— Подождите, пока он придет в себя! — прозвучал приказ. Это был голос Лэша, казалось, доносившийся откуда-то издалека. — Мы хотим, чтобы он был свеженьким.

Это вызвало взрыв садистского смеха у собравшихся убийц, и Мэтью невольно вообразил себя низко висящим на дереве яблоком, из которого вот-вот сделают пюре.

Он помнил, как трое охранников забрали его из галереи и заставили спуститься по каменным ступеням, после чего провели через кровавую яму. Дикарка Лиззи, сидевшая на корточках, проводила его жадным плотоядным взглядом, ее натренированное обнаженное тело блестело от крови и пота.

Охранники протолкнули Мэтью через дверь, и он оказался в коридоре с каменным полом и низким потолком, начинавшимся чуть выше его головы. Миновав коридор, они завели его в другую маленькую комнату, освещенную фонарями. Судя по разбросанной по полу одежде, двух предыдущих жертв Дикарки Лиззи держали здесь же. В этой самой комнате деревянная дубинка обрушилась сначала на лопатки Мэтью, затем кто-то — он уже не разбирал, кто именно — нанес ему удар в живот, от которого у него подогнулись колени. Приструнив свою жертву, трое охранников принялись срывать с него перчатки, жакет, блузу, бриджи, чулки и сапоги. Насколько мог, Мэтью попытался сопротивляться, но его тут же оглушили ударом дубинки по затылку, и это было последнее, что он запомнил, прежде чем понял, что его руки заковали в кандалы и растянули, словно на дыбе.

Теперь, повиснув на цепях, Мэтью Корбетт посмотрел вверх, на галерею, и увидел Джулиана, по одну сторону которого сидела Львица, по другую — Виктор, а позади — Кардинал Блэк. Кардинал обвязал шею Джулиана веревкой и устроился так, чтобы усилить давление, если подбородок Джулиана опустится хоть на долю дюйма.

— Он пришел в себя! — воскликнул Мэрда. — Приступай, дорогая!

— Здесь командую я, сэр, — возразил Лэш. Он наклонился вперед, упершись ладонями в колени. — Ну, мистер Корбетт! Вы станете последним актом нашего вечернего развлечения. Я уверен, что это доставит вам удовольствие.

Какой смысл бороться? — думал Мэтью. Пот стекал по его лицу, то и дело обжигая глаза. Растянутый позвоночник полосовала жгучая боль. Как ни странно, его вдруг посетила мысль, что перед самой смертью он, должно быть, станет выше на пару дюймов.

Есть ли у него какой-нибудь туз в рукаве, чтобы выбраться из этой передряги? Какая-то шутка, которая задержит натиск смертоносных клинков? Что-то? Хоть что-нибудь? Нет. Ничего подобного у него не было.

Лэш дал знак музыкантам.

Начался барабанный бой.

Зазвучала свирель, и следующая жутковато странная мелодия повела Мэтью к могиле.

Дикарка Лиззи встала, потянулась и наклонилась вперед, коснувшись лезвиями земли, чтобы размять мышцы. Плавно выпрямившись и поведя плечами, она двинулась на Мэтью с грацией кошки.

— Взять его! — крикнул Монтегю. — Выпусти ему кишки!

Но Лиззи не спешила. Это было ее представление, ее последний танец на сегодняшний вечер, и она собиралась растянуть удовольствие. Мэтью понял, что не стоит надеяться на быструю смерть: Лиззи не собиралась облегчать его участь.

Пока она обходила его по кругу, Мэтью бросил еще один взгляд на Джулиана. Казалось, еще немного, и Блэк попросту задушит его своей веревкой — настолько туго она была натянута. Плохой человек мог только сидеть и созерцать финальное действо вместе с остальными.

Надежды нет, — подумал Мэтью, и на этот раз он знал, что это правда. Но, может, ему удастся отбиться, когда Дикарка Лиззи набросится на него? Может, получится вцепиться в нее зубами?

Она прыгнула. Движения ее были быстры и отточены.

Лиззи обвилась вокруг него и, несмотря на ее гибкость и тонкое телосложение, ее вес заставил спину Мэтью растянуться сильнее, и он едва не завопил от боли, но заставил себя стиснуть зубы и промолчать. Она заглянула ему в глаза, словно ожидая, что он начнет умолять ее о пощаде. Казалось, она истово этого хотела, и Мэтью был полон решимости не доставлять ей такого удовольствия. Ведь чего он добьется своими мольбами? Лишь потешит самолюбие Дикарки и остальных убийц, собравшихся в галерее.

