— Откладываем сделку? — я с деланным изумлением приподнял бровь.

— Сделка откладывается, — подтвердил квестор, наконец вернув себе твёрдость и зычность голоса. — Мы вынуждены отправить одного из свидетелей для ознакомления с цензовыми списками. Иного варианта нет. Прошу прощения, господин Дорабелла, но тебе придется задержаться в Помпеях, пока нужные доказательства не будут предоставлены. Либо пока ты их сам не найдешь.

С этими словами квестор убрал контрактусы в сундук. Я задумался на мгновение. Из любой ситуации есть выход. У меня их было два. Первое, хотя не самое верное — атаковать, действуя на опережение. Ближнего ко мне я выведу из строя ещё до того, как другие поймут, что происходит. А вот с остальными тремя придется сражаться уже с численным преимуществом не в мою пользу. Большой вопрос, на чью сторону встанет грек… нет, рискованно. Даже если мне удастся превентивно обезвредить свидетелей, уйти мне не дадут. Остается принять, что сделки не будет, закатать губу. И воспользоваться вторым вариантом — сегодня же сваливать из Помпей, пока ходят пароходы. После распродажи гарума и серебра денег должно хватить хотя бы на место на корабле, а там… а там разберусь.

— Ясно, вопросов у меня нет. Считаете возможным подвешивать сделку, право ваше, — холодно начал я. — Я же пока что прекрасно проведу время в своем имении, ожидая, когда закончатся проволочки.

С этими словами я повернулся к выходу и собрался выйти. Но хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах.

— Имение больше тебе не принадлежит, — прошелестел ядовитый голос одного из свидетелей.

Я замер, медленно развернулся и процедил в ответ. Квестору, на свидетеля я не обратил внимание.

— Не думаю, что это понравится твоему бывшему хозяину, вольноотпущенник Корнелий.

— В присутствии свидетелей постановляю арестовать Квинта Дорабеллу, — ответил старик. — Сумму за арендную плату заморозить до выяснения обстоятельств гражданских прав. Договор признаю действительным. Схватите…

Не успел квестор до конца озвучить приказ, как я сработал на опережение. Выхватил гладиус и упер его острие в сонную артерию свидетеля. Лишние слова тут были совершенно ни к чему. Не знаю, нарушал ли квестор закон своим приказом, но прямо сейчас разыгрывался худший сценарий из возможных.

Остальные трое свидетелей замерли, наполовину вытащив гладиусы из-за пояса. Паримед, мелко дрожа, прижался спиной к стене. Помогать или мешать он не собирался, а просто прикинулся ветошью.

Квестор же вскочил со скамьи, упер ладони в столешницу.

— Одумайся!

Я не успел ответить, хотя мне было что сказать, потому что в дверном проходе выросло еще несколько вооруженных охранников. Нет, тревожной кнопки у квестора в столе не нашлось. Видно, все это была продуманная акция… никто вовсе не собирался заключать сделку и отдавать мне баснословные деньги.

— Опусти меч, — я услышал шепот Паримеда.

Совет дельный, правда не от того человека, от которого бы мне хотелось его услышать. Вариантов не осталось. Я, конечно, верю в собственные силы, но в одиночку идти против целого отряда вооруженной охраны… Пришлось медленно опустить меч.

Как ни странно, но никто не кинулся забирать меч. Видно, я по какой-то причине был нужен этим людям живым.

Вперед вышел головорез, все это время совещавшийся с квестором.

— Думаю, все это не более, чем недоразумение, господин Дорабелла. Убери оружие. Тебе здесь никто не желает зла.

Я убрал меч. Сопротивляться действительно бессмысленно, а если меня до сих пор не превратили в барбекю, значит, я нужен живым. Пока ждешь новых вариантов, тактическое отступление — не трусость.

— Паримед, забери свою долю и извести господина о том, что сделка заключена, — велел тем временем свидетель.

Грек, всячески избегая моего взгляда, подошел к столу, забрал документы. Следом остановился возле одного из мешков, отсчитал сестерции и переложил их в кожаный поясной мешочек. Делать выводы я не спешил, но наблюдать было весьма любопытно. Закончив, он двинулся к выходу, на секунду замерев напротив меня. И, все так же не смотря мне в глаза, сказал:

— Прости, Квинт, мне неприятности не нужны.

