– Как же хорошо, что год назад он увидел тебя в том театре, – сказала Вильма, весело подмигивая вернувшейся к нам выпускнице.

Я посмотрела на сидящего рядом мужа и почувствовала, как его ладонь накрыла мою руку.

Год назад… Кто бы мог подумать, что в итоге всё закончится вот так. Я обрету счастье, любовь и семью с человеком, драконом, которых всегда избегала. Которых боялась и мечтала никогда с ними не пересекаться. Но судьба решила иначе, и я никогда не перестану благодарить эту непредсказуемую даму.

Мы так и не смогли понять, как моя душа попала в тело Раннвей. Скорее всего, во время обряда маска сработала как магнит, и я заняла её место. Душа же Раннвей должна была исчезнуть. Уже потом, разбирая архивы Родингеров, мы выяснили, что во время ритуала, который провела драконица, она заключила своего рода контракт с потусторонней сущностью. Что-то вроде сделки с дьяволом… Она отдаёт душу взамен на силу. Силу, которую ушлая тень умыкнула у Флеминг. Дар достался мне, а не Раннвей, и я была бы рада распрощаться с таким «подарком», но магия по-прежнему во мне и вряд ли когда-нибудь будет иначе. Что же касается Раннвей… Не уверена, что она знала обо всех подводных камнях древнего обряда, иначе бы поостереглась так рисковать. Увы, вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Раннвей, она же Трин Меллоу, до сих пор находится в коме в госпитале святой Найвы. О ней заботятся, за ней ухаживают, поддерживают в ней жизнь магией, но пока что ни один из осматривавших девушку целителей и магов не смог дать внятного ответа: придёт ли она когда-нибудь в себя или так и продолжит спать.

Я с горечью и грустью вспоминаю о той, что подарила мне новую жизнь, хоть и понимаю: ошибки и решения Раннвей привели её к такому финалу.

О том, как Шанетт узнала о том, что я стала счастливой (в кавычках) обладательницей её силы, рассказал Флеминг, прежде чем отправился к харгу в задни… ладно, на кулички, отрабатывать свои грехи на месторождениях огненной крови. О призраках при ядовитой парочке обмолвился Вольмар, и Шанетт сразу сложила два и два. Она же, действуя через Лейфа, обещала наивным дурочкам вроде Лейни Мартин, помощницы портнихи, новую жизнь после перерождения. То ли была уверена, что обряд поможет проапгрейдить её дар реставратора, то ли просто вешала лапшу на уши. Все дела она вела через Лейфа, поэтому он не менее своей жёнушки виновен во всех смертях и трагедиях.

Вот пусть теперь и горбатится в шахтах. На пользу Кармару, которым собирался править вместе со своей ненаглядной.

К слову, о правителях. За минувшие месяцы Вильхельм значительно окреп и помолодел. Я даже не сразу узнала в пожилом, но энергичном мужчине того немощного старца, каким он был совсем недавно. Немощи в нём и в помине не осталось. Поговаривают даже, что его величество намерен жениться снова, как только траур по казнённой королеве закончится.

Он всё ещё не оставил надежду обзавестись наследником и, как сам выразился, собирается вести Кармар в светлое и счастливое будущее без рабов, которыми так мечтал заполонить королевство Родингер, и без ненормальных вроде Флеминг.

Остаётся надеяться, что так и будет.

– О чём задумалась? – наклонившись ко мне, шепнул Эндер и украдкой, пока взгляды зрителей были прикованы к сцене, поцеловал в щёку.

– О светлом и счастливом будущем, – подарила ему улыбку.

Муж отпустил мою руку и осторожно, словно боясь коснуться, положил ладонь на живот. Делая вид, что тоже увлечён происходящим на сцене, тихо ответил:

– Счастливее я и представить себе не мог.

Тем же вечером

Великий дракон, опять этот голос! Он звучит в голове, кажется, уже целую вечность. Зовёт, призывает…

Пугает.

– Ра-а-анвей… Ра-а-анве-е-ей…

Нехотя открываю глаза, хоть с удовольствием продолжила бы спать. Где я? Незнакомая комната наполнена сумраком и запахом лекарств. Резкий, противный, он проникает в меня, заставляя закашляться. С трудом приподнимаюсь на руках, ощущая во всём теле тошнотворную слабость. Куда я по милости этой мерзавки опять попала? Вольмар же обещал от неё избавиться!

