И в разгар этой борьбы гигантов к берегу неслышно, едва пустив по воде рябь, подплыла лодка с горящим фонарем. Мэтью увидел в ней пятерых мужчин и одну женщину. Это была Ребекка Мэллори, она же Ария Как-то-там. Среди мужчин находился доктор Джейсон Мэллори, настоящее имя неизвестно. Но оба явно живые, а не сгоревшие дотла, как их несчастные подмены.

— Прекратить! — крикнул доктор Джейсон.

Двое мужчин, сообразив, что их признанному чемпиону задал трепку какой-то бродяга в лохмотьях, уже вылезали из лодки. Схватив Зеда с двух сторон, они попытались прижать его руки. Но и секунды не прошло, как от движения геркулесовских плеч они полетели в разные стороны — кто в воду, кто в бурьян.

— Мистер Триммер! — крикнул доктор Джейсон одному из оставшихся в лодке. — Проткните его насквозь!

Тощий человек в коричневой треуголке и грязно-коричневой куртке с рюшами черных кружев на рукавах вытащил из ножен рапиру и шагнул в воду. Он подошел к Зеду без колебаний и занес клинок, метя воину в спину.

— Нет! — отчаянно вскрикнула Берри. — Нет, прошу вас!

Она вбежала в воду, встав между Триммером и Зедом, и фехтовальщик с рапирой посмотрел в сторону фальшивого доктора Джейсона в ожидании инструкций. Берри же не стала ждать. Она знала, что следующее его слово будет означать смерть ее друга.

— Зед! — сказала она, вложив в голос всю силу своей воли. — Зед, слушай меня! Отпусти его. Ты меня слышишь?

Черная голова со шрамами повернулась. Налитые кровью глаза нашли Берри и прочли ее страх за него. Не отпуская дергающегося в воде гиганта, африканец посмотрел в другую сторону — и увидел человека с рапирой, готового пустить ее в ход.

Берри положила руку Зеду на плечо.

— Нет, — сказала она, покачав головой. — Нет.

Зед колебался лишь пару секунд. Подняв правую руку, он сделал такое движение, будто что-то разглаживал. «Ладно», — ответил он. Потом выпустил Сирки, встал и шагнул назад, а Сирки вскочил на ноги, кашляя и отплевываясь, потом согнулся и выблевал свой последний нью-йоркский ужин на радость мелкой рыбешке.

— Мне его все равно убить, сэр? — спросил Гриммер голосом тихим и печальным, под стать его имени.[76]

— Я сам его убью! — Сирки нашел свой кривой кинжал. Одежда его и он сам были в полном беспорядке. Гигант пытался намотать на голову промокшую чалму. Яростное выражение лица делало его похожим на большого младенца, рассердившегося, что у него отобрали игрушку. — Убью сию минуту! — завопил он на грани визга, занося зазубренный кинжал и бросаясь к Зеду. Тот стоял неподвижно под острием рапиры.

— Ты его не тронешь. — Это заявил не доктор Джейсон, а синеглазая, черноволосая Ария с ее дьявольской красотой. Она стояла в лодке, и поверх черного платья на ней был темно-фиолетовый плащ, а на голове шерстяная шапка того же цвета. — Сирки, убери нож немедленно.

Ее голос обещал кошмарные последствия, если индиец не подчинится.

Он подчинился почти сразу.

Мэтью с большим интересом наблюдал, как отдают приказы хозяева и повинуются слуги, и становится ясно, кто есть кто.

— Я вижу, девушка у вас, — продолжала Ария с лишь едва заметным раздражением. — Это может оказаться к лучшему, вопреки очевидности. Видишь, эта черная ворона девушке небезразлична, а сама девушка небезразлична Мэтью. Поэтому, Сирки, сегодня никого не зарежут и вообще никому не причинят ни малейшего вреда. То, что находится у нас в руках, может быть обращено нам на пользу. Тебе ясно?

— Он едва не убил Кройдона и Сквиббса! И еще двоих. И он — га! Он опасен для всех!

— Опасного легко укротить, — ответила Ария, чуть заметно улыбаясь в свете фонаря, — если знать, чье горло следует пережать. Гриммер, если не трудно, приставьте острие вашей рапиры к шее мисс Григсби.

Гриммер повиновался. Зед предупреждающе зарычал. У Мэтью тоже напряглось горло:

— В этом нет надобности. Я же сказал, что подчиняюсь.

