— Во Флориду, в Сент-Огастин. Вышла замуж за грека, который держал собственную рыболовную флотилию, и стала учительницей в местной школе для умственно отсталых детей. Она преподавала до самой смерти в шестьдесят шестом.

Во дворе школы ей поставили памятник. — Старик пристально смотрел на Рикса сквозь пелену дыма. — О Симмсе все. Я думал, вы спросите о том, чего не знает никто.

Если то, что рассказал Дунстан, было правдой, он, несомненно, знал факты очень хорошо. Но откуда у него эти сведения?

— Я нашёл в библиотеке Гейтхауза дневник Норы, — сказал Рикс. — Известно ли вам о сделке Эрика с конюшнями Сент-Клер?

— Конечно. Нора и четыре племенные лошади были куплены за три миллиона долларов. Чек подписал Ладлоу Эшер.

Рикс вспомнил отрывок из дневника, который мог использовать, чтобы проверить знания Дунстана.

— Эрик думал, что одна из его лошадей выиграет Кентуккийское дерби. Вы знаете ее кличку?

Дунстан слабо улыбнулся, не вынимая трубки изо рта.

— Король Юга. Эрик мыл этого коня пивом и потратил более ста тысяч долларов на специальное стойло с вентиляторами и паровым отоплением. Он позволял Королю свободно бегать по Лоджии. Вы, конечно, знаете, что случилось на дерби в двадцать втором?

Рикс отрицательно покачал головой.

— Король Юга, миновав последний поворот, был на два корпуса впереди, но вдруг споткнулся и ударился об ограду, — сказал Дунстан. — Наблюдатели на поле клялись, что слышали, как сломалась нога. А может, то был хруст спины жокея.

Во всяком случае, Король Юга больше не встал. Эрик и Нора видели все это из личной ложи, и потому свидетельств о реакции Эрика не сохранилось. Они сразу же возвратились в Эшерленд. Примерно в два ночи Эрик взбесился и поджег свой зоопарк. Ходили слухи, будто Эрик сделал из Короля Юга чучело и поставил у себя в спальне. Говорят, некий гость из Вашингтона будто бы застал однажды абсолютно голого Эрика, который восседал на этом чучеле и хлестал его по бокам, словно скакал на дерби. Есть в этом доля правды?

— Не знаю. Никогда не был в спальне Эрика.

— Ладно. — Дунстан выпустил последний клуб дыма и вынул трубку изо рта. Он слегка наклонился к Риксу, пристально глядя на него. — Теперь послушаем об Уолене. Что с ним происходит?

«Вот он, момент истины», — подумал Рикс. Его охватило незнакомое раньше чувство верности семье. Но кому он повредит? У этого человека есть то, что Рикс отчаянно хочет заполучить, в чем страшно нуждается.

— Уолен умирает, — сказал Рикс. — К нему ходит доктор Фрэнсис из Бостона, но он не питает больших надежд. Говорит, что Уолен может скончаться в любой момент.

— Рэйвен уже это поняла, — ответил Дунстан. — Фрэнсис — специалист по болезням клеток. Но развитие Недуга невозможно остановить. Старик Уолен, должно быть, заперт сейчас в Тихой комнате. — На его лице мелькнула тень удовлетворения. — Удивительно, что так долго продержался. Пытается показать, что он еще крепкий орешек! Теперь расскажите нам то, чего мы не знаем. Кто будет вести бизнес и управлять имением?

Имя застыло у Рикса на губах. Он предавал семейные интересы, чтобы завоевать доверие Уилера Дунстана. Но если этого не сделать, у него не будет шансов даже подержать в руках эту рукопись.

— Кэтрин, — сказал Рикс. — Семейное дело унаследует моя сестра.

Уилер Дунстан некоторое время молчал, а затем тихо присвистнул.

— Вот черт, — сказал он. — Всегда думал, что это будет Бун.

А услышав о вашем возвращении, я даже предположил, что вы вступили в борьбу.

— Нет. Я презираю этот бизнес.

— Об этом я тоже слышал, но десять миллиардов долларов могут превратить ненависть в любовь. Ведь примерно столько стоит «Эшер армаментс». Кэтрин… Гм… Вы в этом уверены?

— Вполне. Папа подолгу беседует с ней наедине. У нее есть чувство ответственности и хороший опыт ведения дел.