Я не ответил, две крепких руки взяли меня под локти и повели вон. Теплилась надежда, что поведут меня через Форум, прямо через главный вход. Там хотя бы могли возникнуть вопросы у солдат, которые меня на площади видели. Но мы миновали нужный поворот и через два коротких коридора оказались в другом конце здания. Шли не к выходу, как могло подуматься. Я мельком увидел своих рабов. Ребята успели подготовить мулов и терпеливо меня ждали. Паримед таки привел их… зачем только, спрашивается? Он ведь знал, что никто не позволит мне забрать серебро.

Вопросы имелись, причем не мало, и, полагаю, теперь у меня будет достаточно времени все хорошенько обмозговать.

Мы остановились у массивной двери. Один из сопровождающих принялся ее открывать, отодвигая скрипучий засов. Второй вполне вежливо попросил всё же отдать меч. Я не спорил, отдал оружие молча. Если бы у соперников стояла задача убить меня, то никто бы не устраивал подобный маскарад.

— И долго мне здесь сидеть? — спросил я.

На вопрос никто не ответил. В проеме показалось неосвещенное помещение размером с кухоньку в советской пятиэтажке, и пахло оттуда отнюдь не духами, а человеческими экскрементами. Меня вежливо, но настойчиво подтолкнули внутрь. А потом дверь за моей спиной захлопнулась.

Места внутри каморки оказалось еще меньше, чем показалось на первый взгляд. Эксперимента ради я расставил руки — и коснулся ладонями противоположных стен. Но даже тогда, когда оказываешься в самой заднице, надо стараться искать каплю позитива. Такой каплей оказалось небольшое окошко для вентиляции. Совсем крохотное, но через него я получал крохи свежего воздуха и какую-никакую, но связь с внешним миром.

М-да.

Я опустился на замызганную скамью. За дверью послышались удаляющиеся шаги. Промелькнула мысль, что меня, по-русски говоря, попытаются прессануть. Видали мы такое. Ведь дело-то явно не в отсрочке. Вот готов биться об заклад, что здесь другие мотивы. Скорее всего, меня хотят припугнуть самую малость — и дать понять, что Рим Римом, а Помпеи — это Помпеи, и здесь живут без оглядки на хотелки Суллы и кого бы то ни было еще. Возможно, завтра мне предложат новый вариант развития событий. Например, сумму аренды чуточку уменьшат. Раз этак в десять…

В очередной раз убеждаюсь, что люди, независимо от времени, практически не изменились. Все те же самые методы я видел в девяностые на всем постсоветском пространстве.

Что же, придется дать понять «коллегам», что со мной такие фокусы не работают. Сидя на лавке, я помассировал виски, пытаясь сосредоточится. Одно понятно, менять планы мне ни в коем случае нельзя. Сегодня из местного порта отходит корабль в Испанию, и кровь из носу я должен попасть на него, чтобы уже с борта помахать недоброжелателям ручкой. Другой вопрос — как?

Нет, не в смысле — как бежать из темницы… с этим особо проблем не возникнет, ночью это можно будет провернуть. А вот как это сделать так, чтобы прихватить с собой свое? Деньги за участок и за проданное серебро с гарумом. Вот это уже вопрос поинтереснее. Люблю задачки со звездочкой, чтоб их.

Я откинулся затылком на холодную стену, выдохнул, когда из отверстия послышалось приглушенное и едва разборчивое:

— Квинт, ты меня слышишь, Квинт?

— Слышу, — я нахмурился, все-таки слова прозвучали неожиданно.

Это раз.

Ну а два — это главный вопрос. Либо вентиляционное отверстие умело пародировать голоса, либо я слышал оттуда голос грека. Потому нахмурился еще сильней. Слышать его я не рассчитывал. По крайней мере, не сейчас.

Гадать долго не пришлось, через несколько секунд голос прозвучал отчетливей. Как будто говоривший прислонил к отверстию губы.

— Это я, Паримед! — натужно пробубнили из дыры.