Позади нее двое сразу с двух сторон атаковали Арти. Один вцепился в запястье, и зубы его прошли до кожи через тяжелое пальто и свитер, другой вцепился в плечо и дергал его с бешенной силой.

— А ну, прочь! Прочь! — кричал он, в то время как они пытались тащить его в разных направлениях.

Сестра попыталась встать. Она поскользнулась на снегу и снова упала. Паника охватила ее, внутренности скрутило. Она видела, что Арти тащат животные, ухватившиеся за запястье, и она поняла, что звери пытались разделить их, очень похоже на то, как они возможно разделяли стадо оленей или крупного рогатого скота. Когда она собиралась подняться снова, одно из животных прыгнуло на нее и схватило ее за лодыжку, оттаскивая ее на несколько ярдов от Арти. Теперь он только оборонялся, окруженный фигурами животных, едва различимых в кружащейся серой пелене.

— Пошли вон, сволочи! — закричала она. Зверь дернул ее так сильно, что она решила, что нога ее сейчас выскочит из сустава. С воплем гнева Сестра с размаху ударила волка сумкой, он стукнулся мордой о землю и поджал хвост. Через две секунды другой бросился на нее, метя клыками в ее горло. Она выставила вперёд руку, и челюсти его вцепились в нее со всей убийственной силой. Волк-собака попытался разодрать ее пальто. Она размахнулась и ударила его кулаком по ребрам, он заворчал, но не прекратил своих попыток, вырвав уже первый клочок свитера. Сестра знала, что эта сука не остановится до тех пор, пока не попробует свежего мяса. Она ударила еще раз и попыталась встать на ноги, но снова ее схватили за лодыжку и потянули в другом направлении. Вдруг ей представился мысленный куска мяса, который тянут в разные стороны две собаки, как этот кусок начинает растягиваться и рваться.

И точно, в этот момент она услышала крак! и подумала, что сломалась ее нога. Но зверь, тащивший ее за плечо, взвизгнул и отпрыгнул, бешено помчался прочь через снег. Второй раз прозвучало крак! и тут же последовал третий. Волк-собака, вцепившаяся в ее лодыжку, задрожала и завыла, и Сестра увидела кровь, брызжущую из дырки в боку. Животное отпустило ее и начало крутиться по кругу, кусая свой хвост. Прозвучал четвертый выстрел — Сестра поняла, что зверь был подстрелен, — и она услышала агонизирующий вой оттуда, где лежал Арти Виско. Другие волки убежали, поскальзываясь и натыкаясь друг на друга в суматохе бегства. Через несколько секунд они исчезли из виду.

Раненое животное упало на бок и лежало за несколько шагов от Сестры, извиваясь в судорогах. Она села, потрясенная и ошарашенная, и увидела Арти, пытающегося подняться. Ноги не слушались его, и он снова и снова падал.

Некто в темно-зеленой маске, коричневой кожаной куртке и голубых джинсах проскользнул мимо Сестры. На шее у него висел шнурок с тремя пластмассовыми кувшинами, привязанными за горлышки так, чтобы они не скатывались вниз. На спине у него был тёмно-зелёный походный рюкзак, немного меньше, чем у Сестры и Арти.

Он встал над Сестрой.

— Вы в порядке? — его голос звучал как скрежет железной щетки по кастрюле.

— Думаю, да. — У нее синяк был на синяке, но ничего не было сломано.

Он опустил винтовку, которую нес за ствол, и затем развязал веревку, к которой были привязаны пластмассовые кувшины. Он опустил их возле убитого животного. Затем сбросил со спины свой рюкзак, расстегнул молнию и вытащил из него набор различных размеров жестяных посудин с закручивающимися крышками. Он выстроил их в ряд на снегу перед собой.

Арти пополз к ним, держась за запястье. Человек быстро взглянул на него и продолжил свою работу, снимая перчатки и отвязывая один из кувшинов.

— Покусали тебя? — спросил он Арти.

— Да. Схватили за руку. Впрочем, все в порядке. Откуда вы?

— Оттуда. — Он махнул головой в сторону леса, и начал отвинчивать крышки кувшинов быстро краснеющими пальцами.

Животное все еще сильно билось. Человек встал, взял со снега ружье и стал колотить животное прикладом по черепу. Через минуту все было закончено, зверь издал затихающий, стонущий вой, задрожал и замер.

