Я бы поджала губы, с недовольством, и наверняка проворчала бы что-нибудь в ответ (опять всё сам, а я не при делах), вот только прикосновения пальцев к плечам отвлекали, а дыхание на щеке и близость губ, горячих и мягких, толкали к другим образам и мыслям. Далёким от расследования, искажённых и проклятой души Гиллеана Родингера.

Кашлянув, поспешила подняться:

– Пожалуй, мне тоже стоит пойти… Вещи собрать…

Продышаться.

Остыть немного, другими словами, и взять в узду чувства. Обернувшись, оказалась лицом к лицу с драконом. Его ярко-зелёные глаза, казалось, вобрали в себя приглушённый свет бра. А может, в глубине этих глаз медленно, постепенно разгоралось пламя. То самое, что уже бесконечно долго точило что-то внутри меня, снова и снова толкая в его объятия.

Но каждый раз, когда искушение сделать это становилось непреодолимым, я вспоминала о своём положении, о Раннвей, обо всей этой истории с делёжкой тела, и желание почувствовать тепло его губ тут же заглушал холод страха.

Её страх по отношению к Эндеру и мой собственный от того, что будущего у нас быть не может.

– Постой… Не надо убегать.

Он попытался меня удержать, а я, как обычно, отступила. Сделала два шага назад, наблюдая, как гаснут отблески света в зелёных глазах, и быстро проговорила:

– Увидимся… за обедом…

Кажется, это грозило стать нашей традицией: его попытки приблизиться и мои побеги. От него, от неясности и бесконечных опасений.

От любви к дракону, которой в моём сердце стало слишком много.

– Пожалуйста, проходите. Да, вот сюда, прошу.

В зоне посадки на дирижабль нас встречал мейст Гастфер и преподаватели. Директор щедро дарил улыбки драконам и драконицам, с не меньшим энтузиазмом отдавал приказы своим подчинённым, при этом успевая косо поглядывать на тех пассажиров, что не имели никакого отношения к драконьим игрищам, но тоже решили слетать на выходные в горы.

– Куда это вы собрались, мейст?! – Глава гимназии преградил дорогу долговязому господину с билетом. – Здесь садятся только ученики Тьюрильской гимназии и их родители. Ваша очередь – там! – Вскинув руку, он ткнул длинным пальцем в шеренгу в хвосте дирижабля, куда более длинную и внушительную. После чего перевёл взгляд на нас и просиял. – О, эйрэ! Сюда, пожалуйста! Леди Делагарди… Выглядите замечательно!

Помимо обязательных сборов, которые взимались с семьи каждого ученика, мой «супруг» выступал одним из спонсоров мероприятия. Поэтому на нас почтенный директор сейчас смотрел как на снизошедших к нему Найву и Великого дракона.

А вот тех, кто подошёл следом, поприветствовал с таким видом, словно был внезапно атакован харгами.

– Лорд Левенштерн? – протянул удивлённо. И поспешил добавить, обращаясь на этот раз к Данне: – Вы же приобрели один билет. Для себя.

– Кикки наотрез отказалась лететь без отца. – Данна и не думала теряться. Наоборот, стрельнув в нас косым взглядом, нагло продолжала: – Девочка и так сильно переживала из-за испытаний, а уж после случившегося с ней по милости Эдвины кошмара… Кикки нуждается в нас. Не меньше чем Эдвина нуждается в обоих своих опекунах. А скорее, даже больше. Мы ведь её родители.

Вот бы на стерву рухнул сейчас один из левитационных подъёмников. А лучше все сразу, чтобы уже точно не поднялась.

– Не обращай внимания, – шепнула я «племяннице».

А та, хмыкнув, с показным безразличием пожала плечами:

– Даже не собиралась. Лучше опекуны, чем такие родители.

Данна вспыхнула, Кикки тоже покраснела. Рангель буркнул что-то насчёт паршивых манер, но так как здесь он исполнял роль «зайца», то чувствовал себя не слишком уверенно. Громко не вякал и явно предпочитал, чтобы со всеми бодалась Данна.

Что же касается мейста Гастфера, ему вообще не хотелось бодаться. Махнув рукой, он мрачно бросил:

– Проходите. – И тут же поспешил послать вдогонку: – Но на большой номер не рассчитывайте! Отель переполнен!

– Поместимся, – величаво прошествовала мимо него «тётя».