Тоже мерзавец. Все они негодяи!

– Кто-нибудь? Эй! Мне нужен мой муж!

К харгам Родингера. Я герцогиня Делагарди, ею и останусь. В конце концов, Эндер не самая ужасная партия. Жаль, я раньше, ослеплённая обаянием Вольмара, этого не понимала.

Может, эта девица уже давно умерла, а раз я здесь, значит, жива. Значит, у Шанетт ничего не вышло, и я скоро буду дома.

– Харг побери, где все?!

Пытаюсь подняться, но ноги не слушаются, как и всё тело. Оно как будто не моё. Чужое. Смотрю на свои руки, совершенно мне не знакомые, уже готовая зарычать. Неужели Делагарди всё-таки выгнал меня? Чтобы быть с ней? Тогда он такое же чудовище, как и Родингер!

Будь он проклят!

– Раннве-е-ей…

Мысль обрывается, стоит мне снова услышать этот голос. Как будто неживой.

Потусторонний.

Осторожно поднимаю глаза и замечаю в сумерках тёмный сгусток. Он расползается по стене грязью, уродливой кляксой. Снова зовёт, призывает, и меня парализует страхом.

– Ра-а-анве-е-ей… Моя!

Зашипев, тьма бросается на меня.

— Витя, это небезопасно. Отмени игру.

Высокий брюнет в стильном костюме поправил бабочку и улыбнулся собственному отражению в зеркале. Я все еще называл его Витей, хотя мой одноклассник давно стал Виктором Павловичем, председателем совета директоров крупной финансовой корпорации. Закончив с бабочкой, он обернулся, смерил меня взглядом. Остановился на торчавшей из-под пиджака кобуре, потом медленно поднял глаза.

— Ты для этого меня позвал? Дима, у нас охраной занимается лучшее московское ЧОП. Мышь не проскочит.

— Я не говорю без оснований, — взгляда я не отвел.

Витя вздохнул.

— Дай людям выполнять свою работу, а ты расслабься и получай удовольствие. Ты сегодня гость, брат. И пистолет здесь — лишнее. Это просто игра.

Я не ответил. Он не станет слушать, спишет мое беспокойство на ПТСР. Настоит на том, что я пока что прохожу реабилитацию и не руковожу СБ. И он будет прав. Вот только паршивое предчувствие не исчезало. Интуиция меня не обманывала никогда.

— Идешь?

Витя уже подошел к дверям, створки медленно расползлись, открывая проход в конференц-зал. Там нас заждались участники бизнес-игры.

Я коротко кивнул и двинулся к дверям, опираясь на трость-костыль. Прошел год после жуткой травмы, меня собирали по частям, как детский конструктор, и некоторых запчастей, увы, не хватило. Врачи сказали, что это чудо, что я вообще поднялся на ноги. Но увы, прежним собой я не стану никогда.

Единственная ошибка, которую я допустил тогда — не прислушался к собственной интуиции. За что тотчас поплатился. Не своей жизнью, но жизнями моей семьи. Враги били по самому больному, а я имел неосторожность это не учесть и не просчитать.

Мы прошли в конференц-зал, за столом сидело двенадцать человек, двое телохранителей стояло у панорамных окон, застыв каменными истуканами.

Бесполезные.

В мою бытность начальником СБ все они уже размещали бы резюме на хедхантере. Одно то, что меня пустили в небоскреб со стволом, вдребезги разрушало любые возражения о безопасности. А здесь было небезопасно…

— Его проверили? — спросил я, даже не шевеля губами.

У флипчарта нас терпеливо дожидался гладко причёсанный коуч, как в последнее время назывались все спикеры на тему бизнеса.

Витя положил руку на мое плечо.

— Он в числе десяти лучших коучей СНГ. Тут нет подставы. Пожалуйста, расслабься.

Присаживаясь, я услышал шипение директора отдела продаж:

— Из-за паранойи этого чудика мы опять потеряли вре…

Он не договорил, запнулся, когда наши взгляды пересеклись. Такие как он смутно понимали, что каждый из здесь присутствующих является мишенью. Витя отказал в слиянии гегемонам, и война не закончится одним несостоявшимся покушением. Война будет продолжаться.