— Я не ожидал, что еще кто-нибудь придет оттуда, — сказал мужчина. Он встал на колени около тела, взял нож с длинным кривым лезвием, достав его из сумки, висевшей на поясе, и разрезал серое брюхо. Потекла кровь. Он взял один из кувшинов и подставил его под струю; кровь весело стекала вниз и постепенно наполняла кувшин. Он закрыл его и отставил в сторону, взял другой, в это время Сестра и Арти наблюдали за ним с большим любопытством. — Я полагал, что уже все, должно быть, умерли, — продолжал он, не отрываясь от своего занятия. — Откуда вы оба?

— Э… Из Детройта, — выдавил из себя Арти.

— Мы пришли из Манхеттена, — сказала Сестра. — Мы шли в Детройт.

— Вы бежали от газа? От взрыва?

— Нет. Мы просто идем.

Он усмехнулся, взглянул на нее и вернулся к своей работе. Струя крови ослабевала.

— Дальняя у вас прогулочка, — сказал он. — Чертовски длинная, к тому же в никуда.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что Детройта больше нет. Он был сожжен, также как и Питсбург, и Индианаполис, и Чикаго, и Филадельфия. Я был бы удивлен, если какой-либо город остался бы. А теперь, я полагаю, радиация сделала то же самое со множеством маленьких городов. — Поток крови почти остановился. Он закупорил второй кувшин, который был наполнен на половину, затем расширил разрез на животе мертвого зверя. Он опустил по запястья свои голые руки в кровоточащую рану.

— Вы не знаете этого! — сказал Арти. — Вы не можете этого знать.

— Я знаю, — ответил мужчина, но не сказал больше ничего. — Леди, — сказал он, — откройте, пожалуйста, для меня вон ту посудину.

Она сделала так, как он просил, и он начал вытаскивать горсти окровавленных кишок. Он обрезал их и укладывал в посудины.

— Я пристрелил еще одного? — спросил он Арти.

— Что?

— Другой, в которого я попал. Я думаю, вы должны были запомнить того, кто жевал вашу руку.

— О, конечно. Да. — Арти наблюдал, как кишки укладывались в разноцветных посудины. — Нет. Я имею в виду… Я полагаю, вы ранили его, и он отпустил меня и убежал.

— Они, должно быть, живучие, сволочи, — сказал он и начал разрезать голову животного. — Откройте вон ту большую чашу, леди, — попросил он.

Он залез в разрезанную голову, и вскоре мозги оказались в большом кувшине.

— Теперь можете закрыть его крышкой, — сказал он.

Сестра сделала это, чуть не задохнувшись от медного запаха крови. Он вытер руки о шерсть зверя и стал связывать веревкой два кувшина. Одел перчатки, положил нож на место и убрал различные посудины в свой рюкзак, затем поднялся во весь рост.

— У вас есть оружие?

— Нет, — сказала Сестра.

— А как насчет еды?

— У нас…

У нас есть немного консервированных овощей и фруктового сока. Немного холодной вырезки.

— Холодной вырезки, — повторил презрительно он. — Леди, вы не сможете уйти очень далеко на этом в такую погоду. Вы сказали, у вас есть немного овощей? Я надеюсь, это не брокколи? Ненавижу брокколи.

— Нет… У нас есть крупа, зеленые бобы и вареная картошка.

— Это звучит так волнующе. Моя хижина приблизительно в двух милях отсюда на север по прямой. Если вы хотите пойти со мной, милости прошу. Если нет, пожелаю вам хорошего путешествия до Детройта.

— Какой здесь ближайший город? — спросила Сестра.

— Сент-Джонс, я думаю. Ближайший населенный городок — Хэзлтон, примерно в десяти милях отсюда, южнее Сент-Джонса. Там, быть может, остались еще какие-то люди, но после наплыва туда беженцев с востока я буду удивлен, если вы заметите каких-то людей около М 80. Сент-Джонс отсюда около четырех-пяти миль на запад. — Мужчина посмотрел на Арти, у которого кровь капала на снег. — Друг, ты будешь привлекать всех поедателей падали со все округи, и поверь мне, некоторых из этих сволочей могут чувствовать кровь на большом, очень большом расстоянии.

— Мы должны пойти с ним, — сказал Арти Сестре. — Я могу потерять очень много крови и умереть!