что найдется дурак, который заберется туда и взорвет весь порох к чертовой матери, сэр? Так что — у меня будет преимущество внезапности. Да, я не знаю географии местности или форта, так что буду действовать, как говорится, в потемках. Но я и намереваюсь оставаться в тени, пока не сделаю работу. Вам я это сообщаю потому, что когда рванет порох, мне с моими друзьями понадобится быстро покинуть остров. Прошу вас, капитан Фалько, предоставить нам такую возможность.

— Я ему уже сказала, что он псих, — неожиданно вставила Минкс. Мэтью прикусил губу: он был благодарен девушке за заботу, но лучше бы она свое мнение оставила при себе. Секунду она смотрела на пол, и видно было по лицу, как в ней борются противоположные чувства, а потом Минкс тяжело вздохнула. — Но псих он или нет, а доводы у него серьезные. Я с ним заодно.

— Величие души с вашей стороны, — заметил Фалько. — Для меня же и моей семьи — гибель.

— Для вас и вашей семьи — избавление, — поправил Мэтью. — То, что вы хотите открыть собственное дело по перевозке грузов — дело хорошее. Но вы не можете не знать, что никто не покидает этот остров без разрешения профессора Фелла. Я бы предположил, что он будет вас использовать так, как ему заблагорассудится, а потом ваши заботы уменьшатся до размеров гроба для самого себя, а возможно, еще и для вашей милой жены и младенца. Зачем бы он вам позволил уехать отсюда и начать новую жизнь? Нет, это невозможно. — Мэтью покачал головой. — Вы лучше подумайте о своих парусах, капитан. Они отбрасывают длинную и очень темную тень на ваше будущее.

Настала тишина, в которой слышалось лишь тихое воркование жены Фалько в детской.

Фалько стоял перед Мэтью, наморщив лоб. Глаза смотрели куда-то вдаль. Он начал медленно постукивать чашкой трубки о ладонь другой руки.

Мэтью ждал. Больше сказать ему было нечего. Либо корабль найдет фарватер, либо разобьется о скалы. Капитан думал. Он был умный человек, и сейчас исследовал течения, которые могут возникнуть — не только те, что уже есть.