– Как всегда, Данна, общаться с тобой одно удовольствие, – весело бросил ей Делагарди.

Левенштерн не ответила. Вообще постаралась сделать вид, что мы тут прозрачные. Один раз удостоила взглядом – и хватит.

Разумеется, мы от недостатка её внимания сильно не страдали. Постарались выбросить из головы неприятную встречу и сосредоточились на приятном: по случаю приближения новогодних праздников атмосфера на борту дирижабля была более чем праздничной. Стены мерцали, словно тронутые инеевым узором, а рожки светильников казались не столько хрустальными, сколько ледяными. Подсвеченные заточёнными внутри искрами света, они завораживали своим изяществом и блеском. Как и зал ресторана, в котором мы решили скоротать два часа полёта. Заняв столик возле большого панорамного окна (это был первый для Эдвины полёт, и она не хотела пропустить из него ни одного мгновения), сделали заказ. Эндер ограничился чашкой кофе, а вот мы с юной наследницей решили ни в чём себе не отказывать. Какао, пирожные, шоколадные конфеты с белой начинкой, хрустящей и холодной, словдо под шоколад спрятали комочки снега; орешки и засахаренные сухофрукты – всё выглядело более чем аппетитно и помогало забыть о порции яда, который выпрыснула в нас Данна.

– Вам плохо не станет? – поинтересовался Делагарди, обозревая многочисленные блюдца и тарелочки, что выставлял перед нами улыбчивый стюарт.

– Наоборот, сейчас нам будет о-о-очень хорошо, – с блестящими от предвкушения глазами заявила Эдвина и первой глотнула ароматного молочного напитка. – Ммм… вкусно! – Даже глаза от удовольствия прикрыла. – Ты бы тоже попробовал, вместо того чтобы всё время пить эту горечь!

Дракон оторвал от блюдца чашку с кофе:

– Не люблю изменять своим привычкам.

Несмотря на то, что настроение было хорошим, я немного нервничала. Не из-за испытаний (ещё успею поволноваться), а из-за того, где оказалась. Последнее моё посещение ресторана на борту дирижабля закончилось нападением искажённого. С тех прошло три месяца – по ощущениям, так целая жизнь миновала, – но я до сих пор отчётливо помнила лицо Лувиса Келлера: расползающуюся по нему жуткую улыбку, безумие в глазах. Желание убивать.

И тень, следующую за ним по пятам.

К счастью, сегодня рядом была только Вильма. При Эдвине она старалась не приближаться, но я успела заметить её в толпе у подъёмника, и сейчас она крутилась в другом конце ресторана, с интересом рассматривая наряды дам, блюда на подносах официантов и всё, что привлекало её внимание.

– Не прошло и полвека, как мы снова встретились!

Я вздрогнула, услышав знакомый и не самый желанный голос. Не дожидаясь приглашения, рядом опустилась Шанетт Флеминг. Как всегда, безукоризненно одетая и причёсанная. Ей необычайно шло светло-голубое платье, под цвет глаз и в тон узоров на стенах. На щеках всё ещё играл морозный румянец, а на маленьких пухлых губках – неизменная улыбка.

– Не сосчитать, сколько раз я порывалась к тебе приехать, но… – принялась вздыхать девушка, когда я скупо её поприветствовала. – Ты не приглашала, а я не знала, уместен ли будет мой визит. Столько всего произошло! Кто бы мог подумать: Родингер и искажённые… – Её щёки ещё сильнее порозовели: Шанетт оседлала своего любимого конька – принялась сплетничать. – И Вольмар… Сбежал. Исчез! Интересно, он тоже причастен к преступлениям отца? Эндер, как ты считаешь? – Она перевела жадный взгляд с молчаливой меня на такого же молчаливого Делагарди. – Вольмара вообще ищут? А может, уже нашли и тоже… как отца?

– Шанетт, что ты здесь делаешь? – вместо ответов, которые от него явно жаждали услышать, спросил Эндер. – Неожиданно собралась в отпуск?

– Ах, если бы! – Флеминг сокрушённо закатила глаза. – Уже и забыла, когда мы с Лейфом в последний раз куда-нибудь летали. Ему всё время не до меня… А здесь я с Росмари. Моя сестра так не вовремя заболела. Пришлось мне брать на себя роль наставницы, хоть я даже смутно не представляю, что там затевается на этих соревнованиях.