— Мисс Григсби! — попросила Ария. — Растолкуйте вашему черному принцу — как вы умеете — что ваша жизнь зависит от его хорошего поведения. Что его просят быть деликатным и уступчивым, и за это его ждет обед и теплое одеяло в корабельном карцере.

— В корабельном карцере?

— Донесите до него эту информацию. И еще можете ему сказать, что в соседней камере будете вы, и ему не будет одиноко.

Берри должна была решить сложную задачу общения с Зедом без помощи рисунков, которые они когда-то рисовали друг другу. Зед смотрел на нее внимательно, понимая, что черноволосая женщина сказала ей что-то, и это что-то должно быть сообщено ему. Берри знала, что теперь он как-то понимает по-английски, но насколько хорошо, было неясно из-за наложенного на него клейма молчания — вырезанного языка.

Хотя это же молчание служило ему броней.

Но Берри действительно проводила когда-то с Зедом много времени по распоряжению Эштона Мак-Кеггерса, потому что куда бы ни шествовал Зед, следом являлся его хозяин, а Мак-Кеггерсу очень нравилось общество Берри, не взирая ни на какие сломанные каблуки. В результате Берри начала «слышать» Зеда — каким-то непостижимым мысленным слухом. Она «слышала» его голос в жестах рук, в пожатии плеч, во внезапно изменившемся выражении лица. Будь это реальный голос, он звучал бы как низкий, грудной, слегка ворчащий, что отражало бы точку зрения Зеда на тот мир, который держал его в плену.

Сейчас Берри пристально посмотрела Зеду в глаза, выставила перед собой руку ладонью наружу и сказала:

— Ничего не делай.

Он посмотрел на ее руку, потом ей в лицо. Снова на руку. Повернул голову, посмотрел, как лежащие без сознания люди приходят в себя. Посмотрел на женщину в лодке, на великана, которого сейчас чуть не утопил. На Мэтью Корбетта, завернутого в одеяло — лицо юноши было все в синяках после какого-то инцидента, неизвестного Зеду. Снова посмотрел на Берри Григсби, своего друга. И легким поднятием бровей и движением губ сказал:

«Не буду ничего делать. Пока что».

— Хорошо, — ответила она. Рапира едва не щекотала ей горло. Девушка устремила гневный взгляд на Триммера. — Можете теперь опустить эту штуку.

Триммер подождал, пока Ария не кивнула, и только тогда рапира опустилась.

Но ни на градус не опустился гнев Сирки, который ступил вперед с ножом в руке.

— Я все равно тебя убью, — пообещал он Зеду.

Бывший раб отлично понял смысл его слов и ответил широкой презрительной ухмылкой, заставившей Сирки заскрежетать бриллиантовыми зубами.

— А теперь нам нельзя упускать прилив, — объявила Ария. — Все, кто не может идти, останутся здесь. Прошу по лодкам, джентльмены. Мэтью, не будете ли добры сесть вот в эту? Я держу для вас место.

Она села и показала рукой рядом с собой.

Ее указания были выполнены. Берри и Зеда поместили в другую лодку, Триммер держал клинок наготове, а Сирки был бы рад пустить в ход свой нож. Те двое, которых расшвырял Зед, вполне могли двигаться и вернулись к себе в лодки. Но Сквиббс, похоже, мог сейчас ходить только по кругу, а Кройдон дергался и на каждом шагу хватался за спину.

Мэтью сел рядом с Арией Неизвестной, а доктор — к нему лицом. Лодки оттолкнули от берега, гребцы взялись за работу.

— Вы приняли верное решение, — сказал доктор Джейсон, когда лодки по мелководью отплыли от Устричного острова.

Мэтью взглянул на фонарь следующей за ними лодки.

— Я надеюсь, что ни Берри, ни Зеду не будет причинен вред? — Он пристально смотрел в необычные сапфировые глаза Арии, потому что на этом судне капитаном была она. — Фактически, я на этом настаиваю.

Женщина рассмеялась коротко и с какой-то, пожалуй, жестокостью.

— Какой же вы милый, — сказала она.

— Я так понимаю, что меня тоже ожидает камера в карцере?

— Отнюдь. Их — да, поскольку они непрошеные гости. Но вам, милый мой Мэтью, будет предоставлена почетная каюта на борту «Ночной летуньи». — Она показала рукой в темноту. — Мы будем там через несколько минут.