Смерти он не боялся… по крайней мере, не очень сильно, однако слезы все равно обжигали ему глаза, а горло сдавливали бессильные рыдания. Он хотел плакать не о себе, нет! Его горечь была вызвана судьбой прекрасной Берри Григсби, которая теперь была обречена навеки потерять разум.

Не дождавшись молящих стенаний, Лиззи впилась когтями ему в бока, прощупывая ребра, но не спеша пустить кровь. Мэтью закрыл глаза и закусил губу. Он мог раскачиваться всем телом из стороны в сторону, но это только усилило бы его боль и, конечно, не сбросило бы с него кровожадную бестию. Он почувствовал на своем лице ее дыхание… а затем ее язык, когда она лизнула его щеки.

Лиззи вскарабкалась на него, чтобы лизнуть руки своей добычи. Она прошлась по плечам, а затем добралась и до скованных кандалами запястий. Мэтью зажмурился. Когти вот-вот примутся за дело — это было лишь вопросом времени. Он сокрушенно задумывался о том, чего добился своей отчаянной попыткой спасти Диппена Нэка. По всему выходило, что хороший человек допустил ошибку, а плохой был прав.

Время неумолимо истекало, счет ему вел бой барабана и пронзительный свист свирели.

Дикарка Лиззи спустилась вниз. Ее когти впивались в его бока, но кровь еще не потекла.

Мэтью сжался, приготовившись к ужасной боли.

Но внезапно он почувствовал, что давление клинков ослабло.

Он открыл глаза.

Дикарка Лиззи все еще смотрела ему в лицо, но что-то в ней изменилось. Он не знал, что именно и почему, но это нечто смягчило ее лицо… рассеяло желание убивать — вот так просто, в одно мгновение!

Внезапно обнаженная девушка слезла с него и оставила его раскачиваться на цепях.

— Самсон! — обратилась она к галерее. — Прошу прощения, но мне кажется, что ты совершаешь деловую ошибку.

Музыка смолкла, не доиграв последнюю ноту.

— Хм? Что за ошибку? — задумчиво прогремел в ответ вице-адмирал.

Лиззи отошла от Мэтью, вышагивая по крови и внутренностям двух убитых мужчин, посмотрела на Лэша, скрестив на груди руки в перчатках с когтями, и ответила:

— Они пришли сюда, чтобы вернуть книгу Профессору Фэллу. Профессор, должно быть, очень этого хочет. Почему бы не дать ему шанс сделать ставку?

— Что? — вскричал Виктор. — Это возмутительно!

— Я протестую против подобной задержки! — сказал Краковски, вскакивая. — Убейте этого человека и продолжим наш аукцион!

— Чертовски верно! — вмешался в разговор Мэрда. Он тоже был уже на ногах, но при его невнушительном росте это особой роли не играло. — Лэш, вы уже получили все предложения!

Лэш помедлил с ответом и обратился к Лиззи:

— Продолжай, — сказал он.

— Ты получил, что хотел, — ответила она, очевидно, имея в виду планы воздушного корабля. — Но… есть же вторая книга, которую хочет он. — Она пальцем указала на Кардинала Блэка. Произнося «он», она скривилась так, словно это слово оставило неприятный привкус у нее во рту. — Почему бы не оставить одного из них здесь, а другого не послать к Профессору? Пусть Фэлл предложит цену, и пусть он включит ту, вторую книгу в предложение.

— Это неприемлемо! — зарычала Львица, тоже вставая. — Я пришла сюда и добросовестно сделала подношение! Вы не можете сейчас изменить правила!

— Согласен! — Желтоватое лицо Монтегю исказила гримаса. — Правила этого аукциона были установлены давным-давно!

— Один момент. — Кардинал Блэк выпустил веревку, что стягивала горло Джулиана. На его лице застыла жуткая улыбка. — Это предложение заслуживает внимания.

— Нет, нет, нет! — завопил Виктор. — Я этого не потерплю! Правила есть правила!

Лэш оглядел присутствующих, затем погладил бороду и остановил взгляд на Дикарке Лиззи, которая, казалось, наполовину вернулась к своей менее агрессивной личности Элизабет Маллой.