— Оружейный бизнес чертовски отличается от профессии модели. Естественно, она будет окружена первоклассными советниками и техническими экспертами. Все, что от нее потребуется, это ставить свою подпись под контрактами с Пентагоном. И все же… вы не пытаетесь заморочить нам голову?

— Нет.

— Зачем ему лгать? — решилась возразить отцу Рэйвен. — В этом нет никакого смысла.

— Возможно, — осторожно сказал Дунстан. — Я не думаю, однако, что Бун сложит оружие и прикинется, будто ему все равно. При каждой своей поездке в Эшвилл он изображает из себя наследника Эшера. Он будет биться с Кэтрин за власть.

— Но проиграет. Когда Уолен передаст все Кэт, бумаги будут безупречны.

Дунстан все же не был убежден.

— Кэтрин имеет репутацию любительницы наркотиков. Она прошла все, от ЛСД до героина. Зачем Уолену отдавать семейное дело наркоманке?

— Сейчас она не употребляет наркотики. — В Риксе всколыхнулась злость. Обсуждать недостатки Кэт с посторонним — как же это мерзко. — И вообще, это не ваше дело.

Во взгляде Дунстана, брошенном на Рэйвен, промелькнуло торжество: он смог вывести гостя из себя.

— Вы получили, что хотели, — сказал ему Рикс. — Теперь я хочу получить свою часть. Как вы работаете над книгой?

— Я вам покажу. — Кресло откатилось назад на несколько футов, и Рикс встал. — Мой кабинет внизу, в подвале. Я даже открою вам название: «Время расскажет историю». Это к тому же и первая фраза. Ну, пойдем.

Он провёл Рикса коротким коридором к двери, что открывалась в другой коридор, плавно уходящий вниз. Рэйвен следовала за ними. Они спустились в подвал, который, как и любой другой, был заполнен разным хламом, в основном старой одеждой и сломанной мебелью. Дунстан подъехал к двери в противоположной стене и вынул из кармана рубашки связку ключей с брелоком в виде пишущей машинки.

— Заходите, взгляните. — Распахнув дверь, он вернул ключи в карман, въехал внутрь и зажёг свет.

Кабинет Дунстана представлял собой маленькую комнату без окон, с бетонным полом. Стены были обиты сосной, а потолок покрыт кафелем. На металлических стеллажах, занимавших практически все стенное пространство, стояли толстые тома в кожаных переплетах. Письменный стол Дунстана был завален кипами газет, журналов и книг. Среди разбросанных бумаг стояли телефон, мощная лампа с зелёным абажуром и компьютер, к которому был подключен принтер.

— На этих полках подшивки «Фокстонского демократа» за сто тридцать лет, — объяснил Дунстан. — В каждом выпуске хоть раз упоминается фамилия Эшер. Я беседовал примерно с шестьюдесятью бывшими слугами Эшеров, их садовниками, плотниками и малярами. Естественно, мои ноги — это Рэйвен.

— Вы пишете книгу на компьютере?

— Совершенно верно. Раньше работал на машинке, но два года назад купил эту штуковину. К тому же она помогает с поиском материала. Многие библиотеки в крупных городах подключены к компьютерным сетям, и можно просматривать старые генеалогические древа, редкие документы, церковные метрики. Если мне нужны их копии, я обращаюсь к друзьям в библиотеке Эшвилла.

Рикс подошел к столу и посмотрел на кучу журналов. Здесь были номера «Тайм», «Ньюсуик», «Форбс», «Бизнес уик» и других изданий. Во всех, наверное, содержались факты, домыслы или откровенные сплетни об Эшерах. На столе также лежало несколько заплесневелых книг и пара желтых листов бумаги, исписанных витиеватым женским почерком.

«Письма», — подумал Рикс.

Он притворился, что рассматривает компьютер, а сам скосил глаза на эти листы и прочел на одном из них: «Дорогой Эрик».

— Вот и вся экскурсия, — внезапно сказал Дунстан.

Его голос выдавал напряжение, словно он понял, что увидел Рикс.

Загудел мотор коляски. Дунстан приблизился к Риксу, но тот успел взять письмо и понюхать. Слабый запах духов показался знакомым. Лаванда. Письмо было от той самой женщины, которая восхищалась тем, как искусно Эрик управляется с кнутом.

— Откуда это у вас? — спросил Рикс, повернувшись к Уилеру Дунстану.

— От бывшего слуги, который сохранил некоторые документы Эрика. Этот человек живет в Джорджии.